Протестантизм
Шрифт:
Вслед за памфлетом вышла книга «The Bloudy Tenent of Persecution for Cause of Conscience» [6] , датированная 15 июля 1644 г. В ней в форме диалога между Истиной и Миром обсуждаются жалобы узника Нью-гейтской тюрьмы королю на незаконность ареста по религиозным мотивам. В ходе обсуждения утверждается, что кровь сотен тысяч протестантов и папистов пролита из-за доктрины преследований за веру, хотя Иисус Христос подобной доктрины никогда не требовал. Любая вера, пусть даже самая языческая, иудейская, турецкая или антихристова, подлежит воздействию Слова Господа, но не меча. Допущение иных воззрений и вероисповеданий, отличающихся от государственного, согласно воле Бога может обеспечить прочный и долгий мир.
6
«Кровавый
Уильямс призывал парламент не вмешиваться в религиозную жизнь и задавал читателям вопрос: что, если бы апостол Павел или Христос оказались в Лондоне и их спросили бы, какую религию они одобряют — папистскую, епископальную, пресвитерианскую, индепендентскую и т. д.? Наверное, они сказали бы, что свою. Чтобы утвердиться в истине, необходим поиск, ведь сказал же апостол Павел: «Все испытайте, хорошего держитесь» (1 Фесс. V, 21).
Рассматривая соотношение истин Ветхого и Нового Заветов, Уильямс занял позицию, противоположную пуританизму. Для него Ветхий Завет означал дохристианский мир. Он писал, что церковь должна строиться с учетом пророков и апостолов, но основа христианской религии — Христос; Его личность, речения и поступки являются для церкви законодательством. Государство Израиль, деятельность его царей и народа во время войны и во время мира — это не более чем символический и церемониальный образец, который не является примером для подражания какому-либо королевству или светскому государству в любой части света. Он утверждал, что Бог не требует, чтобы в светском государстве насаждалось единоверие, поскольку оно рождает фарисейство, преследование Иисуса Христа в лице его слуг, ведет к гражданской войне и гибели миллионов душ.
Английский парламент, который в это время контролировался пресвитерианами, попытался было наказать автора и издателя, но они уже уплыли в Америку. Тогда парламентарии предписали произвести публичное сожжение книги, обвинявшейся в пропаганде «терпимости по отношению ко всем видам религии».
Уильямса избирали губернатором, а позже президентом колонии Род-Айленд, которая обязалась следовать законам Англии, но в пределах, которые допускают местные условия и местные законодательные акты. Общее ежегодное собрание принимало решения по вопросам, обсуждавшимся на поселковых собраниях. Провозглашалась демократия как форма управления, т. е. согласие всех или большинства свободных жителей. Несмотря на имеющиеся различия в понимании христианской веры, каждому человеку предоставлялось полное право пользоваться законными правами и свободами.
Общее собрание колонии утвердило свод местных законов (1647), которые устанавливали равно обязательные для всех нормы поведения и наказания. Все, что не было запрещено, каждый человек мог делать по своему разумению, «каждый во имя своего Бога». Жестокие наказания, практиковавшиеся в других колониях Новой Англии, отсутствовали. Никаких наказаний или предписаний по поводу образа мыслей, убеждений и религии в законах Род-Айленда не содержалось. Основатель колонии гордился, что здесь были такие свободы, которых до сих пор не знал ни один народ под небесами, — она была избавлена от ига волков-епископов, новых цепей пресвитерианских тиранов и «сверхжгучего огня так называемых благочестивых христианских магистратов». Местные законы о свободе вероисповедания подразумевали свободу для христиан и, главным образом, для протестантов, но в колонии беспрепятственно были приняты и евреи, которым въезд в английские владения по законам метрополии был запрещен.
После свержения монархии в Англии колонисты дали присягу быть верными подданными Английской республики. Разрешить проблемы правового положения колонии Уильямсу помогла личная беседа с Оливером Кромвелем, который, как писал священник, проявил «высокий дух любви и доброты».
