Проверка. Книга первая

Ищенко Геннадий Владимирович

– У вас кто-нибудь берёт деньги на хранение или в рост? – задала очередной вопрос жрица.

– Есть жреческое братство святого Нурия, – сказал Герт. – Они хранят золото и берут за это плату. Это удобно для купцов, потому что не нужно возить с собой много денег. Братство есть во многих королевствах, так они по своим запискам выплатят всё до последней монеты. А в рост можно давать купцам, но там можно и потерять деньги.

– В Верте есть сёстры?

– Извиняйте, госпожа, – замотал головой Герт, – но я о них ничего не знаю. Жреческие братства точно есть, а что там с сёстрами…

– Можно в деревне купить хорошую лошадь? – спросила жрица. – Не хочется идти пешком с этими сумками.

– Это можно. Сын нашего старосты

разводит скаковых лошадей. Понятное дело, что не для себя, а на продажу. Подберёт он вам хорошую кобылу. Только я не знаю, найдёт он женское седло или нет, а с мужским вы не сможете забраться на лошадь или с неё слезть. У нас дамы ездят верхом только со слугами.

– Тебя как звать? Представьтесь оба.

Они назвали себя, после чего разговор возобновился. Най слушал, о чём они говорили, а сам ощипывал и потрошил птицу, а потом разрезал на куски. Часть мяса отправилась в кипящую воду, куда он сразу же засыпал крупу, а остальное проткнул прутьями и отложил до того времени, когда приготовится похлёбка.

– Скажи, Герт, ваши женщины вообще не носят штанов? – продолжала спрашивать жрица. – В королевстве, откуда я родом, они надевают штаны для конных прогулок, и не нужно никаких женских сёдел.

– Ездят и так, но не дамы, а наёмницы. Они, почитай, всё время бегают в штанах, но это и понятно: драться в ваших платьях никак невозможно.

– Где путешественники останавливаются в столице?

– На постоялых дворах, – ответил удивлённый её вопросом Герт. – Иной раз сдаются комнаты и в трактирах.

– Я спрашиваю не об этом, – нахмурилась она. – Меня интересует, в каком из них лучше остановиться?

– Даже не знаю, что ответить… – пришёл в замешательство Герт. – Мне это было без надобности. Спросите у нашего старосты, он может знать.

– Последний вопрос, и будем обедать, – сказала жрица. – Как на меня посмотрят, если я приеду на постоялый двор в штанах? Понятно, что не в тех, которые на мне сейчас, а в нормальных.

– Лучше вам, госпожа, приехать с каким-нибудь мужчиной, – ответил за соседа Най. – Тогда на вас не обратят большого внимания, в штанах вы будете или в платье. Он потом может уехать, главное, чтобы договорился с хозяином. Вам бы малость прибавить годов, и было бы проще. А так может найтись немало тех, кто захочет обидеть. Мы для такого не годны, а вот наёмники…

– По-моему, уже сварилось, – понюхав варево, сказала она. – Отставляйте, будем студить и есть, а пока раскладывайте шампуры и жарьте мясо. Когда поедим, оно уже должно приготовиться.

Най ожидал, что, когда тронутся в путь, госпожа опять будет задавать свои странные вопросы, но она всю дорогу молчала, и больше в этот день не было разговоров. Первую половину ночи дежурил он, а потом разбудил Герта и до утра лёг спать. Дежурство было необременительным и заключалось в подкладывании дров в небольшой костёр. Утром на нём же сварили кашу, к которой добавили оставшееся со вчерашнего дня мясо. Жрица решила не обедать, а раньше остановиться на ночёвку. Она опять ушла на охоту, но на этот раз принесла только двух куропаток, которых им впритык хватило на ужин. Утром не стали возиться с завтраком и затягивать выход. Жрица сбегала в лес и вернулась с полной сумкой плодов, их на ходу и поели. Най видел, что девочку охватило какое-то лихорадочное нетерпение. Она рвалась вперед, стараясь как можно меньше задерживаться на привалах, хотя дорога давалась ей трудней, чем мужикам. На второй день тоже были вопросы, но меньше и такие, на большинство из которых у них не нашлось ответов. Хозяйка была недовольна, но не сказала ни одного плохого слова. Обед опять пропустили, а отъедались вечером похлёбкой из крупы и добытых жрицей птиц. К вечеру третьего дня должны были подойти к Верту, но всё сложилось иначе. В полдень лес по обе стороны дороги поредел, а местами исчез, сменившись вырубками и крестьянскими полями. Плиты на дороге по-прежнему были потресканные,

но очищенные от деревьев и кустов. Когда показалась деревня в сотню дворов, жрица решила, что в неё нужно зайти.

