Проверка

Коллектив авторов

Вы собираетесь повернуть корабль назад? — догадался Танде.

Не сразу. Но мы и в самом деле посвятили Темной Крепости достаточно времени. Если у вас нет альтернативных предложений, я намерен продолжить облет барьера вдоль периметра. Если мы больше ничего не обнаружим, иссле­дуем полюса, как и планировали раньше. Кроме того, мы могли бы осмотреть и Бету Дайсона. Уже после этого я бы предложил отправиться домой.

Поддерживаю, — сказал Оскар. — Руководители групп уже задавали во­просы о продолжительности дальнейших исследований. Никто не жалуется,

но я полагаю — пора двигаться дальше.

Они оба посмотрели на Танде.

Хорошо, — сказал он. — У нас и так достаточно информации, чтобы занять все университеты лет на десять. Но я молю Бога, чтобы вы ошиблись относи­тельно следующей стадии проекта. Овладение технологиями Темной Крепости поднимет человечество до невероятных высот. Мы выйдем за пределы галакти­ки. Да что там говорить, нашим достижениям не будет предела.

Анна начала переводить спутники на ручное управление и стала осторожно поднимать их наверх, тщательно направляя по запутанному лабиринту четырех решетчатых сфер. Из тридцати семи запущенных аппаратов девять спутников были потеряны либо в самом центре сооружения, либо из-за обрыва связи. Как только последний спутник оказался на борту, Ту Ли вывела «Второй шанс» в гиперпространство и задала скорость, при которой кольцевой маршрут вокруг барьера закончился бы через пять дней.

Сигнал тревоги вырвал Уилсона из объятий спокойного сна. В каюте авто­матически зажегся свет, и капитан заворочался в постели, стараясь хоть немно­го прикрыть глаза. Анна со стоном зажмурилась.

Что за черт… — проворчала она.

На капитанском мостике объявлено чрезвычайное положение, — доложил Уилсону его эл-дворецкий.

Проклятье!

Он скатился с койки и метнулся к выходу. В виртуальном поле зрения вспыхнули многочисленные иконки, но сосредоточиться на них в коридоре, да еще на бегу, было невероятно трудно. К счастью, конструкторы корабля не из­менили давней морской традиции, и каюта капитана находилась близко к рубке.

Пиктограммы статуса не сигнализировали о физическом повреждении ко­рабля, и гипердвигатель работал нормально. О нападении извне сведений тоже не было. Значит, немедленное крушение «Второму шансу» еще не угрожает. Перед открывающейся дверью рубки Уилсон заставил себя немного успокоить­ся. И только тогда он обратил внимание на показания сенсоров. Луч гисрадара прошел сквозь барьер.

Черт!

На его возглас обернулись немногочисленные дежурные ночной смены.

Это началось пару минут назад, — сообщил Оскар, поднимаясь из-за ко­мандного пульта. — Я приказал остановить корабль.

Уилсон, усаживаясь на свое место, взглянул на экраны.

Мы все еще в червоточине?

Да, сэр.

Хорошо. Ту Ли, приготовиться к выходу, но не раньше, чем я скажу.

Есть, сэр.

Оба экрана транслировали изображение барьера, получаемое гисрадаром. Его поверхность больше не была стабильной, она прогибалась внутрь, словно подвергалась бомбардировке ракетами. Уилсон прикинул масштаб: если при­чина колебаний в снарядах, они должны иметь размер газового гиганта.

Враж­дебная сила! Причина возведения барьера.

Астрофизики, можете сказать, чем вызваны изменения?

Нет, сэр, — с готовностью ответил Бруно. — Ни малейшего понятия.

Снаружи есть что-то еще? Корабль? Какая-нибудь система вооружений, способная вызвать колебания?

Ничего, — доложила Сэнди Ланьер из-за своего пульта. — Гисрадар реги­стрирует чистое пространство на тысячу а. е. по эту сторону барьера.

Уилсон хмуро уставился на экран. Флуктуации усиливались. Определить, что там происходит, сидя в сторонке, никак не удастся. Пора принимать решение.

Оборона, активировать силовые поля. Надо посмотреть, что там случи­лось.

Пришли люди из дневной смены. Они занимали места за свободными пуль­тами или же становились рядом с ночными дежурными. Уилсон вспомнил, что такое же неподдельное волнение царило и на «Орле-2» перед подготовкой к посадке. Он непроизвольно вытер руки о свою помятую белую футболку и убрал со лба пряди растрепанных волос; ноги ниже края его шортов уже на­чали прилипать к кожаному сиденью. Он на мгновение задумался, не пойти ли переодеться для такого важного в истории полета момента (бортовые сенсоры ведут непрерывную запись), но ведь половина экипажа одета примерно так же. А, ну их всех!…

Один миллион километров, сэр, — доложила Сэнди Ланьер.

Выводите корабль из гиперпространства.

Один из экранов заволокло голубоватой пеленой. Затем из его центра про­тянулись темные штрихи, и вслед за ними появилось изображение. На этот раз, чтобы увидеть барьер, переключаться на инфракрасный спектр не потре­бовалось.

О боже! — охрипшим голосом воскликнул Танде. — Он становится про­зрачным!

В тридцати а. е. перед ними то появлялась, то исчезала Альфа Дайсона, лишь ненамного превосходившая яркостью окружающие звезды. Отмечаемые гисрадаром флуктуации происходили нерегулярно, в физическом отношении барьер никуда не двигался. Он терял плотность.

Сенсоры, защита, наблюдается ли обстрел барьера? — нетерпеливо спро­сил Уилсон.

Нет, сэр. Ни энергетического, ни какого-либо еще обстрела нет. Квантовое состояние настолько стабильное, насколько мы можем определить. Барьер… Ого! Он исчез! Развертка гисрадара пуста. Эта дрянь пропала.

Уилсон перевел взгляд на экраны. Один из них, на котором отражалось гравитонное сканирование, остался пустым. Секундой позже, когда корабля достиг свет, в центре колоссального чистого круга засияла Альфа Дайсона.

Капитан понял, что все еще наблюдает противоположную сторону барьера, поскольку на преодоление расстояния в тридцать а. е. свету потребуется более четырех часов.

Полное пассивное сканирование, — приказал Уилсон. — Покажите, что там внутри.

Это не может быть совпадением, — сказал Оскар. Его голос выдавал край­нее волнение, даже испуг. — Барьер простоял больше тысячи лет и исчез, как только мы появились. Невероятно. Этого просто не может быть. Кто-то узнал о нашем присутствии.