Произведения Уильямса и гуманные законы Род-Айленда не давали покоя пуританским ортодоксам, которые обрушили на его голову поток обвинительных сочинений, издававшихся в Лондоне. Как и в колониях, в республиканской Англии пуританские священники призывали к ограничению веротерпимости, к превращению пуританизма индепендендентского толка в государственную религию. Приехав в Лондон в 1652 г., Уильямс вновь вступил в борьбу с ортодоксами, выпустив книгу «Еще более кровавый догмат», отвечавшую
Роджер Уильямс предсказывал поражение пуританской ортодоксии, нетерпимой к религиозной инициативе квакеров. Он сам не одобрял жертвенного порыва квакеров, считал его грехом гордыни. Труды Джорджа Фокса не казались ему убедительными, и он подверг их критике в достаточно резком тоне. Пренебрежение квакеров традиционными нормами поведения казалось священнику вызывающим. Он беспокоился и о том, чтобы постулат пацифизма не помешал участию поселенцев в защите колонии. Однако как президент колонии Род-Айленд, Уильямс никогда не отступал от принципа «что не запрещено законом, то дозволено».
В общественной жизни и в размышлениях о религии Роджер Уильямс отстаивал принцип свободы совести как неотъемлемое право каждого человека, далеко опережая свое время.
К концу XVII столетия в Новой Англин, как и двести лет назад накануне Реформации в Европе, ожидали конца времен и светопреставления. Образованные богословы не сомневались, что настал вечер мира и скоро станут рыскать по свету вечерние волки. Самый начитанный человек в Америке, член Королевского общества содействия успехам естествознания и поклонник Ньютона, преподобный Коттон Мезер в ужасе прерывал проповеди для того, чтобы отогнать Сатану. Он сообщал о полчищах бесов, которые вселились в центральный город колонии Бостон — первенец английских поселений. Одним из поводов для роста апокалиптических настроений были перемены в управлении колонией.
Освященные божественным промыслом порядки «города на холме» рушились на глазах пуританских властей под давлением приказов из метрополии. Согласно королевской хартии 1691 г., Доминион Новой Англии из шести колоний (Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Нью-Гемпшир) был подчинен присланному из Англии королем Вильгельмом III Оранским губернатору. В Массачусетсе учреждалась новая политическая система, обусловленная избирательным правом по имущественному цензу. Из политики исключались только католики, для всех протестантов религиозный избирательный ценз был ликвидирован. Сохраняя за собой право вето на законы, принимаемые в колониях, королевская власть даровала протестантским исповеданиям гражданское равенство. Изменение правового положения колонистов было радикальным, оно вело к уменьшению влияния пуританской ортодоксии.
Все учреждения власти менялись, росла гражданская нестабильность. В этой обстановке все происходящее казалось делом князя тьмы, который уже вселился в ряды Божьего народа, поместил по закоулкам обиталища чертей и разбойничьих банд, чинит вред тем, кто смотрит в сторону небесного Сиона. Чтобы избавить сограждан от «ангелов зла», определить и отсечь сатанинские происки в колониях, протестантские магистраты произвели массированный натиск на потусторонние силы в 1688–1692 гг. Акции по искоренению бесовских наваждений с помощью судопроизводства проводились на процессах «сейлемских ведьм».
В 1688 г. горожане сочли подозрительным поведение четырех детей в Бостоне. Детей допрашивали много часов, и в результате они заявили, что в них вселила дьявола пожилая служанка, которую осудили и повесили. Количество подобных подозрений и судебных решений в колонии Массачусетс, непрерывно увеличиваясь, достигло максимума к 1692 г., когда губернатору пришлось созвать в г. Сейлеме суд особого присутствия. В него были включены присяжные заседатели, которым предстояло разбираться с показаниями по поводу призраков. Дьявол выбирал для нечистых связей женщин в определенной последовательности. Сначала это были жены фермеров, батрачки и креолки в возрасте до восемнадцати лет, затем ведьмы обнаружились и в более состоятельных и просвещенных семьях. Всего на процессах в Сейлеме прошло по обвинению в ведовстве сто пятьдесят человек, которых либо вешали на дубу в Сейлеме, либо отправляли на костер в близлежащем местечке Гэллоус Хиллс. Среди жертв были не только женщины, но и мужчины.