– Вы живёте слишком близко от города, – сказала она мужикам. – Сами же говорили, что днём по дороге много ездят. И что, мне идти в таком виде или прятаться за ваши спины? Зайдём и к вам хотя бы из-за лошади, а сейчас посетим эту деревню, и я раздобуду хоть какую-нибудь одежду.

Вскоре увидели съезд на узкую грунтовую дорогу, по которой дошли до деревни. Ещё при подходе услышали громкие крики и плач. Возле третьей от края избы собралась толпа крестьян из-за которой не заметили солдат. Когда подошли ближе, увидели какого-то важного толстого господина и пять вооружённых копьями всадников. Двое уже спешившихся древками копий выталкивали из избы женщину, за которую цеплялись дети. Кричала женщина, упрашивая не губить их.

– Держите и ни во что не вмешивайтесь! – приказала хозяйка, отдавая им сумки с золотом.

Избавившись от груза, она вздёрнула подбородок и пошла сквозь расступившуюся толпу.

– Что здесь происходит? – властно спросила жрица, обращаясь к удивлённо уставившемуся на неё толстяку.

– А ты кто такая? – в свою очередь спросил он. – И по какому праву задаёшь вопросы? Я уже не спрашиваю, почему ходишь голой, шлюхи и те одеваются скромней!

– Убить тебя прямо сейчас за оскорбление? – задумчиво сказала девочка. – Я не услышала ответа. Учти, что я не задаю вопросы дважды. И не рассчитывай на своих солдат, они только смазка для моего меча.

С последними словами она сунула ему под нос ладонь, продемонстрировав глаз.

– Жрица! – поражённо сказал толстяк. – Но почему в таком виде?

– Я несла слово богини оркам, – объяснила девочка. – Пришлось долго жить среди людоедов, и одежда пришла в негодность. Орки были готовы отдать мне последнее, но у них не было ничего, кроме вонючих шкур. Итак, ты мне не ответил.

– Я управляющий барона Рожера, – поклонился он. – Выселяем семью за долги.

– Велик ли долг? – спросила жрица. – Всего пятнадцать золотых? Возьми, этого хватит.

Она положила ему в руку два имперских золотых и крикнула солдатам, чтобы оставили женщину и убирались.

– Долг уплачен, – поспешно сказал управляющий. – Я не могу вам чем-то помочь? Может, воспользуетесь гостеприимством господина барона? Жаль, тогда позвольте откланяться!

Управляющему привели коня, на которого он с трудом забрался, после чего в окружении баронских дружинников ускакал по дороге.

– Что уставились? – обратилась девочка к жителям деревни. – Я в это одета не потому, что нравится так ходить, просто не было ничего другого. Может кто-нибудь из вас продать мне одежду на мальчишку моего роста? Я думаю продолжить путь верхом, а слуги пока нет, поэтому с платьями придётся повременить.

– Я помогу, госпожа, – протиснулся вперёд пожилой, но крепкий мужчина. – Пойдёмте со мной, я живу рядом.

Жрица жестом приказала Наю с Гертом следовать за ней и сама пошла рядом с пожилым.

– Ты не похож на других, – сказала она ему. – Представься.

– Не похож, потому что уже двадцать лет не крестьянствовал, – ответил он. – Поступил в дружину к графу Фельмору и состарился вместе с ним. Когда старый граф умер и пришлось служить его наследнику, я решил, что с меня хватит казармы. Сынок у графа и сам не мог жить спокойно, и нам не давал. Вернулся домой только для того, чтобы похоронить жену и понять, что дети прекрасно обойдутся без меня. Я дома только полгода, а уже невтерпёж. Вы говорили о слуге… Я не подойду? Я, конечно, не благородный шевалье, но знаком с обхождением и многому научился на службе у графа. Не мастер меча, но неплохо им владею. Вы едете в столицу? Я хорошо её изучил, да и общество знаю. Нас везде брали с собой и не скрывали секретов. Я не собираюсь их выбалтывать, но чувствую, что вы нездешняя, поэтому человек…