Просто вдвоем
Шрифт:
Эллсворт, похожий на большой шар, перекатился на ноги, повернулся ко мне и воздел большие пальцы.
У меня отлегло от сердца.
Я в последний раз вышел на мат и стал ждать. Гейл, женщина из медицинского центра, сделала шаг вперед, трясясь от страха. Наверное, многим из нас хотелось сказать, что ей не обязательно это делать, но она уже решилась. Теперь я должен был заставить ее поверить в собственные силы. Сначала Уоттс вполголоса подсказывал ей, просил бить сильнее. Я прихватывал ее слегка, а она под одобрительные крики других женщин потихоньку
Жаклин меня порадовала. Она выполняла движения без подсказок, чередовала разные приемы, хотя и не все ей удавались. В какой-то момент она приостановилась, не зная, как освободиться от передней «медвежьей хватки», но Эрин крикнула: «По яйцам!» Думаю, ее было слышно в соседнем штате. Жаклин резко подняла колено и бросилась в безопасную зону, оставив Эллсворта валяться на полу. Эрин энергично обняла подругу. Я был горд за Жаклин и всем сердцем надеялся, что ей никогда не придется применять усвоенные навыки.
В воскресенье после обеда мы решили в последний раз отдохнуть от подготовки к экзаменам. Я налил в термосы кофе, и мы отправились к озеру. Мне хотелось порисовать байдарочников, которых Жаклин назвала ненормальными за готовность плавать в такой холодный день. Она сидела на скамейке, прижавшись ко мне, и вся дрожала, хотя была укутана с ног до головы. Я был в джемпере с капюшоном, но без перчаток и кожаного жилета – они показались мне лишними.
Я назвал Жаклин неженкой и получил за это в плечо. Я видел ее поднятый кулачок и мог бы его перехватить, но не стал. Вместо этого я сказал:
– Ого! Беру свои слова обратно. Ты крутая! Настоящая бандитка! – и плотнее прижал ее к себе, чтобы согреть.
– Да уж, я могу здорово вдарить!
Слова Жаклин были почти не слышны, потому что она пробормотала их, уткнувшись в мою грудь.
– Можешь, можешь! – подхватил я, приподнимая ее лицо. – Я тебя даже слегка побаиваюсь.
В моем шутливом признании было больше правды, чем Жаклин могла предположить.
– Не хочу, чтобы ты меня боялся, – сказала она, выдохнув облачко пара.
Я наклонился к ней и целовал, пока ее нос не стал теплым.
Когда мы вернулись в мою квартиру, Жаклин вспомнила мою давнюю просьбу: «Оставь мне что-нибудь, чего я буду ждать».
– Так ты этого ждал? – спросила она.
Одежда на нас была в беспорядке, но дальше пламенных объятий и поцелуев в присутствии скучающего Фрэнсиса дело пока не зашло.
Ждал ли я ее рук и губ? Еще как!
Я втянул лабрет в рот. Лицо Жаклин медленно расплылось в улыбке. Поцеловав меня, она соскользнула с моих колен и села между ними на пол. Пока она расстегивала на мне джинсы, я думал, что сплю. Боясь пошевелиться и спугнуть этот сон, я все-таки не удержался и запустил пальцы в ее мягкие волосы. Мне хотелось прикасаться к ней и в то же время видеть ее.
Когда Жаклин провела языком в первый раз,
– С ума сойти! – выдохнул я.
На этот раз Жаклин не позволила мне ее остановить.
В среду она прислала эсэмэску: «Экзамен по экономике: всех порвала!» «Благодаря мне, конечно?» – спросил я, а она ответила: «Нет, благодаря Лэндону». Я в голос рассмеялся, заработав косой взгляд от Ив, с которой мне предстояло отработать две смены подряд. Гвен и Рон сегодня сдавали по два экзамена, а мы были сравнительно свободны и согласились работать почти весь день вместе с нашим менеджером.
– Мне чего-нибудь горячего и сладкого.
Я узнал голос Джозефа. Он стоял перед кассой Ив и растирал руки в перчатках без пальцев. На нем была форменная куртка с именем на груди. На вязаной шапке, натянутой на уши, красовалась университетская эмблема.
Ив смерила его взглядом:
– Хотелось бы услышать, сэр, название напитка.
Сегодня в ней было много яда. Диалог намечался занятный, хотя и небезболезненный для ее собеседника. Я решил не лишать себя возможности развлечься и вмешиваться не стал.
Джозеф редко заходил в наш кафетерий: говорил, что заведение слишком раскрученное, а цены чересчур высокие. В общем, сплошной перебор.
– А что посоветуете? – спросил он, пристально глядя на Ив. – Вашего навороченного меню я не знаю. Хочу, как уже сказал, чего-нибудь горячего и сладкого. Правда, я не жду этого от вас.
– Почему? Не ваша очередь?
Джозеф подвигал бровями и скривил рот:
– Детка, в очередь к тебе я записываться не собираюсь. Ты категорически не в моем вкусе.
Разъяренная Ив выпалила:
– Так значит, «чего-нибудь горячего и сладкого» означает «ничего»?
– Хм, нет. – Его глаза смотрели с ледяной невозмутимостью. – Горячий напиток – это не холодный, а сладкий – значит с сиропом. Черт! Может, у вас есть напарник посообразительней или дадите мне меню? – Тут он заметил меня и сжал губы. Потом снова бросил взгляд на Ив и сказал: – Господи, Лукас, дай же мне наконец чего-нибудь горячего и сладкого!
– Мокко с соленой карамелью пойдет?
Джозеф улыбнулся:
– Да, черт возьми, самое то! – Едва он опять посмотрел на Ив, улыбка сменилась каменной физиономией, хоть он и продолжал разговаривать со мной. – Ценю твой профессионализм.
Пока я готовил кофе, Ив молча пробила заказ. Джозеф передал ей деньги.
– Увидимся на концерте «Эйр ревью», – сказал он, беря чашку. – Кстати, через две недели приезжает сестра Эллиотта. Если хочешь, приходи поужинать. Покажу тебе своего друга.