Просто сожители
Шрифт:
Да, и это тоже.
Я внутренне пожимаю плечами.
Он заслужил это.
Я была несчастна с момента нашего разрыва.
Вполне уместно, чтобы и он был таким же.
— Неважно. Ты ничего не знаешь, — немного невнятно говорю я, понимая, как много я выпила теперь, когда стою, не опираясь на барный стул. — А еще лучше, может, мне стоит поиграть с тобой в игры, как ты со мной.
Он проводит рукой по волосам.
— Господи, да ты пьяна.
— Это твоя вина.
— Моя вина? Я не пихал тебе в глотку
— Я не планировала пить так много, но мне нужно было стереть образ твоей мамочки, той, с которой ты… что-то делал за моей спиной, спускаясь из своей квартиры. — Я изо всех сил стараюсь сохранить свой голос сильным, и он ломается ближе к концу. Сердце сжалось от боли, когда я увидела Джессу.
Он качает головой.
— То, что случилось с Джессой, это не то, что ты думаешь.
Я вскидываю руку.
— Мне все равно. Я ухожу.
— Ты не пойдешь домой с этим ребенком, к твоему сведению.
— Извините, но я там живу, к вашему сведению.
Он стоит, скрестив руки.
— Ты пьяна. Он пьян. Так что этого не будет.
— Я буду спать там, где мне чертовски хочется. — Я постукиваю пальцем по губам. — Хм… может, мне стоит переспать с моим новым соседом. Этот, возможно, не разобьет мне сердце.
— Ты хочешь быть ответственной за то, что этому парню надерут задницу? — Его раздраженный взгляд переходит в улыбку. — Не говоря уже о том, что он слишком молод, чтобы тебе понравиться.
Я хочу содрать эту глупую ухмылку с его лица. Моя голова раскалывается, и алкоголь наносит свой удар по моему мозгу.
— Где же мне тогда спать, а? — Я жалею о своем вопросе, как только он срывается с моих губ.
— Ты можешь переночевать в гостевой комнате.
Я издаю холодный смешок.
— О, да, это звучит как взрыв. Может быть, я смогу съесть ужин Джессы, чтобы протрезветь. Она все еще там?
— Джесса приехала с Молли, чтобы я мог провести время с Молли. Мне плевать на Джессу. Я почти не разговаривал с ней, пока она не устроила это дерьмо. Она сказала это, чтобы спровоцировать тебя, и ты попалась на приманку.
Я насмехаюсь:
— Неважно.
— Я уже забочусь об одном ребенке, Сьерра. Не веди себя так.
— Да пошел ты, — шиплю я, поворачиваюсь и иду вокруг здания. — Не могу поверить, что я была настолько глупа, что верила каждому слову, которое вылетало из твоего лживого рта. Клянусь, это всегда милашки. Симпатичные парни всегда разбивают мне сердце. Мне нужно срочно сменить типаж.
Он хватает меня за руку, не давая мне вернуться в паб, и ведет нас к квартире. Я не дергаюсь, но при каждом нашем шаге выкрикиваю проклятия.
Он отпускает меня, когда мы доходим до лестницы, встает позади меня и не дает мне вернуться на парковку.
К черту.
Я поворачиваюсь и топаю вверх по лестнице. Он молчит, следуя за мной, пока я
— Ты заставил меня ходить вокруг да около и выглядеть дурой. — Мой топот становится все громче и сильнее, когда я добираюсь до квартиры, мое бормотание продолжается: — Ты похож на всех мужчин в моей жизни, как мой отец, как Девин…
Меня резко обрывают, и я вскрикиваю, когда Малики хватает меня за плечи и поворачивает лицом к себе.
Его лицо находится в дюймах от моего, его темные глаза устремлены на меня.
— Не смей сравнивать меня с ними.
Я отталкиваю его, разрушая наш зрительный контакт. Он не может быть свидетелем моих надвигающихся слез.
— Почему? Ты ничем не отличаешься. — Я отступаю еще на шаг и смотрю в потолок, моргая и беззвучно крича на свои эмоции, чтобы они перестали быть такими жалкими.
— Мы с тобой оба знаем, что я совсем не такой. Я никогда не трогал никого, кроме тебя, когда мы были вместе.
Я опускаю подбородок, после того как успокоила слезы и нагнетаю гнев, уловив прошедшее время в его словах.
— О, а как насчет сейчас, когда мы не вместе?
— Я все еще ни к кому не прикасался. И не хочу никого трогать. — Он поднимает руки. — Теперь, когда мы это прояснили, выпей воды и проспись от этого дерьма. Поговорим утром.
— Ладно, — огрызаюсь я, продолжая топать в гостиную. Я снимаю туфли, хватаю подушки на диване и швыряю их через всю комнату. Затем я начинаю хватать подушки и швырять их.
— Что ты делаешь?
— Сплю, как ты и просил. — Я бросаю последнюю подушку. — Я ни за что не буду спать в кровати, в которой ты мог ее трахнуть. — Мой пьяный разум не верит ему. Мой замечательный, пессимистичный друг — ака текила — кричит, что он лжец. — Я не хочу здесь спать, но, похоже, это единственный выбор, учитывая, что ты угрожал физической расправой моему новому соседу.
Он молчит, стоя в углу, а я опускаюсь на диван.
Я втягиваю воздух. Мой опьяняющий гнев сменился опьяняющей печалью.
— Почему ты заставил меня сделать это?
— Что сделать? — спрашивает он придушенным голосом.
— Заставил меня влюбиться в тебя. — Я фыркаю, безуспешная попытка подавить слезы.
— Я должен спросить тебя о том же. — Он тяжело вздыхает. — Нет ни одной чертовой причины, чтобы мы не были вместе.
Я поднимаю голову, и моя спина напрягается, когда я сажусь на голый диван.
— Потеря Девина была не так болезненна, как потеря тебя. Я отдала тебе слишком много своего сердца. — Слезы набухают в моих глазах, и я вытираю их тыльной стороной руки. — Я бы приняла твою дочь, приняла бы ее в свое сердце, потому что она — часть тебя, и я люблю каждую часть тебя. Ты не дал мне этого шанса, и теперь у нас никогда больше не будет такого шанса.