Провода. Любовь. Мате

Еремейчук Владимир

Ядовитая Змея проскользнула мимо Василия. Костюм красавицы отдавал переливом зеленого. Она направилась в секретную комнату с баром. Ее называли так потому, что прежде, чем туда попасть, надо было справиться с маленьким лабиринтом из кривых зеркал. Не каждый посетитель отваживался пойти туда. Ходили легенды, что зеркала усиливают воздействие алкоголя и наркотиков, что может привести к потере ориентации, и несчастный мог остаться в лабиринте до утра.

На самом деле все было просто: надо было держаться правой стороны, три поворота, спуск, и снова держаться правой

стороны. И вот Ядовитая Змея уже стоит посередине бара, где играет совсем другая музыка, нацеленная максимально расслабить и утопить гостя в одном из мягких диванов.

– Оу, посмотрите, кто сменился! – на весь зал раздался голос Вили. Ядовитая Змея радостно махнула рукой и направилась к своему давнему приятелю. Когда-то они начинали вместе писать музыку, экспериментируя с новым звуком, но Вили так и не нашел себя в этом деле, да и, по обыкновению, ему не хотелось напрягаться в отличие от подруги. Змея активно вкладывалась в свое дело – поиски новых звуков с разных континентов и создание единого, качественного саунда.

– Ну что, ребятки, как вам?

– Круто! Круто! – радостно сказал Вили, – африканские мотивчики – то, что надо. Правда, тебе не мешало бы обновить видеоряд к выступлению, со всеми этими новомодными фишками, заставляющими толпу думать, что они присутствуют где-то в глубинах еще не затронутых лесов Амазонки, в космосе или на другой планете.

– Насчет видеоряда ты права, нужно над ним поработать. Но что делать, Саня то погорел, а именно он этим и занимался, черт его дери. Плюс взлом его аккаунтов…

– Ты о чем?

– Его аккаунт, походу, взломали, пишет, мол живой. – Змея сделалась совсем серьезной. – Хакеры совсем потеряли совесть, пишет, мол, сейчас я могу не понять, но в недалеком будущем.

Вили рассмеялся, а затем добавил: – Так ты взяла бы и попросила его запилить новое видео, с того света.

– Чувак, знаешь, мне такие вещи не по душе, плюс, вы же слышали, что до сих пор не ясно, что там произошло.

Было понятно, что Змею пугала вся эта ситуация.

– Ладно, давай сменим тему, – вмешалась Катя, – что-то у нас в бокалах пусто, надо это исправить. – Вили, сгонял бы лучше красоткам за выпивкой.

– Возможно, я и перегнул, – пожал плечами Вили и направился к бару.

– Знаешь, у меня есть приятельница, она с видео работает, – возвращаясь к теме, сказала Катя, – она, конечно, только начинает, но, чем черт не шутит, и как раз сейчас она осваивает процессы тактильного присутствия, может, вы сойдетесь.

– Так вот ты к чему, – тыкнув пальцем в бедро подругу, ответила Змея, – хочешь денег подзаработать.

– А то!

– Ну, отлично, скидывай контакт, – чуть задумавшись, Змея добавила, – а она симпатичная?

Не то, чтобы змея была розовой в своих предпочтениях, она любила работать с красивыми людьми, считая красоту частью таланта человека.

–Ей парни больше по вкусу! – рассмеялась Катя, а затем добавила, веря сплетням о бисексуальность Змеи, – Но у нее отличная задница, чем черт не шутит.

 5

В западной части города под одним из многочисленных заброшенных домом, которые быстро превращаются в сквоты с нелегальными барами, в обустроенном подвале моргало десяток лампочек. Стены были как будто заляпаны черной краской, но, подойдя поближе и пристально присмотревшись, можно было увидеть муравьев. Целую колонию: кто носит палочки, кто разбирает кусочек сахара, а в центре муравейника всевидящая матка, занятая бесконечным воспроизведением яиц. Остановись матка хоть на минуту, и численность колонии пошла бы моментально на убыль, ведь каждую секунду тут и там муравьи встревают в проблемы и дохнут во благо муравейника.

 Ниже рисунков, напротив друг друга стоят столики, кожаные диваны и бинбэги, на которых клиенты, откинувшись назад, изредка постанывают и что-то шепчут. Глубокий компьютерный сон, совсем иные программы, в которых непонятно, где начинается игра, а где заканчивается жизнь. Ходили слухи, что в таких клубах вечеринки могут заканчиваться массовыми самоубийствами с картинками из преисподней. Завсегдатаи клубов считали эти истории глупыми байками правительства, чтобы в очередной раз контролировать то, в чем они нифига не разбираются.

Сетевые подпольные вечеринки продолжают процветать и предлагают свои услуги двадцать четыре часа в сутки, как и бордели, теряющие прибыль от того, что все больше и больше людей подсаживаются на кибернаркотики.

 «Теперь вам не надо тратить время на перелет до Кубы» гласила табличка с голограммой мулатки, манящей своей рукой к железной двери клуба, в глубине которого была одна интересная комната. В ней высокий спортивного телосложения мужчина и маленький полненький согнулись над экраном. Мужчина что поменьше водил пальцем по странным символам с явным пониманием, что они означают. Это немного раздражало Али, ведь вдобавок Борис то и дело приговаривал: «Странно» или «Очевидно».

 Вот и в момент очередного «очевидно» Али не выдержал: – Борис, ты задолбал, что там?

– Не сбивай с мысли, – огрызнулся Борис.

 Али покачал головой и вышел в зал, где одни клиенты пребывали в экстазе, у некоторых были даже мокрые штаны, другие, бледные, словно попали в ад, у одного из таких посетителей шла кровь из носа, а майка была заблевана. Али подошел к клиенту, нажал кнопку на шлеме, на экране отразились показатели жизнедеятельности человека. Некоторые из них зашкаливали, но если Борис еще не в панике и не отключает клиента, значит, за кровь из носа и желудочные выбросы переживать не стоит, может в этом есть какой-то свой кайф.

 Поглаживая рыжеватую бороду, Али двинулся дальше, разглядывая клиентов, он никогда не понимал, что движет людьми, которые, чтобы расслабиться, используют препараты, алкоголь, наркотики и хрен знает, что еще. Али не понимал, какой смысл пихать в себя вот это все, если результат у всего один – на следующий день чертовски хреново. Зачем все это, когда есть куча вещей, от которых и так весело, например: секс, прыжки с парашютом, прогулки, сеанс массажа, тренировка… Список может быть бесконечным.