Шрифт:
Глава 1
«ПРИХОДИ СЕГОДНЯ К ВОДОНАПОРНОЙ БАШНЕ В 9 ВЕЧЕРА. ОДИН. ПРИНЕСЕШЬ, ЧТО НАШЕЛ, УЗНАЕШЬ ТАЙНУ».
«Хочешь большой и светлой любви, селянка, приходи без кузнеца, угу», – шутил про себя, поднимаясь по лестнице. – А кузнеца-то как раз и нет. Лену точно не потащу, разве что журналиста отыскать и в засаде оставить. Но нет, не буду. Мало ли что может приключиться, вешать на себя ответственность за жизнь другого не хочу, привык сам за все отвечать. Так проще и верней.
«Приходи сегодня в девять к башне…» Пока поднимался,
Вопрос в другом: как обезопасить себя от внезапного удара в спину, точнее, по голове? Снова валяться в больничной койке мне не хочется. Случайно оказаться трупом (тьфу-тьфу три раза!) тоже желания не возникает. Значит, надобно прибыть на место заблаговременно и понаблюдать за вечерними движениями вокруг башни. Вот и план начал вырисовываться.
Я перемахнул через три ступеньки и через минуту оказался возле дверей нашей с Женькой комнаты. Толкнул створку, оказалось заперто. Ну, ясный красный, проводить дома внеплановый выходной – это не про Жеку. Повезло, так повезло. Болтать с другом, рассказывать, где был и что делал, не хотелось.
Скинув рюкзак, я огляделся. В комнате по-прежнему фигурировал бардак, видимо, соседу тоже некогда навести порядки хотя бы на своей половине. Ну да леший с ним. Сейчас по-быстрому в душ, потом яишенку сварганю и приберусь на скорую руку. Главное, вещи свои собрать в кучу, отсортировать грязное для стирки, разложить по полкам чистое. Ну, и в тумбочке чистоту навести. Ага, и найти время постираться.
Я прихватил мыльно-рыльное и потопал в душ, по дороге прикидывая, где бы раздобыть один помидорчик и хотя бы одну луковицу, чтобы намудрить нечто похожее на шакшуку. Прислушался и заодно принюхался к ароматам в коридоре. Кухня на нашем этаже пустует, да и вряд ли у парней отыщутся такие изыски. Значит, после душа загляну к девчонкам, может, поделятся, что партия послала. Точнее, родители.
Летом в общаге остаются в основном сельские, чтобы подработать. Домой уезжают только на выходных, чтобы родителям помочь, и то не каждую неделю. Ну и привозят в воскресенье домашние гостинцы. Кто пирожки бабушкины, кто свежие овощи с салом, бывает и курочку притащат. Так что летние посиделки в пустой общаге случаются обычно воскресными вечерами.
Прислушиваясь к редким и в основном мужским голосам, которые раздавались откуда-то издалека, представил себе яишню с помидорчиками и лучком, и чуть слюной не захлебнулся. Эх, жалко болгарского перца ни у кого не найду. Настоящая шакшука она делается из томатов, перчика, лука, включая зеленый, на подсолнечном масле с обязательным добавлением зиры, петрушечки, томатной пасты и сахара. Готовить такую меня научил друг, когда вернулся из Израиля, закончив работу по контракту.
Уж не знаю, насколько правда, что это истинно израильский рецепт, но вкусно до такой степени, что язык в трубочку сворачивается. Я сглотнул набежавшую слюну, едва не проглотив, фантазируя под холодным душем на тему еды. Горячую воду по старой доброй летней традиции уже отключили. Мотив всегда один – профилактические работы.
Сколько себя помню, наш дом, в котором жил с родителями, всегда отключали в июне на месяц. Еще и холодную по часам давали. Когда я купил квартиру и переехал в новый микрорайон, долго привыкал к тому, что мне больше не нужны запасы воды, она льется из кранов круглосуточно.
Самое странное, в военном городке, в котором прожил все детство и часть юности, даже после развала Советского Союза график подачи живительной влаги не изменился. Все лето жители домов согласно расписанию от водоканала по очереди греют воду, чтобы после одуряющей жары, вернувшись с работы или моря, иметь возможность ополоснуться.
Закрутив кран, промокнув тело полотенцем, чтобы сохранить остатки прохлады, я потопал обратно. В комнате развесил полотенце и плавки на стуле на просушку, натянул свежие шорты и отправился на этаж к девчонкам.
– О, Лесаков! Ты-то мне и нужен! – раздался за спиной громкий девичий голос. – Ты от меня прячешься, что ли? Сам согласился, а теперь в кусты? Не выйдет! – девушка вещала с уверенностью диктора на телевидении. – Стоять!
Я офигел от приказного тона, но остановился и оглянулся. В коридоре, уперев руки в крутые бока, стояла дородная казачка, ну просто кровь с молоком. Черная коса толщиной с мою руку, воинственно перекинутая на высокую грудь, вздымалась вместе с этой самой грудью и напоминала удава, готового кинуться на меня по приказу хозяйки, если вздумаю бежать.
Я стоял, вопросительно глядя на… атаманшу, (отчего-то называть её девчонкой язык не поворачивался, уж больно взрослой и грозной выглядела). Черт, еще бы вспомнить, кто это и что ей от меня надо.
– Ну?
– Что ну? – переспросил я, потихоньку закипая. Хотел добавить про коня, которого не запрягали, но решил пока не хамить, посмотреть, что дальше будет.
– Лесаков, ты из меня дуру-то не делай, – грозно продолжила чернокосая. – Две недели назад у нас с тобой разговор был?
– Хм… был? – уточнил я.
– Был! – отрезала девушка. – Ты согласился?
– Я? – черт, на что я там уже согласился!? Мне не надо, уже не хочу! Куда меня студент втянул на этот раз?
– Ты! – ткнув в меня пальцем, подтвердила грозная воительница. – Почему тебя на репетициях ни разу не было? – громогласно затребовала объяснений студентка.
В моей голове со скрипом завертелись шестерёнки, отматывая время назад, в самые первые дни моего попадания в семьдесят восьмой год. Я пытался вспомнить, когда и что успел пообещать этой бесподобной мадам.
Что-то такое было в момент моего пробуждения в студенческой комнате, Женька что-то бубнел, шумел и удивлялся моей глупости. Точнее, глупости настоящего Лесакова. «Поднимайся, Нептун ты недоделанный! Тебя уже и комсорг искала. Ты что, на Нептуна подписался? Ну, ты даешь! Мало тебе баб, на русалок потянуло?» – раздалось где-то на заднем плане.
Точно, комсорг! Комсорг Нина! Вот только еще одной Нины на мою голову мне не хватало, вместе с русалками, сценариями и Нептунами. Кстати о другой Нине… опять я её продинамил, кажется. Черт, не видать мне плотских удовольствий в этом времени, как своих ушей. Эх!