Прячтесь! Будет ограбление!
Шрифт:
— Хорошо, — сдался Глебов. — Выстрелит еще два раза, и мы выходим.
— Мы? — напрягся Шутов.
— Да, мы, — с нажимом повторил Глебов. — Я не собираюсь кидаться в одиночку на неадекватного качка-уголовника, который палит во все подряд из пистолета размером с гаубицу.
— Испугался, что ли? — хмыкнул Шутов.
Схватив друга за воротник ветровки, Глебов притянул его к себе и прошипел:
— Идем все вместе! И не пытайся съехать! Ясно?!
— Ладно-ладно, — закивал Шутов. — Вместе так вместе.
— Вот и договорились, — отпуская друга, произнес Глебов. — Теперь осталось дождаться, когда он опустошит магазин.
Спрятаться! Нужно срочно спрятаться!
Однако дождаться следующих выстрелов оказалось труднее, чем казалось вначале. Прошло полчаса, как парни условились о своих дальнейших действиях, но Синявкин все отказывался стрелять. Более того, в какой-то момент он внезапно притих — из-за закрытой двери больше не доносился топот ног, больше не было слышно воплей и рычания.
— Да что опять случилось?! — нервно спросил Глебов. — Чего он не стреляет?
— Может, заснул? — предположил Покровский.
— Или просто убежал из дома, — добавил Шутов.
— Что?! — напрягся Глебов. — Не хватало только, чтобы он начал ломиться к соседям!
— Да, тогда его по-любому заберут в дурку.
— Так, парни, больше ждать нельзя. Нужно срочно ловить этого обдолбыша.
— Эм, Сергей, а может, подождем еще…
— Все, идем, — твердо велел Глебов и осторожно приоткрыл дверь. — За мной, оба! И не шумите!
Выглянув в кухню и удостоверившись, что Синявкина поблизости нет, Глебов, пригибаясь, почти на корточках выбрался из сауны. Переглянувшись, подталкивая друг друга вперед, за ним, скопировав его способ передвижения, вышли его товарищи.
— Как-то подозрительно тихо, — прошептал Покровский.
— Тссс! — шикнул на него Глебов, выдергивая торчащую из двери секиру. — По-ходу, он на втором этаже. Идем.
— Круть! — широко лыбясь, восторженно произнес Шутов. — Мы прямо как группа захвата. Это… это… так возбуждает!
— Да заткнись ты, придурок!
Вооружившись секирой и парой сковородок, самопровозглашенная «группа захвата» гуськом, пригибаясь, перебежками двинулась к лестнице. Казалось, вот-вот и из-за угла с пистолетом в руке выпрыгнет Синявкин, однако мужчина так и не появился, и троица благополучно добралась до лестницы, рядом с которой валялись сорванные со стены щиты и оружие.
Пробравшись на второй этаж, троица принялась обходить комнаты. Но Синявкина не оказалось ни в спальне, ни в гостиной, ни в рабочем кабинете, ни в гостевой, ни в домашнем кинозале.
Заглянув на всякий случай и в шкаф, Глебов задвинул дверцу и глубокомысленно изрек:
— Так…
— Что за бред? — вертя башкой, настороженно спросил Шутов. — Куда он делся?
— Заглянем на чердак, — решил Глебов. — А потом снова пройдемся по первому этажу.
Однако и более тщательные поиски не принесли никакого результата. Синявкина не удалось обнаружить ни на чердаке, ни в помещениях первого этажа. Но самое странное — входная дверь была заперта, из замочной скважины торчал ключ, а все окна закрыты. Что значило — Синявкин никак не мог выбраться из дома и все еще находился где-то внутри.
Подергав за ручку запертой входной двери, Глебов повторил:
— Так-так-так. Мистика какая-то…
— Не мог же он испариться, — пожал плечами Шутов и ткнул стоящий при входе доспех. — Правильно, чувак?
В ответ доспех молниеносно вскинул руку, и железные пальцы латной перчатки сомкнулись на горле Шутова, едва не рухнувшего в обморок от подобного хода.
Не менее него была шокирована и остальная парочка. Раскрыв рты, Глебов с Покровским могли лишь стоять и тупо пялиться, как доспех душит их друга. Потребовалось некоторое время, чтобы до них наконец дошло, что искомый ими Синявкин никуда не пропадал, а все время стоял у них на виду.
Вцепившись в наручь доспеха, Шутов прохрипел:
— Помогите…
Сглотнув, Покровский выдавил:
— Надо бы ему помочь.
— Думаешь, стоит? — хмыкнул Глебов.
— Ну, можно немного подождать.
— Козлы… — прохрипел Шутов и попытался двинуть доспех коленом между ног. Эффект был очевиден — Антон взвыл от пронзившей его ногу боли.
— Будешь знать, как оскорблять меня, — кинул ему Покровский.
— И впутывать нас во всякие аферы, — добавил Глебов.
— Помогите… — слабеющим голосом взмолился Шутов.
С некоторой тревогой вглядевшись в синеющее лицо друга, Глебов решил:
— Пора.
Побросав свое оружие, кое-как вырвав товарища из железной хватки латной перчатки, Глебов с Покровским, повиснув на руках закованного в железо и ставшего оттого неповоротливым Синявкина, повалили его на пол. Пришлось попыхтеть, прежде чем они наконец смогли завалить неадектватного банкира лицом в пол и, дабы он не брыкался, уселись поверх его. Синявкин рычал, дергался и орал какую-то невразумительную муть про черных гоблинов, однако облачение из доспеха и груз из трех оседлавших его парней вскоре вымотали его, и он притих.
Когда Синявкин наконец перестал дергаться и начал просто призывать на помощь ангелов света, перед троицей встала очередная проблема, которую поспешил озвучить Покровский:
— Окей, и что дальше? По-ходу, он не собирается засыпать. А если слезем, он опять начнет кидаться на все подряд.
— Серега… — Дотянувшись до валяющейся на полу секиры, Шутов пододвинул ее поближе к сидящему на плечах банкиру Глебову. — Действуй.
— Обойдусь, — буркнул Сергей и, запустив пальцы под край шлема, нащупал сонную артерию и яремную вену на горле банкира.