Простота Вечности. Пробуждение
Шрифт:
– Фонарик зажги, – шёпотом проговорила Чаяна застывшей старухе.
– А чево это? – осторожно спросила та, шаря по столу в полной темноте руками.
– Тово это, – передразнила её Чаяна, – Проводник приближается.
Наконец широкий язык света от фонаря высветил проход, и послушная, снова затянутой Чаяной песне, Сати побрела по щиколотку в мутной и тепловатой воде. Подошвы босых ног скользили по нанесённому временем илистому ковру, прикосновение которого отдавалось омерзительным содроганием во всём теле. Со всех сторон слышались странные звуки, но для девушки всё вокруг дышало безмолвием, её стало тошнить от запаха гнилой воды, она пыталась спрятать лицо в ладонях, понимала, что она уже почти задохнулась, но вдруг всё отступило на задний план. Подняв глаза, она отшатнулась, ей показалось, что стены, испещрённые символами, двигаются. Каменные своды сменили изобилующие значками поверхности, и надписи казались ей смутно знакомыми. Чаяна шла впереди, пела всё громче, бабка поддерживала еле передвигающую ноги Сати и замыкала процессию. Сати вдруг резко остановилась, старуха споткнулась о неё, рухнула на колени в воду и недовольно зашипела, отплёвываясь и вставая:
–
– Что случилось? – Чаяна обернулась и увидела, как побледнело лицо Сати.
– Мы на месте, – посиневшими губами проговорила девушка.
– Можно войти? – снова в темноту спросила старуха и, видимо, получила утвердительный ответ, потому что кивнула, призывая женщин следовать за ней.
Ступенька наверх и болотистая масса осталась внизу. Лёгкие искорки бледного света стелились под ногами, и Сати вновь увидела камни, источающие неясное сияние. Дышать сразу стало легче и ей показалось, что они попали в какой-то сказочный грот. Стены ступенчато уходили вверх и терялись в клубившемся сером тумане, огромные влажные плиты расходились из центра грота, где плескалась тёмная вода подземного озера. Сати шумно вдыхала свежий воздух, пытаясь избавиться от той вони, что шлейфом стелилась за ними. Как только на секунду её сознание прояснилось, она согнулась от приступа, судорогой ломавшего пораненную руку. Еле сдерживая крик, девушка осела на пол и только мычала, мечась в агонии.
– Ладно, времени мало. Давайте начинать. – из темноты послышался тихий недовольный голос. – А, и ты здесь, старая гнилушка.
– И тебе здравствуй. Ты б хоть на свет вышла, что ли. – недовольно пробурчала старуха.
От стены отделилась фигура, которую недавно Сати с Чаяной повстречали в театре. На этот раз Диана полностью прятала своё лицо вуалью.
– Ой, милая, – обратилась Диана к Чаяне, – дай уже связкам своим отдохнуть. Кто тебе петь вообще разрешил? Чего ж вы девку не уберегли?! – она остановила ответ движением руки. – Это был риторический вопрос. Вы и так обстоятельно и неотвратимо притащили меня на мой собственный эшафот. Давай торопиться, неспокойно мне. – Проводник повернулась к мечущейся Сати. – Да помогите вы ей подняться, клуши.
Старуха с Чаяной спохватились и поставили на ноги корчащуюся от боли девушку. Быстро щёлкая языком, Диана приблизилась к Сати, резко выставила руку ладонью вперёд и упёрла её Сати в лоб. Непроизвольно голова девушки откинулась назад, и она провалилась в беспамятство. Проводник, открыв рот, стала издавать странные стрекочущие звуки, резко схватила Сати за плечо второй рукой. Изо рта Проводника стал вырываться дым и искры, стрекочущий звук перешёл в низкий гортанный рёв, но Сати уже не видела и не слышала этого, у неё перед глазами окружающая реальность металась лавандовыми пятнами, зов Проводника увлекал её за собой, и через секунду всё стало немного вязким, и она очнулась словно в мире призраков. Здесь среди деревьев слонялись тени. Она увидела себя, идущей по узким извилистым дорожкам старого неухоженного парка, где ветер таскал за собой засохшую листву. Ночь вдруг взволнованно задышала туманом, и всё вокруг заволокло серой пеленой. Сати на мгновение остановилась возле корявого дерева с раскидистой низкой кроной. Вязкий туман клочьями висел вперемешку с паутиной на скрюченных ветвях, и Сати показалось, что кто-то вздохнул. Девушка вздрогнула и отступила, но неловко зацепилась за выпирающие корни дерева и падая навзничь, больно ударилась о землю. Поднимаясь, она пыталась отряхнуть липкую почву, и вдруг взгляд её остановился на открывшейся посреди блёклой завесы поляне. Сати увидела словно увитую белыми покрывалами фигуру, отдалённо похожую на человеческую. Существо стояло на одном колене, распростав руки-крылья в разные стороны, как будто застыло в каком-то странном танцевальном па. Сати стояла, не в силах пошевелиться, только заворожено смотрела на это явление, блестящее в чистом свете проглянувшей луны. Вдруг неестественно большая голова повернулась к ней, и Сати отпрянула. Морозными иголками ужас пробрался под кожу, и не оттого, что вытянутая голова была без какого-либо подобия лица или морды, а от той внутренней дурной силы, волной накатившей на девушку. Представшее перед ней создание, не шевелясь смотрело на неё пустыми глазницами.
