Провинциалы
Шрифт:
Кариоги (их было семеро) расположились в переносных водородных камерах на обширном круглом столе посередине зала заседаний, храня надменное молчание. Присущая этой мудрой расе забавная тяга к ярким цветам сказывалась и здесь: камеры были аляповато разрисованы снаружи, отчего строгий массивный стол выглядел так, словно его накрыли к детскому празднику. В остальном, весельем в зале и не пахло. Люди жались по стенкам и тихо, можно сказать, робко переговаривались. В углу переливалась живой радугой огромная голографическая призма, поскольку видео кариоги не признавали в принципе.
Все участники недавно разыгравшейся на Тупелекте трагедии
Вернее, он не сразу понял, что они заговорили. Как всегда, когда начинает звучать божественная кариогская речь, тело охватила блаженная истома, глаза начали было слипаться, в мыслях виделись уже картины покоя и счастья… Но тут встроенные в кресла переводчики заработали и перевели все эти ощущения на язык слов:
– … для расследования причин халатности Галактической Криминальной Полиции. Многочисленные экспертизы показали, что при проведении операции "Специалист по приготовлению материальной субстанции, употребляемой данной расой в целях повышения уровня индивидуальной внутренней энергетики" был допущен ряд грубейших ошибок. В частности, одной из таковых явилось привлечение к операции непрофессионалов – агента частного сыска и представителя планеты Ашпис (система Амальтеи).
Полонский и маэстро Жорж переглянулись. Детектив мрачно откашлялся, а музыкант демонстративно откинулся в кресле, сцепив на животе холеные пальцы. Комиссар Баранников, он же Торквемада, сидевший в следующем ряду через проход от них, остался по-прежнему невозмутим и даже не посмотрел в их сторону.
Голографическая призма замигала, демонстрируя присутствующим кадры с места трагедии: заброшенное побережье на Тупелекте, подкрадывающиеся к огромной электронной печи валуны, священнодействующего мессира…
Кариоги между тем тоже продолжали плести свои вычурные заклинания.
– …был рассмотрен вопрос о соответствии комиссара данного отдела Криминальной Полиции занимаемой должности. Вопрос был решён положительно ввиду безупречной службы комиссара Баранникова в течение…
Внутри призмы отчаянно дрались над кипящим котлом две до боли знакомые фигуры. Полонский взглядом отыскал в зале стажёра. Тот сидел набычившись, будто сказанное относилось к нему лично и он готовился произнести ответную речь. На одной щека у него виднелась свежая царапина – видимо, память о мессире Энрико. Почувствовав взгляд Полонского, Витя Террорист поднял глаза – и неожиданно улыбнулся детективу. Тот в ответ лишь кивнул, подавляя тяжёлый вздох. Он понимал, что скандал дорого обойдётся Торквемаде, даже если того не понизят в должности.
– Для вынесения окончательного решения по делу о действиях Криминальной Полиции при проведении вышеупомянутой операции комиссия считает своим долгом в последний раз задать вопрос всем участникам и свидетелям событий, имевших место на Тупелекте (система Дрангула) три оборота вышеназванной планеты вокруг вышеобозначенного светила назад: есть ли ещё какие-нибудь сведения или предметы, имеющие отношение к вышеперечисленным событиям и по каким-либо причинам не представленные ранее следствию?
Воцарилась тишина. Кариоги терпеливо ждали. Когда положенное время уже почти истекло, а голографическая призма начала медленно таять в воздухе, в зале заседаний вдруг раздался отчаянный вопль:
– Есть!
Маэстро Жорж открыл глаза и резко выпрямился в своём кресле. Торквемада вздрогнул и медленно, словно нехотя, повернулся на звук голоса. У Полонского внутри что-то завибрировало и оборвалось. По проходу между рядами к замершим кариогам бежал стажёр Витя, неся перед собой на вытянутых руках нечто округлое и блестящее. Это был странный предмет, отобранный им у мессира Энрико за несколько минут до того, как на последнего обрушилось всемогущество.
– Вот! – сказал Витя, кладя свою ношу в центр стола перед кариогскими камерами. – Только сейчас вспомнил!
– Что это? – вопросил Валентин Жужало, забыв про торжественность момента и изо всех сил вытягивая шею.
– А шут его знает! – отозвался стажёр с присущей ему откровенностью. – Банка какая-то, в ней порошок. Я её не открывал. Хотел на память оставить, переложил из одного костюма в другой, а потом забыл напрочь.
– И слава богу, что не открывал! – подал голос Торквемада. – У меня на капитальный ремонт корпуса денег не хватит.
– Вы думаете, это взрывчатка? – спросил кто-то. Торквемада не успел ответить..
– Представленный предмет следует рассматривать как вещественное доказательство, – запели опомнившиеся кариоги, – и приобщить к делу. Комиссии требуется время для проведения экспертизы и пересмотра решения ввиду новопоявившихся улик.
Один из гидов-людей, сопровождавших кариогов, протрусил к Вите и протянул руку за вещдоком. Стажёр поколебался, собрался было отдать загадочную вещицу, но в последний момент что-то на её блестящей поверхности приковало к себе его внимание.
– Тут буковки какие-то! – объявил он. – Написано по-нашему: "Фаб…". Дальше не разобрать…
И Витя принялся старательно тереть замутившееся серебро рукавом.
– "Фаберже", – негромко подсказал маэстро Жорж. – Это же любимая…
В следующий момент, взъерошив волосы всем, кто имел таковые, и чуть не сметя со стола кабинки с кариогами, по залу пронёсся вихрь. Свет замигал и на мгновение погас, в темноте что-то ослепительно блеснуло, и детектив успел разглядеть гигантскую ломаную тень, мелькнувшую под потолком. Когда же освещение восстановилось, присутствующие увидели там, где несколько минут назад маячила голографическая призма, высокого и совершенно лысого человека в чёрной одежде, вокруг которого тлело неяркое, но хорошо заметное свечение. Густые чёрные брови сдвинулись, и голос, успевший уже стать для Полонского ночным кошмаром, произнёс с характерным ашписским акцентом и не менее характерной для жителей этой планеты иронией:
– Я прибыл по твоему зову, о юноша, прибравший к рукам мою солонку. Приказывай – и я повинуюсь тебе!
– Прошу извинить за театральные эффекты, господа! – продолжал вампир, обводя взглядом оцепеневшее собрание. – Все эти перемещения в пространстве сопровождаются разнообразными преобразованиями энергии, так что, боюсь, обойтись без грома и молний невозможно.
В этот момент мессир Энрико увидел маэстро Жоржа, и брови его удивлённо поползли вверх.
– Как, Жорж! Этот ловкий детектив добрался и до тебя? Надеюсь, ты не столь сильно пострадал от знакомства с ним, как я…