Пройдя долиной смертной тени (Не убоюсь зла)
Шрифт:
— Да, и если я не хлопала по попкам своих секретарш, разве честно называть меня старым черствым негодяем?
— Ваше поведение по отношению к женщинам всегда было безукоризненным.
— Бросьте, Джейк! Вы сейчас говорите с Иоганном. Говорите со мной.
Саломон усмехнулся.
— Иоганн, по-моему, вы были старым черствым негодяем до того самого дня, как вас забрали в операционную.
— Ну, так-то лучше. Джейк, мой интерес к симпатичному личику или стройной ножке никогда не увядал, но мне приходилось воздерживаться
— Я заметил!
— Но вы не все заметили! Хотя вы и поцеловали меня и мне это понравилось, дорогой, вы не могли заметить всего. У меня теперь появились месячные циклы, Джейк. Они регулируются Луной. У меня уже два раза была менструация. Вы знаете, что это такое?
— Естественное явление. Вполне нормальное.
— Это значит, что тело контролирует мозг не меньше, чем мозг контролирует тело. Перед началом менструации я капризна и несдержанна, реветь готова. Мои чувства, мои эмоции, даже мои мысли — женские, хотя у меня за спиной почти целый век мужских эмоций и мужских взглядов на жизнь. Взгляните на мою медсестру Вини… Вы бы хотели ее?
— Черт вас побери, Иоганн! Она славная девушка. Достаточно совершенная модель.
— Она действительно милая девушка. Но, поскольку я Юнис так же, как и Иоганн, я знаю, как она чувствует. Она чувствует себя, как кошка в течку… а вы, старый бык, Джейк, могли бы над ней господствовать, и, если бы вы хотели взять Вини, она бы оказала лишь символическое сопротивление.
— Джоанна Юнис, не говорите глупостей. Я в три раза старше ее.
(— Босс, куда вас несет?
— Я еще сам точно не знаю.
— Не надо сюда припутывать Вини. Мне казалось, что мы хотим оставить Джейка для нас.
— Не становитесь свиньей, маленький поросенок. Вини — медсестра; она так же тщательно следит за приемом противозачаточных, как и за зубками.)
— Джейк, дорогой, я телом ненамного старше Вини… а вы знали и любили это тело, хотя я об этом и не помню. Мы знаем, что Юнис всегда держалась как подобает леди. Как вам удалось сблизиться с ней? Вы ее изнасиловали?
(Черт возьми, нет! Я сама его изнасиловала… хотя он и не особенно сопротивлялся.)
— Это очень личный вопрос!
— Это очень женский вопрос. Я знаю вас благодаря многим годам общения с вами… и я знаю Юнис как благодаря общению с ней, так и, что более важно, благодаря тому, что у меня ее тело, ее железы, ее гормоны, ее самые сокровенные нервные окончания. Подозреваю, что вы были слишком горды, чтобы волочиться за ней; поэтому она нашла какой-то способ дать вам понять, что вы желанны. И когда вы уверились, что Юнис не сделает из вас дурака, вопрос был решен. Ну как? Я права?
(— Если он скажет «нет», он соврет. Все это длилось пять минут, сестричка… и мы бы закончили через десять, если бы нас не прервали. Пришлось ждать до следующего дня. Помните, я тогда нарядилась русалкой? Мне пришлось оттирать краску, прежде чем вернуться домой. Джейк размазал весь рисунок — и мне пришлось врать Джо, делая честные глаза.
— Он вам поверил?
— Думаю, что да. Он что-то рисовал, а в такие моменты он практически ничего не замечает.)
— Джейк, вы будете отвечать? Или позволите мне сделать собственные выводы… возможно, ошибочные?
— Я мог бы ответить, что это не ваше дело!
— И вы были бы правы. Иоганн просит прощения у вас. Но не Юнис. Джейк, тело Юнис говорит мне, что это было именно так. Но я не могу быть уверена, и я хочу быть такой же, как она, и, если бы она так не поступила, скажите мне. Я же не выспрашиваю интимные подробности.
(— О, дорогая, как я хочу услышать интимные подробности! Я хочу увидеть все это его глазами. О своих впечатлениях я вам позже расскажу.
— Дорогая, нельзя быть такой нетерпеливой… Я же пыталась смягчить его.)
— Джоанна Юнис… нет, просто… Юнис, у вас всегда была своенравная манера добиваться своего любыми средствами.
— Это ответ, Джейк? У меня нет ее памяти.
(— Что вы такое говорите, босс? Я тут кое-что поняла… и плоские черви здесь ни при чем. У каждого есть оперативная память и базовая память, как, например, у Бетси. Эта базовая часть и есть я, которая осталась в теле, хотя я и умерла. Может быть, это душа? Но какая разница, как это называть? Это та моя часть, которая не касается желез и сосудов.
— Юнис, отложите вашу философию до тех пор, пока мы не останемся с вами одни в постели сегодня ночью. Я пытаюсь справиться с мужчиной. И у меня это плохо получается.
— Вы думаете, что сегодня ночью мы будем в постели одни? Я другого мнения. Хотите поспорим?
— Я не знаю. И я боюсь.
— Не бойтесь. Когда это случится, вы начнете декламировать наше заклинание, а я сяду за руль. Один раз проедемся по кругу, а потом вы сами сможете солировать. Хотя я постоянно буду с вами. Знаете что, босс, дорогой? Вами быть даже приятнее, чем вашей секретаршей. По крайней мере, будет приятнее, когда мы вернемся к нормальному рациону.
— Я имею в виду сексуальный рацион. Я занималась сексом четырнадцать лет и все еще голодна.
— Я занимался сексом в пять раз дольше… и я по крайней мере в пять раз голоднее вас.
— Что ж, может быть. Вы закоренелая шлюха, босс.)
Наконец Джейк ответил:
— Джоанна, мне кажется, что будет нечестно по отношению к Юнис, если я стану про нее рассказывать… но я принимаю то, что вы сказали. Принимая во внимание, что вы хотите учиться, что это вам нужно как руководство, я скажу, насколько это возможно, о том, как она себя вела. Юнис была честной и прямой…