Провальный план
Шрифт:
— Это, можно сказать, мои личные покои, - сказала Оаэлиниииэ с легкой улыбкой.
– Когда мне хочется отдохнуть, я сижу здесь, вдыхаю аромат дерева и горячего ягодного пунша, а также любуюсь закатом.
Иааиуиэль молчала, по-прежнему не зная, что говорить. Кидаться на королеву? Глупо и бессмысленно. Прыгать за балкон? Глупо и самоубийственно. Молчать и все отрицать? Так ее снова очаруют и она сама все выдаст.
— Садись, раздели со мной этот пунш и ответь, так что ты чувствуешь в себе?
— Я, я не понимаю, - презирая себя за этот жалкий лепет, ответила Иааиуиэль.
–
Она пыталась вызвать в себе прежнюю злость, ревность, ярость, напоминала, что вот он прекрасный шанс избавиться от соперницы! Падения с такой высоты, чуть ли не в восемьсот футов не переживет никто. Пыталась, но искра злобы не разгоралась в пожар, гасла в трусливых напоминаниях и дрожи тела.
— Что я хочу услышать, - задумчиво повторила Оаэлиниииэ, отпивая глоток пунша.
– Ох, деточка, в этом-то и проблема. Когда ты королева - легко сделать так, чтобы говорили только то, что ты хочешь услышать. Слышать только приятное, упиваться этим нектаром восхвалений, за которым потом придет жестокое похмелье реальности.
Она провела изящным пальчиком по краю бокала, посмотрела на Иааиуиэль с легкой улыбкой.
— Живые стремятся говорить не правду, а то, что звучит правдоподобно и при этом, по их мнению, будет приятно моему слуху. Меньше шансов, что казнят за плохие новости или указание на ошибку, больше шансов получить какую-то награду, титул, просто благосклонную улыбку. Я задаю вопрос, рассчитывая на правдивый ответ, а живые вместо этого начинают лихорадочно потеть и соображать "что же она хочет услышать?"
— Простите, Ваше Величество, - пробормотала Иааиуиэль, прикрываясь бокалом пунша, словно тот мог скрыть ее смущение.
Да, королеве светлых было далеко до Брана, но при превосходстве в сотню уровней, Иааиуиэль уж точно была для нее открытой книгой, прячься хоть за бокал, хоть под стол.
— Никаких величеств, - заявила Оаэлиниииэ, опираясь локтями на стол и кладя голову поверх рук.
– Я же объяснила, между королевой и подданными не бывает правдивых и честных разговоров, а мне нужна правда и искренность. Ты напала на меня, значит, способна отстраниться от образа королевы. Представь себе, что я твоя подружка. Или любимая тетушка, от которой у тебя нет тайн.
Странные какие-то желания, подумала Иааиуиэль настороженно, да кто поймет этих высокоуровневых во власти? Мысль о том, что Бран поплевывал на них и их желания сверху, неожиданно доставила какую-то извращенную радость.
— Честность и искренность?
– переспросила задумчиво Иааиуиэль, небрежно разваливаясь в мягком древесном кресле.
Только бы не переиграть! Не забыться! Не впиться в лицо этой бледной стерве! Оправдание есть - сделав так, она подведет Брана, тот уже никогда на нее не посмотрит. Но тело за последние дни столько раз подводило Иааиуиэль, что расслабляться, пожалуй, не следовало.
— То есть в пунше ничего не было?
– спросила она.
– Для честности?
— Нет. Я могла бы подавить свою волю твоей, обаять, запугать, но это ненадежные методы. Попытки угодить ответом или избежать боли, это почти то же самое, что попытки угадать "что же она хочет услышать?" То же самое касается различных зелий и снадобий.
Тон королевы изменился. Закрыть глаза, так и правда, беседа с любимой тетушкой.
— А вам нужна честность. Зачем?
— Чтобы понять.
Иааиуиэль от удивления приоткрыла один глаз, посмотрела на "любимую тетушку".
— Никогда Бранд не интересовался семьей, не заводил детей, на нем всегда была защита, которую так никто и не смог снять, - заговорила Оаэлиниииэ, глядя вдаль.
– И вдруг он дедушка! Как?! Как у Платы это получилось?!
У Иааиуиэль была одна идейка, но вслух ее сказать - без головы остаться. Да и давать советы сопернице? Соблазнить ее и через нее подобраться к Брану? Иааиуиэль вспомнила, как стояла на коленях, разве что хвостиком не виляла и отказалась от идеи.
— Никогда Бранд не интересовался молодежью, да еще такой низкоуровневой. Не издевался, не унижал, ничего такого, просто не замечал - не его уровень. А если и находился кто-то наглый и безмозглый, вроде вашего барда, так убегал прочь опозоренный. Своего последнего ученика Бран убил собственноручно и поклялся больше не брать учеников. И вдруг он возится с вами, словно и правда стал старым дедом с кучей внуков. Вот что я хочу понять, как он так изменился? Почему?
Так-так-так, счастливо запело что-то в груди Иааиуиэль и тут же оборвалось. Чему она радуется? У соперницы проблемы? Так она хотя бы Брана заполучила, а сама Иааиуиэль и того не добилась!
— И зачем вам все это?
– спросила Иааиуиэль.
Вышло грубовато, но ведь королева сама настаивала на равном общении? Пусть получит! Потом наверняка отомстит, но то потом!
— По той же причине, что и у тебя. Кручу своими эльфийскими прелестями, добиваясь того, чтобы любимый мужчина, с которым я готова провести всю свою жизнь и которому готова нарожать детей, остался со мной.
Иааиуиэль словно молотом Марены между ушей влупили, а Оаэлиниииэ лишь улыбнулась слегка печально, с ностальгией, и откинулась на спинку кресла, уставилась на закат, ожидая, пока темная эльфийка придет в себя.
Глава 40
12 день 8 месяца 879 года, Амадия
В здании Службы Безопасности Короны Бран провел больше времени, чем собирался, и когда выскользнул наружу, уже перевалило за полночь и начался новый день. Мос и Бос сияли в небесах зеленым и золотистыми глазами, светили фонари, налетал ветерок, и в этой игре теней и света Бран легко скользил незамеченным по улицам столицы Дарнии.
Ему было о чем подумать.
Полностью сбрасывать подозрения было еще рано, но по совокупности косвенных признаков Служба выглядела чистой и не причастной к интригам хозяина подземелий. Отчеты из различных источников сходились друг с другом, без признаков подчисток и подделок, и подземной маной нигде не воняло. Слабые доказательства, конечно, рядовые сотрудники наверняка не были посвящены ни во что и трудились добросовестно, а что касается маны, так Бран при личной встрече с Хорторном до последнего ничего не почуял.