Проводы на тот свет
Шрифт:
Светлане Евгеньевне понравилось, что он её просит остаться, и она сказала:
– Как вы скажете, Алексей Георгиевич! Надеюсь, и с вашей Таисией Андреевной я полажу. К вам я привыкла.
Они скрепили новый уговор рюмочками коньяка. Светлана Евгеньевна ушла, пообещав, что будет приходить "как всегда". Алексей пошатался по квартире, одному было очень грустно, выпитое настраивало на минорный лад. Он налил ещё коньяку, с рюмкой в руке обратился к двери, за которой была кладовка:
– Вот, старик Харон, я снова не один... Пришла и поселилась... Что же, пусть живет. Ольга тебя боялась, а этой, может, ты и сам испугаешься очень бойкая. Но ты её не обижай, прошу тебя...
Алексей улегся на диван и тут же уснул, день выпал длинный и наполненный впечатлениями. Проснулся уже поздним вечером от голоса Таисии, шума, шагов. Тая командовала двумя "быками", которые втаскивали в квартиру с лестничной площадки какие-то коробки, стопки книг и предметы непонятного Алексею назначения: "Это сюда... А это - вот туда..." Вещи сносили в спальню, со вчерашнего вечера ставшую "ее", в соседнюю со спальней комнату.
Парни ушли, и Таисия спросила:
– Ничего, если я займу комнату рядом со спальней? Там есть шкафы для книг и письменный столик.
– Давай, подруга, распоряжайся, - вяло согласился Алексей. Два дня "употреблял", это у кого хочешь вызовет пессимизм и уныние.
– Располагайся, а я пока пойду пройдусь, - сказал он, и, не ожидая ответа Таи, выскочил к лифту.
Он бесцельно бродил по близким улицам, размышляя о том, как круто поворачивается его жизнь. После памятного дня рождения Андрея Ивановича Таисия довольно регулярно ему звонила, справлялась о самочувствии, делах. Эти звонки почти прекратились после того, как Алексей женился на Ольге. Таисия одной из первых выразила Алексею сердечные соболезнования в связи с трагической гибелью его супруги, с которой он прожил вместе так недолго. Она осторожно намекала, что не прочь встретиться. Алексей под благовидными предлогами отказывался, но она звонила снова и снова. И была при этом неизменно вежлива и тактична. И вот - выждала время, когда боль улеглась, выбрала святой день, и...
Алексея её настойчивость привела в замешательство. Своей непосредственностью и искренностью она была ему глубоко симпатична. Но память об Ольге не отпускала его. Он не собирался носить вечно траур, это было бы глупо, но и торопливость считал неуместной. И даже готов был признать, что его жизнь после появления Таи потекла энергичнее.
Когда Алексей возвратился домой, Тая уже почти справилась со своими вещами. Но её платья, костюмы, курточки были разложены на кровати, стульях, креслах. Алексей понимал, что она ждет его решения.
– Тая, ты свои чемоданы освободила?
– спросил он.
– Да.
– Сложи в них вещи Оли. Пусть в них хранятся.
Опасаясь, что Алексей передумает, Тая быстро убрала вещи Ольги в чемоданы и коробки, и Алексей унес их в кладовую. Сделал он это молча, не выказывая неудовольствия, хотя у него появилось ощущение, что вот теперь навсегда прощается с Ольгой.
Но Таисия удивила его ещё раз. Она привезла киот, попросила Алексея укрепить его и поставила на киот три иконы: Иисуса Христа, Богоматери и... СвяТой Ольги. Когда Алексей вышел, она тихонько, жалобно стала просить:
– Господь наш, не оставь меня своими заботами... Святая Женщина, Дева Мария, не осуждай меня, но помоги мне... Святая Ольга, патронесса Ольги Ставровой, молю тебя о снисхождении и прощении...
Алексей услышал сквозь приоткрытую дверь её жаркий, жалкий шепот, увидел стоящей на коленях перед иконами. Он поднял её, прижал к себе:
– Кончай глупости, Тая.
– Это не глупости. Это серьезно.
– Ладно-ладно...Кается, ты все уже разложила?.. Пора бы и поужинать. По-семейному.
– Я мигом!
– подпрыгнула от восторга Тая и умчалась в ванную, где тут же зашелестел душ.
Она вынырнула из ванной в халатике и быстренько накрыла стол, так как запаслась всем необходимым в супермаркете по пути от своего дома к Алексею.
– Прошу, мой дорогой, - позвала Алексея.
– "Дорогим" меня звала Оля, - ершисто ответил Алексей.
– Тем более я буду тебя так звать, - заявила Тая, как и тогда, когда назвала "Алешенькой".
Таисия сбросила с себя халатик и села за стол в чем-то невесомом и очень укороченном.
– У тебя трусики наружу, - укоризненно заметил Алексей.
– Так задумано, - гордо сообщила Таисия.
Она разлила коньяк.
– Наш первый тихий семейный вечер, - пошутила она.
– Вчерашний не в счет - руки тряслись после взрыва. Выпьешь, Алешенька?
– Она приучала его к тому, что зовет "как Ольга".
– Что же, этот день мы начали с коньяка, в том же духе и закончим, отшутился Алексей.
Он с удовольствием смотрел на Таю. Ее присутствие означало, что одиночество завершается, уходит из этой большой квартиры.
– Я тоже выпью. Для смелости. Этой ночью я буду тебя соблазнять.
Она храбро выпила коньяк.
– Давай лучше поговорим... о семейных делах, - насмешливо предложил Алексей.
– Ой, как интересно!
– оживилась Тая.
– Тогда начну я! Хочу сообщить тебе приятное известие: нам есть на что жить. Папа ежемесячно давал мне пятьсот баксов. Я с ним переговорила, и он теперь выделил на двести больше - семьсот. Не думай, он не жмот, но больше не дал, сказал - пока хватит.
Она проговорила все это деловито и явно гордясь своей сноровкой. Алексей смотрел на неё несколько иронически и вдруг огорошил её вопросом:
– Таисия, ты и в самом деле моя супруга?
– Да!
– воскликнула Тая. Но уверенность покинула её, и она стала лепетать невразумительно: - Я думаю... Надеюсь... Через час-два...
Она вдруг осерчала:
– Я скоро стану твоей женой, если ты не импотент и не гомик!
– Ай да девочка!
– изумился Алексей.
– Я не девочка!
– она застенчиво и в то же время вызывающе сверкнула глазками.
– Говорю это для того, чтобы тебя не мучило раскаяние, что совратишь невинную!