Протокол "Второй шанс"

slip

Откуда-то в центре лагеря поднимался дым и пахло чем-то аппетитным. Часовых не было видно, зато сквозь открытые нараспашку ворота открывался прекрасный вид на забитый нетрезвыми людьми лагерь. Среди туник и лорик легионеров выделялись тоги многочисленных гражданских зевак.

– Э-э-э, а эти-то чего? – протянул Ворен, ошарашенно разглядывая открывшуюся их глазам картину, - Они же…

– Люди мальчишки, ага, - кивнул Квинт, перебивая его, - Ну, а подумать? Почему они за ним вообще пошли?

– Да потому же, почему

и мы. Месть, - Ворен выглядел так, словно считал, что сказал самую очевидную в мире вещь и ему стыдно за то, что его друзья настолько тупые, что сами не догадались.

Пулло скривился и отрицательно помахал головой:

– Не, не думаю. Луций, ну какая месть? Это же новый набор, у них и центурионы – мелочь тридцатилетняя. И те из помпеянцев.

– Именно, - согласился с ним Квинт. Он слабо представлял себе личный состав что второго, что третьего, но слова Тита очень хорошо ложились на его видение ситуации, - Местью тут и не пахнет, и никогда не пахло.

– Думаешь, деньги и земли? – подвыпив и немного позабыв о высокопарных вещах типа долга и чести, Ворен начинал лучше соображать.

– Угу. Они самые, - энергично кивнул Квинт, - А днем у них был Бальб. Смекаешь?

– Думаешь, он их перекупил? – вздернул бровь Пулло.

– Не думаю, Тит. Знаю. Из первых рук, - на какое-то мгновение Квинт ухмыльнулся, но затем снова помрачнел, - Только вот как нам этого рыжего с дружками теперь тут найти…

Никакого другого плана, кроме как ходить по лагерю, заглядывая всем встречным в лица, им не удалось придумать даже коллективным разумом, но и этот быстро оказался прерван.

– Калавий, - раздался хриплый командный голос откуда-то сзади.

Разглядывавший лицо очередного мирно спящего пьяного салаги Квинт вздрогнул, обернулся и на автомате вытянулся по стойке “смирно”. Вбитым в голову автоматизмам невозможно было объяснить, что он уже давно ушел в отставку.

В окружении празднующих легионеров трезвый и заспанный Цезарь смотрелся до ужаса неуместно.

– Калавий, что здесь происходит? – Цезарь переступил через разбитую амфору на земле, сокращая расстояние между ними, - Я пришел на Этрусскую, а мне там сказали, что вы всей толпой полчаса назад ушли кого-то бить.

– И чего такого? – Квинт расслабился и украдкой посмотрел на спящего салагу. Нет, не тот, - И вообще, эти придурки хотели меня убить и бочку на десятый гнали. Пришло время расплаты, - губы растянулись в хищной ухмылке.

Воровато оглянувшись, Цезарь достал откуда-то помятую пачку, вытряс из нее что-то, что он называл сигаретами, и прикурил.

– Ты же понимаешь, чем это все закончится? – он вопросительно вздернул бровь, выдыхая облачко дыма, - Позавчера они избили тебя, сегодня вы изобьете их, завтра они придут вам мстить. Так будет продолжаться до первого трупа, а потом… - он пожал плечами, - Кровная месть – дерьмовая идея. Она ничего

не решает. Наоборот – только усугубляет.

Вино бушевало в крови и, подогретое уязвленной гордостью, требовало покрепче ответить ему. Крик Пулло “Нашел!” и последовавший за ним удар лишили Квинта этого шанса. Потеряв к нему всякий интерес, Цезарь резко сорвался с места и побежал на звук, тихо, но отчетливо матерясь себе под нос. Отойдя от первичного шока, Квинт погнался за ним, но пьяные ноги плохо его слушались – и он закономерно отстал.

Найти место стычки, однако, не составило никакого труда. Достаточно было просто идти на звуки драки и крики толпы.

Вокруг Пулло и второго парня уже образовалась импровизированная арена. Расчищенный от людей и столов круг, сформированный плотной стеной из людей. Пьяный Пулло с фингалом под глазом стоял прямо по центру. В одной руке у него была амфора – и судя по его разъезжающимся в разные стороны глазам, в ней оставалась хорошо если половина напитка. Его противник, согнувшись пополам, стоял поодаль и плевался на песок кровью.

Его лицо было Квинту незнакомо.

– Тит, это не… - начал Квинт, но с такого расстояния Пулло не мог его услышать.

В руках у его противника что-то блеснуло.

– Вы что, решили, что раз вы служите еще с прошлой войны, вам все можно? – его тихий голос почему-то был отлично слышен даже сквозь шум толпы, - Помните Помпея. Помните Цезаря. И что? Какого вы решили, что это каким-то образом ставит вас выше нас? – постепенно повышаясь, его голос сорвался на крик.

Крики толпы кристаллизировались, превращаясь из невнятной какофонии в отдельные слова - и Квинт с ужасом осознал, чего они требовали все это время.

Крови.

Квинт не успел даже дернуться, когда противник Пулло, - молодой салага, - с яростным криком рванул в его сторону. В руке у него блестел наточенный меч.

Все было закончено, не успев даже начаться.

Толпа смолкла. Догорающая сигарета валялась на песке.

Между Пулло и салагой стоял Цезарь – и каким-то чудом удерживал их за предплечья на приличном расстоянии друг от друга.

– Вы что здесь устроили? – в повисшей оглушающей тишине негромкий голос Цезаря был отлично слышен, - Гладиаторские бои? Вы солдаты Рима, или кучка пьяных варваров?

– Этот придурок с дружками отметелил Квинта! – пьяно возмутился Пулло.

Салага зарычал:

– Отметелил Квинта? Значит поделом!

Квинт пересек разделявшее их расстояние в несколько шагов и оказался рядом с Цезарем.

– Это не он, - шепотом сказал Квинт на ухо Пулло.

Глаза того чуть не выпали из орбит.

– Что?

– Это не он, Тит, ты ошибся – повторил Квинт.

Из носа салаги текла кровь. Его посиневшая переносица намекала на то, что без перелома тут не обошлось, а глаза стремительно наполнялись слезами.