Пространство Откровения
Шрифт:
– Мы разделимся, – сказала Вольева. – Хоури, я передаю управление двумя пустыми скафандрами твоему. Они пойдут за тобой, повторяя каждое движение твоего скафандра. Расходимся в стороны на сто шагов. Включаем радар активного поиска, а также вспомогательные датчики: электромагнитные и прочие. Если эта свинья близко, мы ее найдем.
Оба пустых скафандра уже подтянулись к Хоури, как бездомные собаки. «Приручились» они, конечно, на короткое время – это утешительный приз безоружной участнице экспедиции. Но брюзжать не стоит. Единственная серьезная причина, по которой Ане требуется оружие – это необходимость убить Силвеста. Вряд ли таким аргументом можно переубедить Вольеву. Между прочим, не следует забывать, что сам скафандр может стать смертельным оружием даже при полностью отключенных боевых системах. В армии ей показывали, как человек в скафандре побеждает лишь благодаря грубой силе. Противника просто разрывали на куски.
Хоури смотрела, как женщины с обманчивой медлительностью расходятся в стороны. Прикажи они скафандрам, и те помчатся как антилопы, но сейчас такая быстрота ни к чему. Хоури сменила бледно-зеленое изображение на нормальное. Суджик и Вольева уже скрылись, и это было неудивительно. В буре время от времени появлялись разрывы, но обычно Хоури не видела уже на расстоянии вытянутой руки.
Внезапно она как будто заметила что-то – или кого-то – движущееся в пыли. Это длилось одно мгновение – нельзя даже сказать «увидела мельком». Хоури подумала было, не клуб ли это пыли, случайно принявший форму человека, как вдруг силуэт возник снова.
Но теперь он был ближе. А потом выскользнул из объятий бури и очутился прямо перед Хоури.
– Давненько не видались, – сказала Мадемуазель. – Я надеялась, ты обрадуешься мне.
– И где же ты пропадала?
– Хозяйка, – вмешался скафандр, – я не могу интерпретировать последнее субвокальное высказывание. Прошу сформулировать его иначе.
– Скажи, чтобы не обращал на тебя внимания, – сказал пылевой призрак. – У меня мало времени.
Хоури приказала не реагировать на ее мысленную речь, пока она не скажет кодовое слово. Скафандр подчинился с неохотой, как будто никогда не получал более абсурдного распоряжения, и если хозяйка намерена сотрудничать с ним в дальнейшем, то условия этого сотрудничества должны быть тщательнейшим образом пересмотрены.
– Ладно, – обратилась Хоури к Мадемуазели, – тут только я и ты. Хочешь рассказать, где пропадала все это время?
– Немного погодя. – Собеседница успела стабилизироваться, но все еще не обрела былой четкости. Она выглядела скорее как грубый набросок или как снимок, сделанный расфокусированным объективом. – Сначала позаботимся о твоем вооружении, а то, чего доброго, тебе хватит ума таранить Силвеста. Так-так… Доступ к главным системам скафандра… Обход запретных кодов Вольевой… Удивительно просто. Я даже разочарована ее легкомысленным отношением к делу, особенно если учесть, что это последний раз, когда я могу…
– О чем ты болтаешь?
– О том, как снабдить тебя оружием, девочка.
Пока Мадемуазель говорила, дисплей изменил показания, сообщая, что включились некоторые боевые системы. Хоури всеми фибрами души была «за», хотя не до конца верила, что это происходит в действительности.
– Вот и все, – сказала Мадемуазель. – Еще что-нибудь поправить, пока я здесь?
– Наверное, я должна сказать спасибо…
– Не трудись, Хоури. Благодарность – это последнее, чего я от тебя жду.
– Разумеется, теперь у меня нет другого выхода, как прихлопнуть парня. Надеюсь, ты не ждешь от меня благодарности еще и за это?
– Тебе же показали… гм… доказательства. Так сказать, улики, изобличающие преступника.
Хоури кивнула – и ткнулась носом в визор. В этом костюме не больно-то пожестикулируешь.
– Ты насчет ингибиторов? Вот только я не знаю, есть ли в этой истории хоть капля правды…
– В таком случае давай рассмотрим альтернативу. Ты не убьешь Силвеста, но потом убедишься, что все рассказанное мной – правда. Вообрази, как скверно ты себя почувствуешь, особенно если Силвест, – пылевой образ выдавил мрачную улыбку, – выполнит свое предназначение.
– Но моя-то совесть будет чиста?
– Несомненно. И я надеюсь, это послужит тебе утешением, пока ингибиторы будут стирать род людской с лица Вселенной. Впрочем, вряд ли ты даже успеешь пожалеть о своей ошибке. Ингибиторы свое дело знают туго. И в этом ты однажды убедишься…
– Ладно, спасибо за совет.
– Это еще не все, Хоури. Тебе не приходило в голову, что мое долговременное отсутствие имеет серьезную причину?
– И что же это за причина?
– Я умираю. – Мадемуазель дала этому слову повисеть среди пыльной бури, а затем продолжила: – После инцидента с орудием из тайного склада Похититель Солнц сумел ввести основательную порцию самого себя в твой мозг. Об этом ты, конечно, уже знаешь. Ведь ощутила, как он входил в тебя? Я помню твои крики, они были очень красноречивы. Должно быть, это странное ощущение.
– Но с тех пор он ни разу не пытался повлиять на меня.
– И ты даже не задалась вопросом – почему?
– О чем ты?
– О том, милая, что все это время я лезла вон из кожи, пытаясь сдержать его размножение в тебе. Вот почему ты меня не видела и не слышала. Трудно было сопротивляться даже той малой частице Похитителя, которую я впустила в тебя вместе с моими «ищейками». Но тогда, можно сказать, мы с ним вошли в клинч. На этот же раз все иначе. Похититель Солнц набирается сил, а я, наоборот, слабею с каждой его атакой.
– Ты хочешь сказать, что он еще здесь?
– Конечно! А ты не почувствовала этого только потому, что он тоже был занят войной, которая бушевала в твоей черепной коробке. Разница в том, что он все время побеждал, разрушал меня, захватывал мои системы, использовал против меня мою же оборону. Это очень хитрая бестия, попомни мои слова.
– И что же будет?
– Естественно, я проиграю. Это с неизбежностью следует из того, что до сих пор все схватки заканчивались в его пользу. – Мадемуазель опять улыбнулась, будто гордилась своим точным математическим расчетом. – Я смогу еще неделю сдерживать его, но потом со мной будет покончено. Это может случиться и раньше – разговор с тобой отнимает у меня необходимые силы. Но выбора нет, я должна дать тебе оружие.
– Но когда он победит…
– Не знаю, Хоури. Будь готова ко всему. Он может оказаться для тебя плохим жильцом – гораздо хуже, чем была я. Знаешь же, что он сделал с твоим предшественником – превратил бедолагу в безумца. – Тут Мадемуазель отступила, частично окутавшись пылью, – казалось, она готовится уйти со сцены прямо сквозь занавес. – Сомнительно, Хоури, что мы встретимся еще раз. Хочется пожелать тебе удачи. Но я попрошу об одном: сделай то, ради чего ты сюда прилетела. И сделай это хорошо. – Она отступила еще дальше, постепенно исчезая, – не женщина, а рисунок углем, разрываемый на куски ветром. – Теперь у тебя есть для этого все необходимое.