Протоколы спецотдела
Шрифт:
Сверхспособности… Какая чушь! Усмехнувшись, я небрежно кинул визитку на тумбочку и пошел дальше в комнату, затем уселся за письменный стол.
Погрузиться в книгу с головой не удалось. Обрывки разговора с эфэсбэшником бесцеремонно вклинивались в сюжет романа, заглушали диалоги героев, а порой даже заставляли меня отвести взгляд в сторону, и тогда я долго смотрел в одну точку, начиная снова и снова прокручивать в голове разговор с Денисовым. В какой-то момент мне удавалось затолкать эти воспоминания в самый дальний и темный угол сознания, и я возвращался к роману. Прожил я в таких мучительных метаниях до того момента, когда за окном сгустились сумерки и в комнате стало слишком темно, чтобы продолжить чтение.
В магазине я на автомате набрал хлеб, яйца, кетчуп. У полки с алкоголем остановился, чувствуя, как внутри накатывается усталость и тревога после недавней встречи с тем самым эфэсбэшником. Прочитал этикетки, посмотрел на ценники, но, подумав, решил не топить нервы в спиртном. Вместо этого направился к витрине с чаем. Чай – это всегда верное решение. Прокручивая в голове все последние события, выбрал самый дорогой. Пусть хотя бы в этом будет что-то хорошее, если уж жизнь никак не хочет радовать.
Стоя в очереди на кассе, я невольно бросал взгляд на девушку впереди. Белые кроссовки, черные лосины, плотно облегающие стройные бедра и крепкую попу, ярко-зеленый топ – все выдавало в ней завсегдатая спортзала. Лица ее я не видел, но этого и не требовалось. Фигура говорила сама за себя: с такой бы я не отказался провести вечер. На плече у нее висела спортивная сумка, волосы были стянуты в тугой хвост.
Мысль о том, чтобы заговорить с ней, возникла внезапно, будто выскочила из темного угла сознания. С чего бы вдруг? Видимо, визит эфэсбэшника так ударил по нервам, что я ощутил себя кем-то вроде выжившего после апокалипсиса. Теперь знакомство с девушкой казалось мелочью, пустяком, на который можно решиться без страха. А ведь раньше я даже думать об этом боялся. В отношениях с женским полом у меня всегда было туго. Если точнее, этих отношений просто не существовало. Подходить к девушкам я не умел и панически боялся. Иногда, в редкие минуты внезапной смелости, я все-таки решался подойти на улице, но дальше нескольких неловких слов дело не шло. Они будто чувствовали что-то отталкивающее, неуловимое, словно у них был встроенный радар, способный сразу распознать во мне безнадежного задрота, ботана и неудачника. Иногда мне казалось, что у девушек есть какой-то экстрасенсорный дар – они с первых слов видели мою сущность и мгновенно отшатывались, как от больного чумой. В общем, девушки у меня никогда не было, и, похоже, надежда на то, что однажды появится, таяла с каждым годом все сильней.
Два года назад мне до чертиков надело быть девственником, и я решился на отчаянный шаг – снять проститутку накануне Нового года. Меня не столько вела похоть, сколько простое любопытство: каково это, быть с женщиной? Подготовился я основательно, как к настоящей спецоперации. Подстригся, побрился, вылил на себя полфлакона парфюма и для храбрости залил в себя грамм триста коньяка. Даже расписал на листке, что буду говорить, чтобы действовать почти по сценарию. Но все пошло наперекосяк.
