Протеже
Шрифт:
– М-м-м… Сейчас, сейчас, ну хватит щекотать меня! – И он перекатился на край кровати.
От вчерашней водки башка гудела. Следует быть с этой отравой поосторожнее. Он и сам не заметил, как напился вдрызг.
Диана сновала по спальне. Небось мечтает, чтобы он встал, сварил кофе и разогрел этот долбаный круассан – черта с два! Он ей не официант! Он теперь артист!
Но не успел Люк забыться в каком-то приятном сне, как его снова стали тормошить:
– Люк, пожалуйста, проснись! Уже половина девятого!
Ну надо же, расстаралась! Всего-то и делов – ткнуть пальцем в пару кнопок! Она и круассаны успела подогреть, и от их запаха Люка чуть не вырвало.
– Милый, сегодня у нас слишком много дел, и нужно начать пораньше! – Какой у нее нежный голосок. Если бы она еще перестала без конца шпынять его!
– Да, да. – С невероятным трудом Люк перевернулся и открыл глаза. – О'кей. Сейчас встану. – От такого похмелья он еще не страдал ни разу в жизни. Люк подпихнул под голову подушку и, прищурившись, наблюдал, как Диана одевается, на ходу пьет кофе и ест круассан.
Заметив, что Люк проснулся, она улыбнулась:
– Милый, я знаю, это не легко, но ты уж постарайся! Вот, я принесла аспирин. Сегодня будем записывать первую серию для нового сезона – нужно выложиться до конца.
Диана трещала без умолку. Люк уже знал: когда она вот так трещит, значит, нервничает и не заткнется, пока не успокоится. Ну, он-то сумеет успокоить ее в два счета!
Он спустил ноги с кровати, запил аспирин кофе и привлек ее к себе. Она была теплая, податливая. Люк чувствовал ее тело всей кожей и с наслаждением вдыхал свежий аромат волос. Но самым приятным было то, что Диана замолчала.
Вот так-то лучше! Он стал целовать ее лицо и губы. В нем внезапно разгорелось желание.
– Люк, только не сейчас. То есть я бы, конечно, с радостью, но прежде всего…
– Прежде всего труд! – объявил он. Кажется, это строчка из какой-то пьесы – Чехова, что ли? В общем, наплевать. По крайней мере это рассмешило и успокоило Диану.
Да и самому Люку полегчало: он все еще не мог смотреть на еду, но заставил себя одеться.
На пороге Диана не удержалась и обняла его:
– Люк, я так тебя люблю! Давай сегодня пообедаем вместе. Как раньше, только ты и я!
Как всегда, он не устоял перед этими замутненными желанием глазами.
– Давай. – Люк одарил ее своей особенной улыбкой, и Диана окончательно растаяла. – Обед на двоих, а что будет потом, никого не касается!
Татси несся как угорелый, но зато доставил их в студию вовремя. Молли еще не успела поджать губы и посмотреть на него таким взглядом, будто он нарочно задержался.
Вообще с Дианой было намного проще. Стоило ей показаться в студии, и все вздохнули с облегчением. А она, как всегда, уселась в стороне со своим текстом и следила за репетицией, временами предлагая:
– Может, лучше нам сделать так…
Люку правилась эта ее ненавязчивая манера. Молли вечно нападала на него, будто была умнее всех на свете, – тут поневоле ощетинишься!
А Диана уговаривала Джемму:
– Попробуй произнести эту фразу с улыбкой, а не кричать во все горло! Если постараешься, тебе удастся выразить гнев, но это будет выглядеть еще смешнее! О'кей, повторим еще раз. Вот, Джемма, то, что надо! Прекрасно!
Люк пару раз забывал текст: башка трещала нещадно, – но кое-как справлялся с ролью. Правда, под конец он все же выдал какую-то отсебятину, однако Диана только рассмеялась и крикнула помощнику продюсера:
– Замечательно! Впиши это в текст!
Съемки должны были начаться в четыре, и к этому времени Люк окончательно пришел в себя. Специально нанятый комик уже «подогрел» аудиторию, уговаривая ее не скупиться на громкие аплодисменты по ходу съемок. В основном зал заполнили женщины, приехавшие в Нью-Йорк по туристическим путевкам. Они радовались возможности увидеть Люка не на экране, а это всегда приятно щекотало ему нервы.
– О'кей, все молчат! – крикнул помощник режиссера. – Начали!
Для Люка самой приятной частью работы было выступление перед публикой. Хотя людям постоянно подсказывали, когда следует смеяться или хлопать, они делали это с охотой. Люк буквально купался в лучах их любви и играл гораздо лучше, чем на репетиции.
Запись двадцати двух минут экранного времени продолжалась не меньше часа. Затем сделали перерыв до половины седьмого, после чего записали еще одну серию. Обе получились что надо, и все остались довольны. Диана так и стреляла в Люка глазами.
Как в прежние времена, они пообедали в небольшом итальянском ресторане вдвоем, наслаждаясь обществом друг друга. Правда, была пара неприятных минут. Сначала Диана вдруг пристала с расспросами по поводу прошлой ночи. Люку до смерти не хотелось отвечать, но он знал по опыту, что отмолчаться не удастся. Мягко, ненавязчиво она будет въедаться, как пиявка, пока не высосет из него правду.
Люк вообще давно пришел к выводу, что любая баба начинает считать, что ты ее собственность, стоит тебе заикнуться о любви.
Он сказал, что пошел выпить с двумя своими сокурсниками по художественной школе – парни хотели потанцевать и затащили его в клуб «Ареа». Нет, танцевать он не стал. Принял несколько порций водки и полюбовался заново оформленным залом – в футуристическом стиле. Люк подробно описал фантастический пейзаж и то, как прекрасно сочетается с этой картиной прочий антураж.
– Я подумал, детка, что не стоит упускать возможности. Ведь ты ни за что не пошла бы со мной в «Ареа».
– Верно, не пошла бы. Значит, ты проторчал там почти до трех?