Протокол "Второй шанс"
Шрифт:
Откуда-то в центре лагеря поднимался дым и пахло чем-то аппетитным. Часовых не было видно, зато сквозь открытые нараспашку ворота открывался прекрасный вид на забитый нетрезвыми людьми лагерь. Среди туник и лорик легионеров выделялись тоги многочисленных гражданских зевак.
– Э-э-э, а эти-то чего? – протянул Ворен, ошарашенно разглядывая открывшуюся их глазам картину, - Они же…
– Люди мальчишки, ага, - кивнул Квинт, перебивая его, - Ну, а подумать? Почему они за ним вообще пошли?
– Да потому же, почему и мы. Месть, - Ворен выглядел так, словно считал, что сказал самую очевидную в мире вещь и ему стыдно за то, что его друзья настолько тупые, что сами не догадались.
Пулло скривился и отрицательно помахал головой:
– Не, не думаю. Луций, ну какая месть? Это же новый набор, у них и центурионы – мелочь тридцатилетняя. И те из помпеянцев.
– Именно, - согласился с ним Квинт. Он слабо представлял себе личный состав что второго, что третьего, но слова Тита очень хорошо ложились на его видение ситуации, - Местью тут и не пахнет, и никогда не пахло.
– Думаешь, деньги и земли? – подвыпив и немного позабыв о высокопарных вещах типа долга и чести, Ворен начинал лучше соображать.
– Угу. Они самые, - энергично кивнул Квинт, - А днем у них был Бальб. Смекаешь?
– Думаешь, он их перекупил? – вздернул бровь Пулло.
– Не думаю, Тит. Знаю. Из первых рук, - на какое-то мгновение Квинт ухмыльнулся, но затем снова помрачнел, - Только вот как нам этого рыжего с дружками теперь тут найти…
Никакого другого плана, кроме как ходить по лагерю, заглядывая всем встречным в лица, им не удалось придумать даже коллективным разумом, но и этот быстро оказался прерван.
– Калавий, - раздался хриплый командный голос откуда-то сзади.
Разглядывавший лицо очередного мирно спящего пьяного салаги Квинт вздрогнул, обернулся и на автомате вытянулся по стойке “смирно”. Вбитым в голову автоматизмам невозможно было объяснить, что он уже давно ушел в отставку.
В окружении празднующих легионеров трезвый и заспанный Цезарь смотрелся до ужаса неуместно.
– Калавий, что здесь происходит? – Цезарь переступил через разбитую амфору на земле, сокращая расстояние между ними, - Я пришел на Этрусскую, а мне там сказали, что вы всей толпой полчаса назад ушли кого-то бить.
– И чего такого? – Квинт расслабился и украдкой посмотрел на спящего салагу. Нет, не тот, - И вообще, эти придурки хотели меня убить и бочку на десятый гнали. Пришло время расплаты, - губы растянулись в хищной ухмылке.
Воровато оглянувшись, Цезарь достал откуда-то помятую пачку, вытряс из нее что-то, что он называл сигаретами, и прикурил.
– Ты же понимаешь, чем это все закончится? – он вопросительно вздернул бровь, выдыхая облачко дыма, - Позавчера они избили тебя, сегодня вы изобьете их, завтра они придут вам мстить. Так будет продолжаться до первого трупа, а потом… - он пожал плечами, - Кровная месть – дерьмовая идея. Она ничего не решает. Наоборот – только усугубляет.
Вино бушевало в крови и, подогретое уязвленной гордостью, требовало покрепче ответить ему. Крик Пулло “Нашел!” и последовавший за ним удар лишили Квинта этого шанса. Потеряв к нему всякий интерес, Цезарь резко сорвался с места и побежал на звук, тихо, но отчетливо матерясь себе под нос. Отойдя от первичного шока, Квинт погнался за ним, но пьяные ноги плохо его слушались – и он закономерно отстал.
Найти место стычки, однако, не составило никакого труда. Достаточно было просто идти на звуки драки и крики толпы.
Вокруг Пулло и второго парня уже образовалась импровизированная арена. Расчищенный от людей и столов круг, сформированный плотной стеной из людей. Пьяный Пулло с фингалом под глазом стоял прямо по центру. В одной руке у него была амфора – и судя по его разъезжающимся в разные стороны глазам, в ней оставалась хорошо если половина напитка. Его противник, согнувшись пополам, стоял поодаль и плевался на песок кровью.
Его лицо было Квинту незнакомо.
– Тит, это не… - начал Квинт, но с такого расстояния Пулло не мог его услышать.
В руках у его противника что-то блеснуло.
– Вы что, решили, что раз вы служите еще с прошлой войны, вам все можно? – его тихий голос почему-то был отлично слышен даже сквозь шум толпы, - Помните Помпея. Помните Цезаря. И что? Какого вы решили, что это каким-то образом ставит вас выше нас? – постепенно повышаясь, его голос сорвался на крик.
Крики толпы кристаллизировались, превращаясь из невнятной какофонии в отдельные слова - и Квинт с ужасом осознал, чего они требовали все это время.
Крови.
Квинт не успел даже дернуться, когда противник Пулло, - молодой салага, - с яростным криком рванул в его сторону. В руке у него блестел наточенный меч.
Все было закончено, не успев даже начаться.
Толпа смолкла. Догорающая сигарета валялась на песке.
Между Пулло и салагой стоял Цезарь – и каким-то чудом удерживал их за предплечья на приличном расстоянии друг от друга.
– Вы что здесь устроили? – в повисшей оглушающей тишине негромкий голос Цезаря был отлично слышен, - Гладиаторские бои? Вы солдаты Рима, или кучка пьяных варваров?
– Этот придурок с дружками отметелил Квинта! – пьяно возмутился Пулло.
Салага зарычал:
– Отметелил Квинта? Значит поделом!
Квинт пересек разделявшее их расстояние в несколько шагов и оказался рядом с Цезарем.
– Это не он, - шепотом сказал Квинт на ухо Пулло.
Глаза того чуть не выпали из орбит.
– Что?
– Это не он, Тит, ты ошибся – повторил Квинт.
Из носа салаги текла кровь. Его посиневшая переносица намекала на то, что без перелома тут не обошлось, а глаза стремительно наполнялись слезами.