Проверка
Шрифт:
Вторым из членов Совета прибыл Рафаэль Колумбия, шеф Управления по расследованию особо тяжких преступлений.
Найджел, безусловно, слышал о нем, но встречаться лично им еще не приходилось.
— Рад наконец-то познакомиться с вами, — сказал Найджел, пожимая ему руку. — Ваше имя не сходит со страниц донесений нашей службы безопасности.
Рафаэль Колумбия коротко рассмеялся.
— Надеюсь, в хорошем смысле?
Ему было немногим больше двухсот лет, а его физическое состояние соответствовало пятидесяти с лишним годам. В противоположность Найджелу, который омолаживался каждые пятнадцать лет, Рафаэль Колумбия считал, что его положению соответствует более зрелая наружность. Он отличался широкими плечами и бочкообразным туловищем, которое приходилось поддерживать в форме при помощи бесконечных физических упражнений.
— О да, — ответил Найджел. — Число крупных преступлений в наши дни, похоже, снижается, особенно против ККТ. И за это я вам благодарен.
— Я делаю то, что в моих силах, — сказал Рафаэль. — Главный источник проблем сейчас — постоянно возникающие группы Новых Националистов, которые не перестают нападать на правительство; чем сильнее мы их прижимаем, тем агрессивнее становятся их сторонники. Если мы не будем постоянно настороже, можно ожидать такую же сокрушительную волну террористических актов против Содружества, как в две тысячи двести втором.
— Вы действительно думаете, что это может повториться?
— Надеюсь, что нет. Внутренние расследования показывают, что подобные группировки просто прикрывают свою деятельность политическими требованиями. На самом деле они более близки к криминальным кругам. Если это действительно так, они пройдут естественный цикл развития и постепенно исчезнут.
— Дай бог. Не хотелось бы демонтировать переходы на каких-нибудь еще планетах. И без того у нас осталось немало изолированных миров. Я-то думал, что единственной реально проблемной планетой осталась Дальняя. И непохоже, чтобы ее можно было излечить.
Рафаэль Колумбия печально кивнул.
— Я верю, что когда-нибудь мы сумеем внедрить цивилизацию и на Дальней. К тому времени когда ККТ начнет осваивать четвертую зону космоса, этот мир станет полноправным членом Содружества.
— Надеюсь, вы правы, — с оттенком сомнения произнес Найджел. — Мы еще даже не думаем о четвертой зоне, до тех пор пройдет немало времени.
В конференц-зал, беседуя между собой, вошли Элейн Дой, вице-президент Содружества, и Томпсон Бурнелли, сенатор, возглавлявший комитет Содружества по науке. За ними, негромко разговаривая, появились многочисленные помощники. Элейн Дой, подчеркивая свой профессионализм, поприветствовала Найджела с вежливой сдержанностью. Он ответил ей с таким же бесстрастным выражением лица. Эта женщина, полностью посвятившая себя политике, потратила сто восемьдесят лет, чтобы пробиться на свой нынешний пост. Даже пройденные ею омоложения были направлены на достижение цели: ее кожа постепенно темнела, пока не приобрела оттенок эбенового дерева, что подчеркивало ее этническую принадлежность. В то же время ее лицо утратило естественную женскую красоту, сменившись строгой сдержанной привлекательностью. Найджелу почти постоянно приходилось общаться с людьми ее типа, и он презирал их всех до единого. В дни далекой идеалистической юности, когда он конструировал свой первый генератор червоточин, он мечтал покинуть их всех на Земле и предоставить вновь открытым планетам возможность развиваться в абсолютной свободе, превращаясь в рай для личности. Теперь он мирился с их господством в правительствах, считая это необходимой платой за цивилизованность общества. В конце концов, кто-то должен поддерживать определенный порядок. Но это не означало, что он смирился с их вечным эгоизмом и самолюбованием. Дой же он считал одной из самых отвратительных личностей, всегда готовой возвыситься за счет других. В преддверии следующих президентских выборов, которые должны будут состояться через три года, она уже вступила в заключительную стадию избирательной борьбы. Поддержка Найджела могла значительно облегчить ей путь к президентскому дворцу в Нью-Рио, но он все еще не дал согласия на содействие.