Проститутка Жанна едва взглянула на меня, и вся моя подготовка рассыпалась в пух и прах. Она сразу же просекла, кто я такой. Взгляд у нее был наметан. Ни стрижка, ни парфюм, ни мои, как мне казалось, джентльменские манеры – ничто ее не впечатлило. Она бросила сухое: «Раздевайся, ложись», – и все. Без церемоний, без игр. Но даже тут я умудрился облажаться. Долго не мог привести себя в нужное состояние, и только благодаря усилиям Жанны дело как-то сдвинулось с мертвой точки. С трудом доведя процесс до конца, я поспешил ретироваться, чувствуя, как позор жжет изнутри. Но
Стоявшая в очереди девушка повернулась ко мне боком, я заметил, что она была чертовски хороша собой. Лицо – резкое, стервозное, недоступное, словно броней покрытое. В тот же миг всякое желание знакомиться испарилось. Кто она, а кто я? Начинать даже не стоило. Сразу было понятно, что мне с ней ничего не светит. Она, скорее всего, и слова не скажет, просто смерит меня холодным взглядом, поморщится с брезгливостью и уйдет, забрав свои покупки с кассы. Когда она, наконец, удалилась, я с облегчением вздохнул и начал выкладывать свои продукты на ленту.
Прошла пара дней, и случилось то, что заставило меня пересмотреть свой отказ эфэсбэшнику. Дело в том, что я взрослел в детском доме вместе со своей младшей сестрой. Одной из моих главных целей было дать ей будущее, обеспечить высшее образование. Чтобы отправить ее в Санкт-Петербург поступать в ЛГУ, я долго копил деньги, заработанные на спортивных ставках. Как я смог заработать, делая прогнозы на футбол, для меня самого было загадкой. Но как-то пошло, и вскоре я уже не видел в этом ничего странного. Успех был вопросом математического расчета, а с математикой у меня всегда было хорошо.
Когда я узнал, что сестра не поступила, мир рухнул. Это был удар, катастрофа. И тогда я понял, что должен хотя бы раз в жизни поступить вопреки своим страхам и принципам. Визитка эфэсбэшника была у меня в руках, словно ключ к светлому будущему сестры. Почему-то мне казалось, что Денисов мог ей помочь с поступлением. Набравшись решимости, я начал набирать номер.
– День добрый. Это Чистяков Игорь. Ваше предложение все еще в силе? – начал я разговор.
– В силе, – ответил он.
– Я готов. Только у меня есть одно условие, – я замер, ожидая, как он отреагирует. Я даже не знал, можно ли было торговаться в такой ситуации, и страшно было до чертиков.
– Говорите, – сдержанно ответил Денисов.
– Вам же по силам устроить мою сестру в университет? В ЛГУ? Она не тупица, просто не прошла конкурс. Мне даже денег не надо. Просто сестру устройте.
Несколько секунд он молчал, но затем наконец-то ответил:
– Ничего не обещаю, но сделаю, что смогу. Вы готовы приступить к работе? Сегодня же?
– Мне нужно знать точно!
– Игорь Сергеевич, а не слишком ли вы наглеете? Я же сказал: сделаю, что смогу. А вы приезжайте в Геленджик. Лететь на самолете не боитесь? Мы оплатим дорогу.
– А как же моя работа? Мне сегодня идти в ночную смену.
– У вас теперь новая работа. Забудьте про почту.
У меня не было другого выхода – пришлось согласиться. Я забронировал билет на ближайший рейс и начал собирать рюкзак. Побросал в него вещи и том «Войны и мира». Позвонил на почту и сказал, что приболел. Шеф вошел в положение и дал мне несколько дней на то, чтобы отлежаться. Потом пошел в прихожую, встал перед зеркалом и долго всматривался в свое отражение. Все внутри кричало, что я делаю глупость, что это совсем не для меня. Но отказаться я не мог – на кону была судьба моей сестры. В глубине души я понимал: назад дороги нет. Я пообещал себе, что отныне буду чуть смелее, чуть увереннее. Или хотя бы попытаюсь.
В первый раз в жизни летел на самолете. Прикольно. И страшно. Прилетел я в Геленджик поздним вечером. Было ощущение, будто я вошел в сюжет какого-то мрачного рассказа и Денисов, мой проводник в этом мире тайн и загадок.
Эфэсбэшник ждал меня в аэропорту и повез в отель. Он вез меня по вечернему Геленджику на черном внедорожнике с московскими номерами. И мне было совершенно очевидно, что машина служебная. Джип почти такой же, как в американских фильмах про федералов. Черт, я даже не думал, что и у нас такие есть.