Пройти лабиринт
Шрифт:
– Ошибок?
– Да. А ты наивно полагаешь, что Архитекторы безупречны?
– Почему "наивно"?
– возразил Баюн.
– Если бы это было не так, если бы они были безупречны, то срабатывал бы принцип: "Белые начинают и выигрывают". Это, между прочим, непреложная аксиома.
– Откуда же берутся ошибки?
– Оттуда же, откуда и аксиомы, - взгляд
– Они, аксиомы, как отправные точки. Всегда логичны, но бездоказательны.
– Не понял.
– Мне почему-то кажется, что "ошибки" заранее запланировали.
– Ты меня запутал. То говоришь, что Архитекторы отнюдь не безупречны. А теперь, что ошибки кем-то запланированы. В чём правда, брат?- Баюн улыбнулся одними уголками губ.
Кутх не был настроен шутить. Он, молча, обошел одного из сфинксов.
– Весьма аллегорично, - пробормотал он себе под нос.
– О чем это?
– О сфинксе. Сам загадка, да еще и загадки загадывает...
– А сколько тебе лет?
– подошел ближе Баюн.
– Чьих? Земных?
Кутх усмехнулся.
– Скажу тебе, что мой Архитектор уже давно уступил место следующему поколению.
– Так ты должен был тогда еще застать "войну ангелов".
– Что застать?
– не понял Кутх, отвлекаясь от разглядывания шедевров древнего искусства. Сообразив, он ответил: - Мы называли эту войну - "войной великих пешек". С одной стороны Велиар, с другой Михаил. Битвы тогда были жуть какие кровавые. Архитекторы всегда вели слишком жестокую Игру. А фигуры даже не понимали, какой цели служат.
– Велиар по твоему был более достойным, нежели Михаил?
– Удивительное дело: иногда самые верные адепты оказываются отвергнутыми... Архитекторы его не поддержали. Ибо, как когда-то произнес потом один из них - Джа, что он: "...не устоял в истине, ибо нет в нем истины".
– И где же сейчас Велиар?
Кутх не ответил, как-то странно смотря на Баюна...
75.
Трактор двигался относительно быстро, но иномарки лихо его обгоняли, даже не включая сигнал "поворота".
Возле пустыря, уже успевшего порасти громадными кустами амброзии, у вагончика уже начали собираться рабочие. Сегодня надо было разровнять площадку и начинать готовиться к рытью котлована.
Ребята были практически все молодые, только бригадир - старикан лет шестидесяти со здоровым брюхом, прозванный из-за него Тарасом Бульбой.
– Что слушаешь?
– спросил один из парней
– Тебе такое не понравиться, - отмахнулся тот.
– И все же?
– настаивал парень.
– Стинга.
– А-а-а...
– "If you love somebody set them free", - добавил второй совершенно без акцента, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Слышал? Ну, тогда о чем говорить.
В это время из-за поворота появился долгожданный трактор.
– Кончай трындеть!
– проорал Тарас Бульба.
– Взяли тачки, лопаты и по местам!
Рабочие медленно разбрелись.
Любитель Стинга задержался у вагончика. К нему из кустов амброзии вышел незнакомец. Он скользнул взглядом по фигуре рабочего, но смотрел, правда, словно сквозь него, и направился прочь. Причем все происходило без каких-либо звуков. Будто незнакомец был призраком.
В воздухе заметно похолодало, словно ты очутился внутри морозильной камеры.
– Ты чего тут застыл?
– вышел из вагончика бригадир.
Парень ткнул пальцем в спину незнакомца уже успевшего отойти на солидное расстояние.
– Чего там?
– Тарас Бульба посмотрел в указанном направлении.
– И что?
Рабочий, до этого хвастающийся знанием английского языка, "проглотил язык". Он путано пытался что-то объяснить.
– Чертовщина какая-то, - заключил бригадир.
– Тут давно про это место байки ходят. Про "черные тени".
Парень тоже что-то вспомнил по этому поводу, но промолчал. Ему-то думалось, что "тени" должны были появляться в полночь, а не утром, да еще при свете солнца...
76.
Андрей вышел на проспект и не спеша пошел вдоль разноцветных ресторанов, гламурных "шопов" и респектабельных "центров здоровья". Люди, словно воды реки, обтекали его, даже не замечая его, как препятствия. Для них он был незаметной "тенью", быстро несущейся по тротуару. Только холодные потоки - результат "всасывания" энергии из окружающей среды - только они могли выдать его присутствие.
Остановился Андрей возле кафе "A.v.e.n.u.e", присаживаясь на одно из вынесенных на улицу плетеных кресел, стоявших под ветвистыми каштанами. Пара секунд и он перестал быть "тенью": его тело уже стало обычным частным случаем.
– Доброе утро!
– перед Андреем возникла фигурка миловидной официантки.
– Что будете заказывать?
– Кофе. Натуральный. И лучше с корицей.
– Сахар?
– Ложечку, - Андрей втянул носом свежесть утра.
– И что-то сладенького.
– Не поняла?
– Тортик, круассан, сладкую булочку... Что-нибудь такое. На ваше усмотрение.
Девушка кивнула и юркнула в двери. Андрей расслабился в предвкушении небольшого завтрака. Рот заполнился слюной.
"Даже не думал, что еда может так влиять на настроение", - он запрокинул голову, глядя через листья на небо.
Он возвращался из полюбившегося так "Лукоморья" уже третий раз. Единственное за кем он тут скучал: это была Маша. Но эта скука больше напоминала легкую досаду от того, что потерял любимую вещь. И только.