Противостояние. Том I
Шрифт:
– Тебе бы лучше остановиться, – выдохнула она, – если ты пришел только для того, чтобы поговорить.
– Может, мы поговорим позже.
– Одежда…
– Замачивание помогает справиться с въевшейся грязью, – серьезно ответил он. Она начала смеяться, и он оборвал смех поцелуем. Увлек к дому. Она чувствовала на плечах теплые лучи солн ца и гадала: Оно и раньше было такое горячее? Такое сильное? Оно очистило мне спину от всех прыщей… интересно, это ультрафиолет или высота? Оно такое каждое лето? Такое жаркое?
А потом он уже ласкал ее, ласкал даже на лестнице, раздевал, добавлял жару, и она любила его.
– Нет, ты сядь.
– Но…
– Я серьезно, Фрэнни.
– Стюарт, одежда слипнется или что-то в этом роде. Я высыпала полпачки «Тайда».
– Не волнуйся.
Она села под навесом у двери, на один из двух складных стульев, которые принес Стью, когда они вновь вышли во двор. Потом он снял туфли и носки, закатал штанины. А когда влез в ванну и начал методично топтать одежду, Фрэнни, конечно же, засмеялась.
Стью повернулся к ней и спросил:
– Хочешь провести ночь на кушетке?
– Нет, Стюарт. – Она виновато потупилась… и вновь захохотала, да так, что по щекам потекли слезы и заболел живот. Когда сумела совладать с собой, посмотрела на него. – В третий и последний раз спрашиваю: о чем ты пришел поговорить?
– Ах да. – Он ходил по ванне взад-вперед и уже взбил высокую пену. Синие джинсы выплыли на поверхность, но Стью тут же загнал их в глубину, выплеснув на лужайку кварту ошметков пены. Фрэнни подумала: Они напоминают… нет, хватит, хватит, а не то так ты досмеешься до выкидыша.
– Этим вечером мы проводим первое заседание организационного комитета, – заговорил Стью.
– Я приготовила два ящика пива, крекеры с сыром, тюбики с плавленым сыром, пеперони, которая еще не…
– Я не об этом, Фрэнни. Ко мне сегодня приходил Дик Эллис. Он просит вычеркнуть его из списка.
– Просит? – удивилась она. Дик не производил впечатление человека, уклоняющегося от ответственности.
– Он сказал, что готов работать в любом качестве, как только у нас появится настоящий врач, но сейчас просто не может. Сегодня пришли еще двадцать пять человек, и у одной женщины оказалась гангрена ноги. От обычной царапины. Где-то зацепилась за ржавую проволоку.
– Это плохо.
– Дик ее спас. Дик и медсестра, которая приехала с Андервудом. Дик говорит, что женщина умерла бы у него на руках, если бы не медсестра. В любом случае они ампутировали ей ногу по колено, и оба выдохлись донельзя. Плюс у них мальчик с судорожными припадками, и Дик сводит себя с ума, пытаясь понять, эпилепсия ли это, повышенное внутричерепное давление или, может, диабет. А еще несколько случаев пищевого отравления. Люди ели продукты с истекшим сроком хранения. Дик говорит, что мы должны везде развесить листовки, объясняющие, как и что можно есть, а не то кто-нибудь может и умереть. Так о чем я? Две сломанные руки, один случай гриппа…
– Господи! Гриппа?
– Расслабься. Обычного гриппа. Аспирин справляется с температурой, ничего страшного… и никаких рецидивов и черных пятен на шее. Но Дик не уверен, нужно ли использовать антибиотики и какие, и сидит над книгами далеко за полночь, пытаясь это выяснить. Опять же он боится, что гриппом заболеют другие, и начнется паника.
– Кто заболел?
– Женщина. Ее зовут Рона Хьюитт. Она прошла пешком большую часть пути из Ларами и сильно ослабла. Дик говорит, что такие и заболевают.
Фрэнни кивнула.
– К счастью для нас, эта Лори Констебл запала на Дика, пусть он и в два раза старше ее. Думаю, это нормально.
– Как великодушно с твоей стороны, Стюарт, одобрить их отношения.
Он улыбнулся.
– Короче, Дику сорок восемь, и его немного беспокоит сердце. Сейчас он чувствует, что не может отвлекаться… он же практически учится на врача. – Стью пристально смотрел на Фрэн. – Я понимаю, почему Лори запала на него. Дик – настоящий герой. Он всего лишь сельский ветеринар и до смерти боится, что кого-нибудь убьет. И он знает, что люди приходят каждый день, некоторые совсем больные.
– То есть нам нужен еще один человек.
– Да. Ральф Брентнер горой стоит за этого Ларри Андервуда, и, судя по твоим словам, он очень нам подходит.
– Да, подходит. Думаю, он нам нужен. Сегодня я встретила в городе его женщину, Люси Суонн. Она очень милая и нахвалиться не может на Ларри.
– Думаю, так и должна вести себя каждая хорошая женщина. Но, Фрэнни, скажу тебе честно… мне не понравилось, что он так разоткровенничался с человеком, которого только что встретил.
– Думаю, причина в том, что я была с Гарольдом с самого начала. Возможно, он не осознавал, что перед ним я, а не Гарольд.
– Интересно, как он оценит Гарольда?
– Спроси его и узнаешь.
– Обязательно спрошу.
– Ты собираешься пригласить его в комитет?
– Скорее да, чем нет. – Стью вылез из ванны. – Я бы хотел включить в комитет того старика, которого все зовут Судья. Но ему семьдесят, он слишком старый.
– Ты говорил с ним насчет Ларри?
– Нет, говорил Ник. Ник Эндрос хорошо соображает, Фрэн. Он кое-что изменил в обход Глена и меня. Глен поначалу рассердился, но даже ему пришлось признать, что у Ника хорошие идеи. Короче, Судья сказал Нику, что Ларри – именно тот парень, которого мы ищем. По его словам, Ларри стремится выяснить, может ли он принести пользу, и у него получается все лучше и лучше.
– Мне представляется, что это отличная рекомендация.
– Да, – кивнул Стью. – Но я хочу узнать, что он думает о Гарольде, прежде чем приглашать его в нашу команду.
– А что насчет Гарольда? – нервно спросила Фрэнни.
– С тем же успехом можно спросить, а что насчет тебя, Фрэн. Ты все еще считаешь себя ответственной за него.
– Правда? Не знаю. Но когда я думаю о нем, у меня возникает чувство вины… с этим не поспоришь.
– Почему? Потому что я увел тебя у него? Фрэн, ты когда-нибудь его хотела?