Просто ответь «да»!
Шрифт:
С того момента события развивались по предсказуемому и продуманному сценарию, как и все в их продуманной и четко спланированной жизни. Только сейчас Эли понял, что обоюдное воздержание от физической близости должно было бы давно насторожить его, если не сказать — послужить серьезным тревожным сигналом. Но за все время их затянувшейся на несколько месяцев помолвки это не показалось странным ни жениху, ни невесте, хотя Эли всегда был в этом отношении мужчиной со здоровым темпераментом.
Поднявшись из-за стола, он шагнул к Лаурель, положил ей ладони на предплечья, посмотрел во взволнованные глаза, потом наклонился
— Я все понимаю, — мягко сказал он, отстраняясь и дружески улыбаясь бывшей невесте. — Ни о чем не беспокойся, я все улажу и с Карой сам поговорю. Ты береги себя и делай то, что считаешь нужным для семьи.
Он не только увидел, но даже почувствовал, как напряжение стало отпускать Лаурель. Она выдохнула с облегчением.
— Спасибо тебе, — прошептала бывшая невеста, опуская голову ему на плечо. — Большое тебе спасибо.
— Мне важно, чтобы ты была счастлива, Лаурель. Никому не нужен брак, на который ты пошла бы лишь из чувства долга, который стал бы для тебя обузой и сделал несчастной.
Подняв голову, она улыбнулась, глаза ее снова сияли, но уже от радости.
— Ты хороший человек, Элия Джеймс Хьютон. И однажды станешь замечательным мужем. Кому-то очень повезет, жаль, что уже не мне. — Поднявшись на цыпочки, она провела ладонью по линии его подбородка, потом подняла с пола сумочку и вышла из офиса.
Эли остался один, но при этом он был совершенно спокоен.
Глава 2
Устроившись за своим обычным столиком в ресторанчике недалеко от офиса, он заказал виски на три пальца и теперь сидел, медленно потягивая напиток и ожидая старого друга Ракина Абделлаха.
Они познакомились, будучи еще студентами Гарвардской школы бизнеса. Вместе выступали за университетскую команду гребцов и оба в своем общении восполняли нехватку семейного тепла: Эли рос в приемной семье, а родители Ракина не так давно погибли в авиакатастрофе. Теперь же молодые люди даже работали вместе — компания Ракина стала основным поставщиком текстиля для отелей и курортов Эли.
За полчаса Эли приканчивал уже вторую порцию виски, но дело было не в том, что Ракин опаздывал. Это сам он пришел пораньше, потому что задерживаться в офисе не было смысла. После сюрприза, преподнесенного ему Лаурель, работа не ладилась, он почти ничего не сделал.
При этом нельзя сказать, чтобы он сильно расстраивался, что все так произошло. И уж точно ни в коем случае не винил Лаурель. Даже если бы не случилось трагедии в ее семье, ставшей поводом к отмене свадьбы, Эли и сам не захотел бы жениться, зная, что она не уверена в своем решении. Ни он, ни она не заслуживали того, чтобы стать жертвами неудачного брака и отбывать его, как тюремное наказание, ближайшие полвека.
При этом все-таки досадно, что свадьба расстроилась. Это ставило Эли в весьма неловкое положение. Ему предстояло сообщить людям, планировавшим вскоре погулять на свадьбе, что все отменилось, когда до праздника было уже рукой подать. Предстояло общаться с друзьями и деловыми партнерами и гадать, задумываются ли они над тем, почему свадьба расстроилась, не прикидывают ли, кто именно кого бросил и что испытывает по этому поводу Эли — тоску или облегчение.
Но больше всего он был разочарован тем, что остался без подходящей на роль жены кандидатуры, а семью создать хотелось. Нет, он, конечно, не рыдал и не кусал локти от отчаяния. Желающих на роль подружки всегда вокруг хоть отбавляй. У него было уже немало связей — как на одну ночь, так и более-менее долгосрочных. Оглядевшись, Эли подумал, что смог бы за десять минут очаровать любую даму в ресторане.
Однако проблема заключалась в том, что ему не нужна была любая дама из этого ресторана. Он не был даже уверен, что Лаурель уж так ему нужна, потому что испытывал к ней совсем не те чувства, которые муж должен испытывать к жене. Она просто казалась подходящей парой, и Эли рассчитывал, что со временем нужные чувства проснутся сами собой. Как говорится, стерпится — слюбится.
Нет, его огорчало не то, что он остался без подруги, подходящей для серьезных отношений. Главное — что на неопределенный срок отодвигалась перспектива обзавестись семьей. Своей собственной настоящей семьей! Он, конечно, очень любил приемных родителей. Уоррен и Вирджиния Юнг взяли его к себе мальчишкой двенадцати лет. В этом случае пожилая пара могла рассчитывать на то, чтобы успеть воспитать приемного сына, что было бы маловероятно, возьми они, как обычно принято, новорожденного или малыша. Они даже неоднократно спрашивали у него разрешения на официальное усыновление.
Но как бы ни был Эли польщен и тронут искренностью и добротой супругов Юнг, он каждый раз вежливо отклонял их просьбу. Считая их своими родителями, а себя их сыном в полном смысле этого слова, где-то в глубине души он всегда ощущал себя одиночкой. Мальчик не хотел носить чужое имя, так как собирался всего добиться сам. Не желал, чтобы окружающие, глядя на него, думали, будто ему не удалось бы ничего в жизни, если бы не благотворительный жест коренных состоятельных южан, взявших его под свою опеку.
Эли не сомневался, что многие так и считают. И, честно говоря, его шансы на успех, конечно, многократно возросли, когда он переехал к Юнгам. В противном случае ему суждено было бы прозябать в приюте, и он был благодарен судьбе и приемным родителям — благодарен за стабильность, за семейный уют и крышу над головой, за то, что получил отличное образование в одном из ведущих и престижнейших университетов США. Но за все, что создал и чего добился впоследствии, Эли должен был благодарить лишь самого себя. Когда он только создавал «Хьютон хотелс энд резортс», Юнги предлагали финансовую помощь в размере нескольких миллионов, но начинающий бизнесмен не взял у родителей ни цента.
Эли снова глотнул отличного виски, посматривая на вход в обеденный зал. Ракин, за которым не водилось привычки опаздывать, должен был скоро подойти, так как было уже почти шесть часов вечера.
Поигрывая остатками виски в стакане, Эли снова принялся анализировать свое текущее положение. Итак, в его активе любимые приемные родители — представители старинного почитаемого рода, на которых всегда можно положиться. Он основатель и руководитель успешного предприятия, вошедшего в список пятисот крупнейших корпораций по версии журнала «Форчун». И теперь для полного счастья недостает только жены и детей. Осталось завести семью, и тогда можно будет с полным правом считать, что жизнь удалась, что он — воплощение американской мечты, или, по крайней мере, его собственной разновидности этой мечты.