Пространство жизни. Том 1
Шрифт:
– Хватит спать! – строго сказала девушка. – Надо измерить температуру и выпить микстуру.
Грозная медичка встряхнула термометр и засунула его мне под руку. Термометр был холодный. Видимо у меня первого мерили температуру, и он не успел согреться.
Хотя в детской палате было много больных детей, которые по возрасту были мои ровесники. Здесь одни мальчики. Видимо мы стали соображать, что с рождения разнополые и нас разделили по палатам.
– Так! Температура в норме. – сказала медсестра, разглядывая термометр. – Умываться, в туалет и завтракать в столовую пойдёшь сам. Тапочки
Перед уходом от моей кровати девушка взяла с тумбочки маленькую стеклянную мензурку с тумбочки. Посадила меня на кровати. Приказала мне открыть рот и вылила в него из мензурки микстуру от кашля.
Строго посмотрела на меня и ушла к следующей кровати. Только сейчас догадался почему здесь все строгие. Ведь нахожусь в военном госпитале, как армейский солдат. С этого момента понял, что здесь со мной никто не будет сюсюкаться. Должен сам себя во всём обслуживать. Встал с больничной кровати. Одел на ноги тёплые тапочки. Повесил на плечи большое полотенце. Словно солдат строевой походкой отправился вначале в туалет.
Затем пошёл умывать в ванную комнату. Хорошо умылся. Почистил зубы. Сполоснул водой рот. Когда вернулся к своей кровати в больничную палату, то увидел, что лежачим больным детям на тележке развозят завтрак.
Сразу понял, что сейчас мне здесь делать нечего. Повесил своё полотенце на спинку стула и по запаху стал определять место нахождения столовой. Видимо от простуды ничего нанюхать не мог.
Поэтому быстро пошёл за продуктовой тележкой. Местом прибытия продуктовой тележки оказалась огромная кухня и рядом небольшая комната на четыре стола.
Видимо это была столовая, рассчитанная на здоровых пациентов. Может быть, это место для детской палаты? Наверно, у солдат имеется большой зал на употребление пищи?
У нас в детской палате мало мест. В то время как у солдат целый военный госпиталь. В детской столовой кроме меня больше никого не было. Бесцеремонно сел на деревянный стул за такой-же деревянный стол и стал ждать, когда мне принесут завтрак.
Все на кухне и в столовой были заняты своей работой. Никто не замечал моё присутствие или делали вид, что сижу за столом. Просто хотели пошутить надомной. Так часто взрослые разыгрывают детей. Наконец-то меня заметила симпатичная девушка в белом халате с белым колпаком на голове. Мило улыбаясь, принесла мне завтрак. Только в этот момент понял, что у меня с нюхом всё в полном порядке. На завтрак подали молочные продукты, которые не имеют запаха. На стол поставили молочный суп с лапшой, манную кашу со сливочным маслом и стакан молока.
Конечно, к моему аппетиту это пустышка, которую мне давали после материнской груди. С этого возраста вырос давно. Мне надо было продукты для взрослых, чтобы быстро расти и быть сильным.
Даже двух порций мне не хватило, чтобы быть сытым. Живот раздулся от съеденных продуктов, а всё равно голодный. Как говорит отец, что в молоке нет много калорий.
– Ну, ты молодец покушать! – целуя меня в щеку, сказала девушка, убирая со стола посуду.
У меня не было в голове никаких слов, чтобы что-то приятное сказать этой милой девушке. Просто поблагодарил её своим поклоном, как взрослый. Переступая с ноги
Медсёстры и работники из кухни своими улыбками провожали до меня самой кровати. Кто-то захлопал в ладоши мне, как артисту. В палате отвратительно пахло.
Видимо кто-то из детей после завтрака сходил на горшок. Дежурная медсестра открыла форточку, чтобы от дурного запаха проветрить палату. Свежий ветерок с улицы ворвался к нам с осенними запахами спелых ягод с овощами из теплицы, которая находится между военным госпиталем и старой крепостной стеной в саду моих родственников.
Любопытный воробей влетел через форточку с улицы на нашу радость. Полетал над нами под потолком, малость посидел на люстре и вскоре вылетел через открытую форточку обратно к себе на природу.
Взамен воробья к нам в палату вошла врачебная комиссия со своей проверкой. Настроение сразу у всех упала. Пришли нас кормить лекарствами и кому-то делать уколы.
– Так, молодой человек, откройте рот. Дышите! Не дышите! – сказал строгий доктор, когда врачебная комиссия дошла до меня. – Так вы, милок, вполне здоровый. Завтра будем выписывать.
Врачебная комиссия ушла с детской палаты. Лично мне сразу стало скучно. Лежать целые сутки в кровати вполне здоровому до выписки из военного госпиталя?!
Это не для меня. Сколько себя помню никогда днём ни спал в кровати. Весь день носился как угорелый по плетёному манежу или в нашем дворе. Даже в гостях у родственников никогда не сидел на месте.
Надо что-то придумать к своему движению по детской палате. Иначе от скуки без движения можно серьёзно заболеть и даже умереть. Мне только этого не хватало, чтобы ребёнком умереть.
Большинство наших родственников, терских казаков, жили до глубокой старости.
Даже до ста лет и больше. Мне тоже хочется долго жить. Пережить рекорд всех наших долгожителей. Как назло, в нашей палате были все больные несговорчивые.
Даже в голову мне ничто не шло, чтобы разговорить детей, а на этой почве придумать игру. В плетёном манеже даже без слов начинали играть между собой.
Когда научились говорить и бегать, то от нас весь наш двор гудел вместе с домашними животными и птицами. Родители никак не могли нас упокоить.
– Ты сам откуда будешь? – неожиданно, спросил меня мальчик из кровати напротив меня.
– Вообще-то меня привезли из Гудермеса. – радостно стал раскручивать разговор на беседу и на игру. – Однако мои корни здесь в этой земле. Несколько столетий тому назад мои предки из России и Украины поселились здесь на свободный землях. Где никто не жил.
Так как большинство из них поселились по обеим берегам реки Терек, то их назвали терскими казаками. Мои предки принимали участие в строительстве крепости «Грозной» и этого военного госпиталя.
Мой рассказ зацепил всех пациентов в детской палате. Мою кровать перетащили на середину этой большой комнаты. Вокруг меня расселись даже те, кто только что был лежачим и не мог встать с кровати.
Об истории своих предков рассказывал своим ровесникам то, что слышала с пелёнок от многочисленных дедушек и бабушек. Также то, что мне приснилось ночью.