Проводник: проклятый мир
Шрифт:
— Сколько там этого серебра, — сплюнул я от досады, что повелся на слова мальчишки.
— Они за неделю несколько килограмм набирают, — обиделся паренек. — Я отвечаю.
— Ладно, ладно, — махнул я ладонью, жестом прося того говорить потише, — не ори. Обещал, что займусь твоим мотоциклом, значит, займусь. Только где-то через пару недель, хорошо?
— О-кей, — довольно кивнул паренек и чуть ли не вприпрыжку куда-то помчался. А я остался наедине с кучей мыслей. Первая городская свалка, о которой говорил Колька (еще две другие просто не дотягивали размерами, чтобы там столько драгметалла
Когда я на следующий день сообщил утром про бомжей друзьям, Сашка обрадовался.
— Точно, как же мы сами не догадались, — возбужденно заговорил приятель. — Я даже что-то слышал об этом. Вроде, Шрам курирует то место. Через него идет различный лом цветных металлов.
— Что за Шрам? — полюбопытствовал Никита. — Может, через него получиться прикупить серебра, а?
— Вряд ли, — поморщился Сашка. — Поганый человек. Из отморозков, никакие правила не соблюдает. Проще самим попробовать договориться с бомжами.
— Но ты же золото продаешь, почему купить серебра не можешь? — задал я вопрос, который меня давно волновал.
— Через перекупщика. А с тем — с помощью посредников общаюсь. Он напрямую ни с кем не работает — опасается. С трудом смог договориться насчет золота. Сегодня, кстати, первую партию повезу.
— Подстраховать? — предложил Никита. — А то мало ли что…
— Не стоит, — отказался Сашка. — Сам справлюсь. Тем более что должен прибыть один.
— Смотри, — произнес я, — а то мы можем со снайперкой подежурить где-нибудь в кустах. Издалека подстраховать.
— Нет, не стоит, — повторно отказался Сашка. — Лучше топайте к бомжам. Я тут заначку распотрошил, занял немного у знакомых… берите, чтобы не пустыми идти на свалку. Не думаю, что в таком бизнесе они обходятся своими силами. Может оказаться, что держат стволы под рукой или охрану от Шрама. И ваш наезд не выгорит.
Приятель вытащил из кармана рубашки толстую пачку зеленных бумажек. Доллары, самая ходовая валюта в нашей стране. Деревянные рубли уже вот-вот обесценятся, будут стоить чуть дороже бумаги, на которой напечатаны.
— Неплохая заначка и знакомые щедрые, — присвистнул Никита, забирая у друга деньги. После этого мы распрощались. Я с Никитой покатил в лес, чтобы прихватить пистолеты (мало ли что, в таком опасном деле лишний аргумент в виде пары стволов лишним не будет) и потом сразу же направиться на свалку.
Сашка же укатил на встречу со своим перекупщиком, чтобы загнать пару килограмм золота. Надеюсь, странные монеты не сильно привлекут внимание и не станут причиной отказа от сделки…
Проезд на свалку загораживал ржавый шлагбаум. Только старые следы краски показывали, что когда-то эта труба имела бело-красную окраску. Из небольшой будочки, сколоченной из досок и с небольшим застекленным окошком, вышли двое мужиков. С короткой щетиной, в спецовочных темно-зеленых брезентовых штанах и синих кутрках-робах.
— Чего нужно? — неприветливо обратился он к нам.
— А ты кто такой, чтобы спрашивать, — резко
— Тут проезд только… — начал было говорить он, но тут его за рукав потянул товарищ и что-то тихо пробубнил на ухо. Тот нахмурился, посмотрел на нас, потом что-то тихо ответил. Понимая, что заминка может затянуться надолго, я негромко попросил Никиту выйти и сказать пару ласковых.
Охранники (или сторожа, что ближе к правде) обернулись к машине, только после хлопка закрываемой двери. И резко замолчали, встретившись с тяжелым взглядом Никиты.
— Че встали? — старательно копируя грубую и бедную речь уличной гопоты, спросил мой приятель сторожей. — Живо шлагбаум подняли и смотались в свою конуру. Ну?
— Сейчас, сейчас, — торопливо заговорил первый сторож и бросился в преграде на нашем пути. Второй бестолково переминался на одном месте, поглядывая то на своего коллегу, то на Никиту. А тот демонстративно запахнул полы куртки, скрывая рукоять пистолета, засунутого за пояс, и вернулся на водительское место.
— Сюда бы Шурика, — произнес он, — с ним бы эти гаврики даже спорить не стали. Сразу же без слов отрыли бы дорогу.
Первых бомжей увидели метров через триста. Человек пять неопрятно выглядевших, косматых и грязных, возились в большой кучи мусора, рядом с накатанной дорожной колеей. Никаких телевизоров, приемников и прочей электронной лабуды не наблюдалось. Или это не та группа, или бомжи умело скрывают свой хабар.
— Эй, — крикнул я сквозь окошко, когда Никита притормозил неподалеку, — один пусть сюда подойдет.
Мусорщики тут же прекратили свое занятие, переглянулись между собою и только после этого к нам заковылял один их группы. Низкорослый (или он так согнулся, что не выше полутора метров от земли кажется), тщедушный, одетый в болоньевую куртку, шерстяные брюки, потрескавшиеся резиновые сапоги бомж остановился в паре метрах от машины и вопросительно уставился на меня.
— Слушай, — спросил я, стараясь смотреть чуть выше макушки доходяги, настолько был неприятен вид гноящихся глаз, лица, покрытого струпьями, гнилых зубов этого опустившегося человека, — мне нужно кое-что здесь найти. Или кое-кого… поможешь — получишь денег.
— А что нужно-то? — голос у бомжа был хриплый, словно, он курил с младенчества по пачке «беломора» в день и перебаливал ангиной каждую неделю.
— Тут у вас телевизоры попадаются и прочая хрень, — сказал я. — А в них — разные полезные вещички. Вроде дорогих металлов… понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — ответил бомж, сопроводив слова кивком головы. — Это вам к Склянке надо. Он сбором металла занимается.
— Где его найти?
— А вон в тот прогалок въезжайте и катите до центра свалки. Там увидите его хоромы.
— Хоромы? — переспросил я, не совсем представляя себе совместимость данного места и определения, подходящего под слово «хоромы».
— Ага, других тут таких нет. Не обознаетесь.
— Держи, — кинул я источнику информации несколько рублевых банкнот. На эту суму можно прикупить пару килограмм мяса. На что потратит деньги этот человек меня волновало мало. Скорее всего, пропьет.