Пространство Откровения
Шрифт:
Силвест улыбнулся и дал ответ – правдивый по сути, а по форме именно такой, какого ждал Садзаки:
– Но это не то положение, которое будет подчиняться любому хозяину.
Садзаки и женщина вернулись примерно через час в компании с огромным химериком. Силвест с трудом узнал триумвира Хегази. Типичный представитель своей субкультуры, тот был почти так же кибернизован, как капитан. И за про шедшие годы Хегази еще глубже похоронил свою человеческую сущность под слоем механических приспособлений, а различные протезы заменил новыми, более элегантными. В частности, он приобрел современный энтоптический антураж, который, реагируя на движения тела, создавал каскад радужных иллюзий; они возникали на долю секунды и растворялись в воздухе.
В отличие от него, Садзаки носил непритязательный корабельный костюм, лишенный украшений и знаков различия, но подчеркивавший изящество его телосложения. Впрочем, Силвест был достаточно умен, чтобы не судить о человеке по таким признакам, как рост, упитанность или отсутствие видимых боевых протезов. Несомненно, под кожей Садзаки тоже скрывались машины, придавая ему нечеловеческую быстроту движений и силу. Он был не менее опасен, чем Хегази, и мог двигаться вдвое быстрее его. Об этом Силвест знал.
– Не могу сказать, триумвир, что я в самом деле рад вас видеть, – обратился он к Хегази, – но, признаться, вы удивили меня тем, что до сих пор не развалились под тяжестью своих протезов.
– Пожалуй, тебе следует принять это как комплимент, – сказал Садзаки второму триумвиру. – Вряд ли можно услышать от Силвеста что-нибудь более лестное.
Хегази погладил пальцами усы, которые он отращивал, несмотря на то что на черепе практически не оставалось непротезированного места.
– Посмотрим, как он будет шутить, когда ты покажешь ему капитана. Думаю, это зрелище быстренько сотрет ухмылку с его физиономии.
– Еще как сотрет, – кивнул Садзаки. – Кстати, о физиономиях. Дэн, вы не откажетесь показать свою? – Садзаки как бы случайно дотронулся до пистолета на поясе.
– Охотно, – ответил Силвест.
Он поднял руку и сорвал очки. Позволяя им соскользнуть на пол, наблюдал за лицами людей, которые взяли его в плен. Они впервые увидели, что случилось с глазами Силвеста. Может, и слышали что-то, но шок от зрелища был сильнейшим. То, что «на коленке» состряпал Кэлвин, никак не тянуло на чудо дизайна. Он не усовершенствовал зрение сына, а всего лишь дал ему убогую замену: никакой эстетики, только грубая функциональность. Если нужен пример для сравнения, его можно найти в древнем учебнике по хирургии: это деревянная нога.
– Вы, конечно, в курсе, что я лишился зрения? – спросил Силвест, переводя взгляд с одного на другого. – На Ресургеме это всем известно.
– Какое у ваших глаз разрешение? – спросил Хегази с искренним интересом. – Их трудно назвать произведением искусства, но готов поспорить: вы видите весь электромагнитный спектр, от инфракрасного до ультрафиолетового. А есть акустическая картинка? А электронное увеличение?
Прежде чем ответить, Силвест упер в Хегази долгий и мрачный взгляд.
– Триумвир, я вам только одно скажу: при обычном освещении и с небольшого расстояния я могу узнать свою жену.
– Неплохо… – Хегази продолжал как зачарованный пялиться на пленника.
Силвеста и Паскаль повели вглубь корабля. В прошлый раз его проводили прямо в лазарет. Тогда капитан еще мог худо-бедно передвигаться на малые расстояния. Но сейчас Силвест пересекал отсеки, где ему все было незнакомо. Это, конечно, вовсе не обязательно означало, что они находятся далеко от медчасти, – корабль по сложности не уступал небольшому городу, и запомнить все его «улицы» и «переулки» было очень трудно даже тому, кто провел на его борту добрый месяц. И все-таки Силвест чувствовал, что находится на совершенно неизвестной ему территории, что он идет по тем участкам корабля – Садзаки и его товарищи называли их уровнями, – которых ему раньше не показывали. Если не подводила память, то лифт сейчас уносил его от узкого носа корабля вниз, туда, где конический корпус расширялся до максимума.
– Незначительные технические дефекты ваших глаз меня не волнуют, – сказал Садзаки. – Мы можем их легко выправить.
– Без работающей версии Кэлвина? Я так не думаю.
– Тогда просто вырвем глаза и поставим что-нибудь получше.
– Я бы не советовал. В отсутствие Кэлвина толку от этого не будет.
Садзаки что-то пробормотал себе под нос. Лифт остановился.
– Значит, вы не верите, что у нас есть исправная копия? Что ж, вы правы. У нашей копии огромные недостатки. Она стала совершенно бесполезной задолго до того, как мы попробовали к ней обратиться.
– С софтом такое иногда случается.
– Да… Наверное, в конце концов я все-таки убью вас. – Садзаки плавным движением достал пистолет из кобуры, дав Силвесту заметить бронзовую змейку, обвивающую ствол.
Система была неизвестна тому – то ли пулевое оружие, то ли лучевое, – но не могло быть сомнений, что на таком расстоянии выстрел окажется смертельным.
– Сейчас вы меня убивать не станете. Я вам не для этого нужен здесь, если учесть, сколько труда вы потратили на поиски.
Палец Садзаки застыл на спусковом крючке.
– Дэн, вы недооцениваете мою привычку действовать по вдохновению. Я могу убить вас просто потому, что это было бы идиотизмом космических масштабов.
– Тогда придется искать другого врача для вашего капитана.
– И что же я потеряю?
Зеленый огонек под нижней челюстью змейки сменился красным, палец Садзаки побелел.
– Подождите, – сказал Силвест. – Не надо меня убивать. Неужели вы поверили, что я разбил единственную в мире копию сознания Кэла?
Садзаки не сумел скрыть облегчения:
– Есть и другая?
– Да. – Силвест кивнул на жену. – И она знает, где ее искать. Знаешь ведь, Паскаль?
Несколькими часами позже Кэл сказал:
– Я всегда знал, сын, что ты хладнокровный и расчетливый подонок.
Они находились возле капитана. Садзаки увел было Паскаль, но теперь она вернулась вместе с другими членами команды, которых Силвест знал. И с призраком, которого он на деялся никогда больше не увидеть.
– Бесчувственное… подлое… ничтожество… – Призрак говорил спокойно, как плохой актер, механически, без эмоций произносящий свою роль. – Безмозглая крыса!