– Беги! – где-то в глубине сознания скованного гипнозом Проводника пронёсся спасительный, но знакомый голос, который произнёс только одно слово.
Ужас, обуявший Сати, оттолкнул её от Дианы, она ступила назад, упала на четвереньки в грязную воду. Вырвавшись из скользкого месива вонючей жижи, Сати побежала. Мышцы ног почти онемели, стараясь удержать равновесие. Тоннель пошёл разветвлениями, и бежавшая не разбирая дороги Сати на одном из поворотов поскользнулась и упала в проход. Гнилая вода залилась в открытый рот и ослепила на мгновенье девушку, захлестнув глаза коричневой грязью. Отплёвываясь, Сати поднялась и побежала дальше. Она уносилась прочь от страшного видения до тех пор, пока не уткнулась в стену, вертикально идущую вверх. Оглядываясь и шаря бешеным взглядом по пространству за спиной, девушка пыталась понять, как ей вырваться из этой подземной ловушки. Сердце стучало в висках, она бессильно прижалась спиной к стене и почти сползла на пол. Подняв голову вверх, Сати увидела спасительную высь – квадратный проём открывал кусок мятущегося тучного неба. На тёмном фоне в лучах фонаря поблёскивали ступени-скобы, вбитые в каменную поверхность. Девушка, собрав последние силы, привстала на возвышение в основание стены, пальцами вцепилась в неровности поверхности и подтянувшись смогла ухватиться за эти скобы. Безумный, необъяснимый страх помог быстро преодолеть отрезок пути наружу, и вскоре она высунула голову в шаманскую пляску бури, разыгравшейся этой ночью.
Ветер сплошной пеленой тянул белое полотно снежного безумия. Ураган бросал гибкое тело на землю и спиралями, поднимал залежи, которые нанёс ночной снегопад. Чуть поодаль Сати рассмотрела лежавшие в высоте домов отсветы от окон, но и те постепенно угасали, отступая в глухую мглу под напором грозного зверя-шторма. Сати выбралась на крышу, где её мокрое тело тут же сковал ледяной поток воздуха. Тлен холода от пальцев босых ног Сати, поднимался выше, разбегаясь бесчувствием погибающей от мороза плоти. Крупяным лезвием льдинок кожу резал ветер, делал ненужным и тяжёлым кусок ткани, в который она была замотана. Сати всё ещё висела на скобах-ступенях, не в силах оторваться от них. Девушка пыталась оглядеться, но дрожь, предательски бьющая изнутри, не давала скользящим рукам даже перехватить разгорячённую ледяным огнём рифлёную арматуру, которая служила ей опорой. Вдруг её осенило, что она на крыше соседнего от её жилища склада. Она не могла понять, как ей спастись, и пока только чувствовала, что уже не гнёт, а ломает свои руки, пытаясь ближе притянуть разбитое тело в зону безветрия, которую создавал маленький отступ стены, к которому крепилась спасшая её лестница. В надежде разжать пальцы, скованные холодным обручем, Сати дышала на них, но подтаявший снег, мгновенно припаивал к железу пальцы. Лёгкие отдавали частичку драгоценного тепла изнутри, но посиневшие кисти рук даже не чувствовали этого. А жестянка крыши всё гремела, принимая полчища ледяных всадников-снежинок. И под этот мерный рокот Сати провалилась в чёрную дыру беспамятства.
Сухой кашель иглами выстилал себе дорогу наружу, содрал сон, вырываясь из грудной клетки, поднял непослушное тело. Отдышавшись, Сати оглядела незнакомое пространство. Страх растворился в успокоении от вида знакомых занавесок. Значит, дома. Значит, всё это был сон.
«Неизвестность всё-таки познакомит меня с психиатром», – постучала мысль лёгким пёрышком иронии по влажному лбу.
