Провал гитлеровского наступления на Москву
Шрифт:
Ночью 13 января командарм приказал мне ввести подвижную группу в бой для окончательного прорыва обороны противника и развития наступления вдоль железной дороги на станцию Шаховская.
В 6 часов 30 минут кавалерийские дивизии и танковая бригада атаковали опорные пункты противника. Начались тяжелые бои. Глубокий снег снижал темп и маневренность действий кавалерии, увеличивая тем самым эффективность огня опорных пунктов противника. Кстати сказать, решение использовать кавалерию для прорыва заранее и хорошо подготовленной обороны противника не является наилучшим, особенно в условиях сплошного бездорожья.
В первый же день подвижной группе удалось завершить прорыв обороны врага и к вечеру, форсировав реку Копяну, выйти на рубеж деревни Бухолово. На высоких берегах этой речки противник готовил промежуточный рубеж обороны. Поэтому захват здесь узлового пункта
Боевое распоряжение, полученное из штаба армии еще в ходе боя за Бухолово, резко меняло направление действий подвижной группы. Начальник штаба армии передал, что в связи с попыткой противника организованно отвести свои войска на ржевско-гжатский оборонительный рубеж командующий фронтом приказал не допустить организованного отхода можайской группировки немцев на запад. С этой целью наша подвижная группа была нацелена на юго-запад, чтобы перерезать автомагистраль Можайск - Вязьма в районе города Гжатска.
В короткой статье нет возможности осветить непрерывную цепь боев, в которых громились опорные пункты и узлы сопротивления гитлеровцев. Это происходило по-разному: Андреевское было захвачено одновременно ударом с трех сторон с упорным боем за каждый дом, каждый метр земли. Здесь сержанты Игорь Чудковский и Иван Кривоглазов доказали, что шесть танков гитлеровцев не всегда сильнее двух комсомольцев, что воля советских воинов и их боевое мастерство делают оружие во сто крат сильнее и безотказнее. Танк у фашиста - это не одно и то же, что танк у воина высокой коммунистической морали. Наши комсомольцы подожгли три танка из шести, остальные повернули вспять. В деревне Бухолово полковником Арсеньевым был осуществлен блестящий обходный маневр для удара из-за фланга первого эшелона. Кроме того, здесь следует отметить дерзкую атаку автоматчиков старшего лейтенанта Козлова позиций противника с тыла и умелое наращивание успеха командиром 124-го кавалерийского полка майором Чекулиным. Бой у Красного Села - это целая серия тактических маневров, направленных на то, чтобы форсировать крутобережную реку Рузу и открыть этим путь на очень важный в оперативном отношении населенный пункт и крупный узел сопротивления Середу.
Середа запомнилась мне еще и потому, что здесь у меня произошло столкновение с командующим 20-й армией генералом А. А. Власовым (позднее, как известно, он предал Родину и перешел на сторону гитлеровцев, за что был приговорен в 1946 г. к высшей мере наказания).
Мы имели сведения, что в Середе сосредоточились крупные силы противника и она хорошо подготовлена к долговременной обороне (особенно в восточной части по речке Мутня). Вокруг нее лежала открытая, по пояс заснеженная местность. К тому же наши разведчики обнаружили, что к Середе движется колонна пехоты противника со стороны станции Княжьи Горы. В случае затяжного боя эти подкрепления могли навалиться на правый фланг группы. Я доложил в штаб армии обстановку и свое решение: узел сопротивления Середу обойти и продолжать развивать наступление на Гжатск. Очень быстро был получен ответ Власова: он приказал атаковать противника, обороняющего Середу, ударом с севера вдоль шоссе и, захватив ее, удерживать частью сил до подхода пехоты, главными же силами продолжать наступление.
Атака в лоб хорошо организованной обороны, да еще через открытую местность по пояс в снегу, была делом слишком рискованным. Нам пришлось бы преодолевать зону плотного заградительного огня, неся неоправданные потери. Да и обстановка сложилась так, что для выполнения этого приказа часть сил необходимо было возвратить обратно. У меня не было иного выхода, как выполнять ранее поставленные частям задачи. Наступление развивалось успешно. Только что закончился бой за Красное Село с форсированием реки Рузы. В ходе его были уточнены дальнейшие боевые задачи частям и соединениям, и они, не задерживаясь, продолжали развивать успех. 3-я гвардейская кавалерийская дивизия двинулась в обход Середы с северо-запада, 20-я дивизия - с юго-запада. Генерал Власов вновь вызвал меня к рации и потребовал доложить, как выполняется его приказ. Я подтвердил свое решение и постарался обоснованно доказать его целесообразность. Реакция, как и следовало ожидать, была очень бурной. Власов приказал в указанный срок доложить ему, что Середа взята ударом в лоб с севера вдоль шоссе. Я не ответил и положил трубку. Он тут же вновь позвонил, но я приказал связисту ответить, что командир корпуса уже уехал в войска, чтобы организовать атаку на Середу в лоб вдоль шоссе.