Томпсон Бурнелли был более откровенным человеком и не столь изощренным политиком. Он был избран делегатом ФОН от Северной Америки и в этом качестве стал представителем интересов огромного конгломерата старинных, влиятельных и самых богатых Великих Семейств планеты. Он и выглядел соответствующим образом: симпатичный мужчина в дорогом сером шелковом костюме, явно выпускник и спортсмен из Лиги плюща. Присущая ему уверенность не могла быть результатом ни вставок памяти, ни бионейральной корректировки — эта черта была исключительно наследственной, ведь Томпсон Бурнелли являлся представителем высшей аристократии Земли. Найджел возненавидел самонадеянность богатеньких сынков еще со времен учебы в колледже — так же как и политиков. Однако если бы был выбор, он бесспорно предпочел бы иметь дело с Бурнелли и ему подобными.
— Найджел, представляю, как это все вас раздражает, — произнес Томпсон Бурнелли с притворным сочувствием, граничащим с насмешкой.
— Почему же? — спросил Найджел.
— Сенсация, к которой ваша исследовательская служба не имеет ни малейшего отношения. Какой-то заштатный ученый-астроном делает величайшее за два последних столетия открытие, да еще на оборудовании, которое за тысячу баксов можно купить в любой лавке старьевщика. Сколько денег тратит на астрономию ККТ ежегодно?
— Пару миллиардов, по последним данным, — нехотя ответил Найджел.
Он не мог не признать правоту сенатора. И не только его. Службы информации унисферы сразу после объявления Дадли Боуза о своем открытии неустанно и с удовольствием изощрялись в сарказме в адрес ККТ.
— Не важно, — энергично воскликнул Томпсон Бурнелли. — В следующий раз повезет и вам, верно?
— Благодарю. Как выступает команда вашего континента в Кубке?
Сенатор нахмурился.
— Вы имеете в виду футбол? Ну, я не знаю.
— Проиграли, не так ли? Но ведь это был только первый раунд из восьми. Надеюсь, вы не очень переживаете из-за того, что они скатились в самый низ таблицы? В следующий раз повезет.
Найджел тонко усмехнулся, а сенатор отвернулся, чтобы поздороваться с Рафаэлем Колумбия.
Постепенно начали подъезжать остальные члены Совета, и Найджел занялся тем, что подходил поздороваться к каждому из них; с этими, по крайней мере, можно было поболтать о футболе. Криспин Голдрич, сенатор, курирующий бюджетную комиссию Содружества; Брюстер Кумар, советник президента по вопросам науки; Габриэль Элс, председатель комиссии Содружества по вопросам труда и промышленности; сенатор Ли Ки, председатель коллегии по экономической политике второй зоны космоса, и Евгений Чинзоул, ведущий юрист законодательной комиссии Содружества.
Элейн Дой повысила голос над общим гулом разговоров.
— Мне кажется, мы можем открыть наше заседание, — сказала она.
Собравшиеся переглянулись и согласно закивали. Все стали отыскивать соответствующие рангу места. Найджел отметил взглядом пустое кресло и сел слева от вице-президента, проводившей собрание. Согласно протоколу, это место предназначалось для делегата Совета Внешней Защиты. Прибывшие со своими боссами помощники сгруппировались позади кресел.
Вице-президент обернулась к руководителю своего аппарата, Патриции Кантил.
— Не могли бы вы попросить РИ выйти на связь?
Именно этот момент выбрал для своего появления Оззи Фернандес Айзекс. При виде всеобщего изумления Найджел не без труда подавил улыбку, уже изогнувшую его губы. Они могли бы это предвидеть. Еще в те давние времена, когда Найджел и Оззи собирали материалы, которые впоследствии послужили основой для изобретения генератора червоточин, он был настоящим чудаком. Моменты истинной гениальности сменялись у него упрямством мальчишки-спортсмена, стремящегося доказать свое превосходство над однокурсниками. В те дни Найджел то переживал из-за того, что Оззи пренебрегал своим талантом, то восхищенно качал головой, видя, как его друг щелкает задачи, считавшиеся неразрешимыми. Они стали превосходной командой, и им удалось сжать пространство и ступить на поверхность Марса за мгновение до приземления там космоплана НАСА. Последовавшее покорение созданного ими зверя было заслугой Оззи: это он превратил неукротимый прототип оборудования из сферы физики высоких энергий в повсеместно используемый транспорт, а в процессе еще и создал величайшую в истории человечества корпорацию. Зато управление, финансы и политическое влияние Оззи никогда не интересовали. Он просто хотел забраться подальше и увидеть, какие чудеса таит в себе Галактика.