Мерзкая сырость, в которой проснулась Сати, тянучкой клеила ткань футболки к разгорячённому телу. Язык беспомощно шарил по высохшему нёбу, а взгляд метался в поисках прикроватного столика, на котором всегда стояла вода. Незнакомый дробный звук выбивал дробь, Сати пыталась выяснить, откуда идёт звук, но судорога, сводившая её тело, не давала расслабиться ни на секунду. Поняв, что стучат её зубы, Сати непослушными руками попыталась укрыться от холода влажным от пота одеялом. Забытье, забравшее её прошлой ночью, снова мазало веки тяжёлым сном, и Сати погружалась в клокочущую видениями пучину. Сны огрызались страхами, шатали мятущееся тело. Безликими фигурами кошмары стояли вокруг кровати, выкручивали руки, тянули за собой. Её крик распугал ночные переживания, в прореху от открытой двери упал луч света из соседней комнаты и к ней кто-то вошёл. Словно видение подошла, склонилась над ней женщина, покачала головой. Минуту спустя, вокруг болезной вились фимиамы от раскрошенных в труху трав, разгоняя миазмы тяжёлой болезни. Влажной тряпицей, с терпким запахом тимьяна, замешанном в спирте, женщина впитала влагу со лба Сати. Чарующие движения знахарки успокаивали тьму, цепкие лапки судороги понемногу, с сожалением отпускали жертву. Бледный рассвет просыпался вместе с курениями благовоний. По-кукольному послушное тело Сати позволило разоблачить себя от отягощённых болезненным смрадом одежд, омыть себя. Женщина уложила Сати в свежее, как первое весеннее утро, бельё. Оставила рядом с кроватью тлеющие угольки в глиняном горшке. Курения стелились струйкой аромата по расслабленному, безмятежному лицу девушки, завершая ритуал врачевания.
Мартовская капель слизывала сосульку, примостившуюся на козырьке крыши над мансардным окном и постепенно уносила с собой ледяные частички, разбиваясь о ржавый гвоздь, который вылез погреться из жестяного откоса нижнего этажа. Ресницы затрепетали, запутавшись в тепле молодого солнца, сонная нега постепенно ускользнула, подгоняемая ветерком, залетавшим в форточку. Сати открыла глаза.
Девушка находилась в странном, словно лишённом объёма, жилище. Плоскость комнаты вырисовалась одинаковым цветом вытянутой по периметру мебели. Занавески были знакомые, всё остальное отталкивало. Не принимал взгляд чуждую среду обитания. Сати присела, и похудевшие ноги окунулись ступнями в тепло нагретого пола из неструганой доски. С трудом оторвавшись от низкой кровати, Сати прошлась по комнате, увидела дверь в другое помещение и вспомнила, что именно в этом проёме ей привиделась какая-то женщина в том кошмарном сне. Минутное забвение угасло вместе с забежавшим за тучи солнцем, хлам эмоций, накопленный за несколько прошедших дней, тяжело уронил Сати на стул. Сати посмотрела на свои ладони, белевшие рубцами в том месте, где зияла чёрная пропасть нагноения и в точности вспомнила предыдущие события.
– Где же это я? – она сама испугалась звука своего хриплого голоса.
Перед окнами лежал знакомый пейзаж городских задворков, и сердце Сати радостно затрепетало оттого, что она совсем близко от ставшего ей родным места, куда её привёл Антиквар. Теперь осталось только добраться домой и ей обязательно помогут и Ерофей, и Матвеич, и ребята. Слабое тело плохо слушалось, пока Сати искала хоть какую-то одежду, кроме той пижамы, что была надета на неё сейчас. Возле топчана, где она спала, девушка нашла старый чемодан, внутри которого лежали весьма приличные тёмно-зелёные вельветовые брюки, свитер неясного цвета и куртка, искусно сшитая из коричневой кожи. Рядом также валялись её чёрные ботинки и большая сумка, с которой она не расставалась, даже когда участвовала в странном шествии с Чаяной. Сати усмехнулась, пригрезившаяся ей женщина была похожа на её новую «подругу».
Дыхание девушки сбилось от быстрого спуска по лестнице, который пролегал сквозь нежилые этажи заброшенного здания. Голова закружилась от обилия свежего воздуха, который обнял Сати со всех сторон, когда она миновала сырую парадную. Но несмотря на тошноту и слабость, она быстро пошла по знакомому пути, предвкушая радость встречи со ставшими близкими ей людьми. Минуя последний поворот, Сати вышла на пятно набережной и резко остановилась. Чёрными руинами лежало ещё кое-где курившееся пожарище на том месте, где были склады. Сати пошатнулась и бессильно отступила на шаг назад, но сразу чуть ли не подпрыгнула оттого, что с ней кто-то заговорил.