Протяни мне руку
Шрифт:
— Андрей, может другого времени не будет… — Дима смущенно замялся, — я хотел сказать тебе спасибо! От души, брат. Мне всегда казалось, что ты немного странный, и мозги у тебя набекрень, — мужчины засмеялись, — но я бы каждому пожелал такого друга!
— Да, ладно, Бес… хочешь напоследок выбить из меня скупую мужскую слезу? — улыбнулся Андрей. — Просто ты мне с самого начала понравился… э-э-э-э … как мужик… в смысле как человек. Ничего себе там не подумай, я не из этих … — мужчины снова рассмеялись.
— Да, ладно, я понял, что не в твоем вкусе, — ржал Дима. — Так и скажи, что рожей
Они беспрепятственно вошли в дом — увидев Андрея охранник на входе впустил их без возражений. Затем Дима спрятался в одной из комнат, в то время как Смолкин разговаривал с парнем, сторожившим двери спали, в которой разместили пленников. Через несколько минут жарких споров и препирательств, мужчина ушел выполнять якобы переданное Арчаковым поручение, а Андрей занял его место.
Дима без промедлений зашел в комнату и застал всю ту же картину — две фигурки, свернувшиеся калачиком на огромной кровати.
— Женя, — позвал он. Девушка тут же обернулась и села, с надеждой всматриваясь в лицо любимого.
— Собирайся, мы уходим, — с улыбкой сказал Дима, и Женя разревелась.
— Эй, ну что ты, не плачь! Всё будет хорошо! Я же обещал! — Бес легонько гладил ее по волосам и утирал слезы своими мозолистыми израненными ладонями. — Давай поскорее, у нас мало времени.
— Значит, это ещё не конец? — перепугалась девушка.
— Нет, всё закончилось, просто я не хочу злоупотреблять гостеприимством Арчакова.
Женя тут же подскочила, надела свои стоптанные кеды, кофту, завернула в плед Ваню и взяла его на руки.
— Давай лучше я, — Дима перехватил мальчика.
Они тихо вышли наружу, где их уже ждал Андрей. Смолкин вывел ребят через стеклянную дверь гостиной в сад, а там тайной тропкой к запасным воротам, а уже оттуда — к их машине.
Ехали домой в тишине, Женя то и дело непроизвольно оглядывалась назад, явно опасаясь погони, и Дима, понимая её тревогу, поглаживал девушку по колену, чтобы хоть как-то успокоить и дать почувствовать, что он рядом и не даст их в обиду.
— Женя, мы сейчас немного передохнем, соберем свои вещи и рано на рассвете уедем из города. Пока несколько дней побудем в охотничьем домике Андрея в области, а потом поедем к морю. Ты когда-нибудь была на море? — мужчина старался, чтобы его голос звучал непринужденно, но выходило плохо.
— Мы убегаем, да? Нас будут искать? Когда ты сказал, что всё закончилось, ты мне опять солгал? — девушка не кричала, не обвиняла, скорее её голос звучал обреченно, и это ещё больше огорчило Беса.
— Нет, не лгал. Я никому ничего не должен, но от такого прошлого не так легко избавиться, поэтому мы должны принять все меры предосторожности. Я хочу, чтобы мы с вами зажили спокойной, счастливой жизнью… Конечно, тебе придется бросить родителей, друзей, учебу, но обещаю, что на новом месте у нас все будет хорошо… я придумаю, как компенсировать тебе эти потери… — Бес понял, что ещё мгновение и он станет просить Женю поехать с ним. Как же он жалок. Но что он может поделать, если эта женщина стала для него жизненно необходимой. Будто почувствовав его состояние Женя сказала:
— Всё самое
Дома, пристроив Ваню на диване в гостиной, ребята принялись собирать самые необходимые вещи. Муха, только заметив ребенка, сразу же забралась к нему, радостно виляя хвостом, и принялась легонько лизать его ладошки, щеки и нос, чуть повизгивая от распиравших её преданное сердце чувств. Мальчик, спящий под действием сильных препаратов, как будто даже улыбнулся, ощутив рядом присутствие своей заботливой няни.
Собрав свои нехитрые пожитки, все Ванины вещи и игрушки, книги и картинки со стен, постельные принадлежности, даже скатерть и детскую посуду, Женя решила зайти в душ, чтобы смыть с себя дурные воспоминания прошедших дней и запахи чужого дома. Замотав руку пищевой пленкой, девушка уже стала под энергичные струи теплой воды, из-за их шума не слыша посторонних звуков, как вдруг почувствовала большую мозолистую мужскую ладонь на своем животе и твердый член, упирающийся ей чуть выше ягодиц.
— Я так соскучился… так боялся потерять тебя, — выдохнул Дима и переместил свои ладони на сочную грудь девушки, слегка оттягивая соски и посылая по её телу миллионы мурашек.
— Я тоже, — Женя застонала от удовольствия и бессовестно отставила свою аппетитную попу чуть назад, прогнувшись в пояснице и упираясь руками в кафель, её дыхание участилось. — Я тоже боялась… я тоже хочу тебя и не могу больше ждать…
От представшей перед ним картины, от слов девушки Бес буквально слетел с катушек, и, для устойчивости удобнее перехватив любимую рукой поперек талии, впечатался в неё своей каменной эрекцией.
Они будто горели вместе, так велико было охватившие их желание, страсть и чувство освобождения от пережитой совсем недавно опасности, которая могла навсегда развести их по разные стороны, разрушить их маленький идеальный мир… от этого эмоции и чувства стали острее, цепляли за живое, пробирались под кожу… Женя стонала и хваталась за мужчину, оставляя на его ягодицах и бедрах бордовые полосы. Дима яростно прижимал к себе любимую, забыв о нежности и сдержанности, будто хотел заклеймить ей своими руками, доказать себе и всему миру, что каждый миллиметр её тела, вся она принадлежит ему и только ему!
Когда удовлетворенные и насытившиеся друг другом, они устало осели на пол, Дима тихо проговорил:
— Я люблю тебя… и это так чертовски здорово! — он хмыкнул, подставив улыбающееся лицо под льющиеся сверху струи воды.
— Я тоже люблю тебя, — Женя поцеловала мужское плечо, собирая губами капли воды и улыбаясь, затопившему её ощущению счастья… и тут её взгляд упал на насквозь намокшие повязки на плече и боку мужчины. — Но не думай, Бессонов, что это спасет тебя от нагоняя за намоченные бинты! Кто по-твоему будет менять их тебе? — вдруг строго спросила девушка. — Однорукая сиделка, лохматая четырехногая нянька или сонный ребенок? И если, не дай бог, твои раны открылись, я сделаю в тебе третью дырку, — сопела она, аккуратно снимая мокрую ткань.