Проявитель
Шрифт:
На следующий день Ринат приехал с Лютым. Правда, поймав Лесю в объятия, на пару минут отвлекся от действительности, поэтому Юля спросила:
– Вы просто так?
– Нет. Мы с той занимательной историей, что Илья сын Леси, а не твой.
– Ринат рассказал?
– Да. Пересказал. Но есть у меня некоторые сомнения.
– Бывает. Киношку видел?
– Да. Но если была не ты, откуда знаешь?
– Думаешь, Леська промолчала бы?
– поразилась Юля.
– Хорошо. Простейшее доказательство.
Юля сняла платье, Лютый ругнулся. Парочка отвлеклась друг от друга, и Ринат язвительно спросил:
– Ничего, не хочешь объяснить?
– Нет.
Юля оделась и заметила ни к кому не обращаясь:
– Я вообще людей не люблю.
Как ни странно, ответил ей Лютый:
– Это заметно.
Жизнь почти не изменилась. Юля все так же занималась с Илюшей. Леська все так же общалась со всеми, но атмосфера поменялась, потеплела. И хотя мало что общего имела с календарной весной, все радовались. Ринат оттаял, смягчился, очеловечился, как сказала сестра. Он расслабился и позволил своему отношению к Лесе проявляться. А Юля на полном серьезе смогла свалить большую часть родительских обязанностей на сестру.
Одновременно Ринат изменил документы, и замужней дамой оказалась Леся, а не Юля. Говорят, кто-то где-то умер, и некая неявная опасность пропала. Поэтому было открыто объявлено о настоящем родстве и отношении. По поведению Рината и Олеси это было заметно и практически не вызвало вопросов. А Юля наслаждалась жизнью.
Она переехала в городскую квартиру Леськи. Наконец-то тишина и покой. Она искренне любила сестру и племянника, но порой от них уставала. В последнее время все сильнее и сильнее.
Она растянулась на диване и тут позвонил телефон. Жужик.
– Лесь, я очень тебя люблю, но...
– Приезжай, - истерично сказала Леся.
– Он мне изменяет.
Слыша рыдания сестры Юля моментально вскочила на ноги.
– Не истерии. Что случилось?
– Он мне изменяет?
– Ринат? С ума сойти. Я сейчас.
Дорога заняла полчаса. Обеспокоенная Юля вошла в дом. Лютый улыбнулся с заметным успокоением. Разъяренный Ринат ходил кругами около Леси, свернувшийся в кресле, и размазывающей слезы по лицу.
– Лесь?
Юля тут же обняла сестру.
– Ты чего?
– Он...- она снова всхлипнула.
– Тебе изменяет. Я слышала.
– Я не понимаю этот бред, - разъяренно взревел Ринат.
Юля стала тормошить сестру, но отвлеклась на ее мужа.
– Тихо, пожалуйста! Лесь, он сказал, а потом другое и оно не сошлось? Так?
– Да, - всхлипнула она.
– Давай подробней. Что с чем не сошлось?
И Леся рассказала,
– А ты не думала, что это другая поездка?
– предположила Юля и обвиняющее сказала Ринату.
– Можно было рассказать подробно.
Он опешил, слушая размышления Леси. Потом подхватил ее на руки и сам устроился в кресле, прижав жену к себе.
– Маленькая, я не подумал, что ты так поймешь.
И Ринат стал рассказывать по порядку, с подробностями и объяснениями.
Юля кивнула Лютому, и они вышли. Тот задумчиво посмотрел на нее.
– Ты такая же. Вы замечаете мелочи, слишком много мелочей.
– Мы просто видим больше. Как и ты, но ты тренировал и развивал эту способность, а у нас она врожденная.
Они вышли на улицу. Где на застеленной пледом скамейке обнаружился Нож, его смена. Он отвлекся от электронной книги, Юля мимоходом заметила его, а потом остановилась.
– Новая книжка? Последний месяц ты использовал другую.
– Та сломалась, - отозвался он задумчиво.
– Ты замечаешь, - констатировал Лютый.
– Вижу, - поправила Юля.
– Как и Леська. Она поэтому и не смогла наладить свою жизнь. Трудно сойтись с человеком, когда постоянно подмечаешь его недоговорки и нестыковки. И да, головой понимаешь, что есть что, большая часть объяснима, но когда приходится еще и объяснять! Это перебор.
Неожиданно Иван, точнее Филин, спросил:
– Ты все еще опознаешь людей?
– Почти нет. Пару лет назад свела к минимуму. Слышал?
– Да.
– Поясните тем, кто не в курсе?
– с заметным недовольством спросил Лютый.
Филин пожал плечами, Юля недовольно скривилась:
– У нас был отец, впрочем, как и у всех. Милиционер - призвание такое. И работал в органах он как раз во времена перестройки. Отец был на редкость принципиальным человеком: защищал людей, служил справедливости, и все такое прочее. Он был такой не один, и худо - бедно им удавалось контролировать ситуацию. Может не идеально, но явного беспредела у нас в области не было. А потом когда все утихло, лихие времена прошли, он помогал восстанавливать систему, находил энтузиастов. В общем, положительный человек был. Во всяком случае так говорят. Мы же его практически не видели. Может, раз в неделю, в выходной - у него же работа, всегда работа. И эта его работа серьезно угрожала нам, семье. Конечно, он оберегал, как мог, учил по-своему и чему считал нужным. Неплохой в целом человек, не говоря только о том, что отца у нас фактически не было. Зато достались его черты - неестественная наблюдательность.