Чтобы обеспечить атакующих от удара справа, 50-му полку майора Немова и 74-му полку подполковника Кривошапки была поставлена задача разгромить колонну противника, выдвигающуюся к Середе со стороны станции Княжьи Горы. Большие надежды возлагались на обходные действия дивизий Картавенко и Арсеньева. С наступлением темноты в лесу севернее Середы начал скрытно сосредоточиваться усиленный полк 4-й гвардейской кавалерийской дивизии. Он-то и должен был ворваться в Середу вдоль дороги, но только тогда, когда под ударами с флангов и с тыла противник начнет отводить свои части из Середы. Ночью вокруг Середы начали активно действовать разъезды и отряды казаков, лыжные батальоны, имитируя окружение. В полночь противник провел разведку боем в направлении села Мерклово на запад. Передовой отряд 20-й кавалерийской дивизии ввязался с ним в бой, и я приказал командиру резервного лыжного батальона отрезать разведотряду отход в Середу. И хотя лыжники несколько опоздали, все же они успели ударить во фланг уже отходящим разведчикам противника. Удрать удалось немногим. Через час-два гитлеровцы, засевшие в Середе, предприняли организованную попытку прорваться под покровом ночи на юго-запад. К этому времени уже все дороги были перехвачены. Подразделения противника, начавшие отход, нарвались на полк майора Калиновича. Понеся потери, они метнулись к дороге, идущей на юг, и попали под удар другого полка.
Используя возникшую панику, в Середу с запада ворвался 37-й полк 3-й гвардейской кавдивизии. Эскадроны старших лейтенантов Ильи Бурунова и Ивана Картечкина атаковали северную часть села, где противник оставил сильный заслон. Вот в это время и начал свою атаку полк, предназначенный для удара с севера, вдоль шоссе. Гарнизон Середы был полностью разгромлен. А какова судьба колонны, подходившей из Княжьих Гор? Она перестала существовать на рассвете. Получилось это так. 50-й кавполк спешился и развернулся в лесу у дороги, а 74-й в конном строю укрылся напротив, за большой поляной. Когда колонна вышла на поляну, казаки майора Немова обрушили на нее массированный огонь. Гитлеровцы бросились в противоположную сторону, к лесу. Навстречу им ринулись казачьи эскадроны Кривошапки...
– Ну, вот и обошлось без особого кровопролития, - многозначительно произнес после боя начальник политотдела корпуса полковник Туликов, бывший свидетелем моих переговоров с Власовым.
Когда мы говорим, что захват такого-то пункта открывает путь вперед, то это не всегда верно. Казалось, с падением крупного опорного пункта Середы перед нами откроются возможности стремительного наступления на Гжатск. Но чем ближе мы подходили к этому городу, тем больше убеждались, что сопротивление врага становится все ожесточеннее. Пример тому - небольшая деревня Быково, лежащая в стороне от магистральных дорог.
Мы подошли к ней 27 января. До Гжатска оставалось 15 километров. Непосредственно за Быково вела бой 20-я кавалерийская дивизия полковника Арсеньева. У противника было много сил, и он прочно укрепился, продолжая подтягивать все новые и новые оперативные резервы. Ночью 22-й и 12-й кавполки ворвались в деревню. Но в то же самое время к ее противоположной окраине подошла большая колонна немецких автомашин с пехотой, артиллерией и танками. Это противник ввел в бой свежие части. К утру мы получили приказ о выводе корпуса в резерв для пополнения. Под прикрытием заслонов гвардейские дивизии быстро вышли из боя. В 20-й кавдивизии из-за сложной и напряженной обстановки для прикрытия было выделено от каждого полка по одному эскадрону. С этими эскадронами остались оба командира полка - майоры Бросалов, Чекулин и комиссар 124-го кавполка старший политрук Зубков.
Эскадроны обеспечили отход, но сами попали в окружение в юго-восточной части деревни. Дома, в которых они засели, немецкие автоматчики окружили, подтянули пулеметы, орудия и танки. Два часа шел неравный бой, таяли силы казаков в контратаках и рукопашных схватках. Оставшиеся в живых герои перешли в один дом. Чтобы сломить сопротивление кучки советских воинов, немцы подожгли дом зажигательными снарядами. Пламя быстро охватило весь дом.
Один из жителей деревни оказался свидетелем последней схватки советских воинов с фашистами и поведал о ней казакам. Гитлеровцы покинули укрытия и подступили к дому, вероятно, считая, что казаки вот-вот начнут выходить с поднятыми вверх руками.