Прямо к цели
Шрифт:
— Полагаю, что вы не стали бы просить о встрече, если бы не произошло что-нибудь важное, мистер Харрис.
— Думаю, что у меня есть хорошие вести для вас. Видите ли, недавно арестована женщина по фамилии Беннет, которой предъявлено обвинение в магазинной краже. Меховое пальто и кожаный пояс у Харви Никольза, если быть точным.
— И какой интерес может представлять эта женщина для меня? — спросила миссис Трентам, с досадой поглядывая на улицу, где начался дождь, которого она не предвидела и поэтому вышла из дома без зонтика.
— Оказалось, что она имеет непосредственное
— Отношение к Трумперу? — миссис Трентам перестала понимать что-либо вообще.
— Да, — сказал Харрис. — Миссис Беннет не кто иная, как младшая сестра сэра Чарлза.
Миссис Трентам удивленно посмотрела на Макса Харриса.
— Но у Трумпера всего три сестры, если я не ошибаюсь, — сказала она. — Сэл, которая вышла замуж за страхового агента и находится в Торонто; Грейс, недавно назначенная сестрой-хозяйкой в больнице, и Китти, которая некоторое время назад уехала к своей сестре в Канаду.
— А теперь вернулась.
— Вернулась?
— Да, в качестве миссис Китти Беннет.
— Я ничего не понимаю, — игра в кошки-мышки, затеянная Харрисом, начала выводить ее из себя.
— Находясь в Канаде, — продолжал Харрис, не замечая раздражения своей клиентки, — она вышла замуж за некоего мистера Беннета, портового грузчика, который, как оказалось, недалеко ушел от ее покойного отца. Через год замужество закончилось скандальным разводом, в котором было замешано несколько мужчин. После того как Сэл отказалась принять ее обратно, она вернулась в Англию и находится здесь уже несколько недель.
— Как вам удалось раздобыть эти сведения?
— В полицейском участке Уэндсуорта у меня есть дружок, который и указал мне правильное направление. Прочитав обвинительное заключение на имя Беннет, в девичестве Трумпер, он решил перепроверить. На эту мысль его навело имя «Китти». Я немедленно примчался, чтобы убедиться в том, что он не ошибся. — Харрис замолчал, чтобы сделать глоток виски.
— Продолжайте, — нетерпеливо сказала миссис Трентам.
— За пять фунтов она запела, как канарейка, — продолжал Харрис, — если бы я мог предложить ей пятьдесят, она бы заливалась, как соловей.
Когда компания Трумперов объявила о своей подготовке к акционированию, миссис Трентам находилась на отдыхе в поместье своего мужа в Абердине. Прочитав короткое сообщение в «Телеграф», она заключила, что, несмотря на ежемесячные доходы, поступающие к ней как от ее доли наследства, так и доли сестры, а также на заполученные ею двадцать тысяч фунтов, завещанных Ами, ей, тем не менее, понадобится весь капитал от продажи поместья в Йоркшире, если она собирается приобрести существенный пакет акций новой компании. После такого заключения она тут же принялась звонить по телефону и все утро вела переговоры.
Еще в начале года она распорядилась о передаче своего собственного пакета акций фирме «Киткэт энд Эйткен» и, прожужжав все уши в течение нескольких месяцев, вынудила сделать подобный шаг и своего мужа. Но несмотря на это, Найджел так и не стал компаньоном фирмы. Будь она уверена в том, что он найдет себе другое место, миссис Трентам давно бы уже посоветовала ему уйти из этой фирмы.
Невзирая на неудачу, она, тем не менее, продолжала регулярно приглашать компаньонов из «Киткэта» к себе на обеды. Джеральд не скрывал своего неодобрения по поводу такой тактики и не был уверен в том, что она помогает сыну. Но его мнение в этих делах, как он убедился, уже давно мало что значило для нее. Так или иначе, с годами майор слишком устал от всего этого и теперь лишь слабо сопротивлялся.
Выяснив из «Таймс» подробности предложений Трумпера, миссис Трентам велела Найджелу обратиться за приобретением пяти процентов акций компании, как только будет объявлено о преобразовании ее в акционерное общество.
Просьбу Баверстока о встрече миссис Трентам каждый раз воспринимала больше как вызов в суд. Это, наверное, объяснялось тем, что он более тридцати лет был адвокатом отца.
Она слишком хорошо понимала, что, будучи душеприказчиком отца, он все еще обладал значительным влиянием, хотя она и подрезала ему крылышки недавней продажей поместья.
Предложив ей сесть с другой стороны стола, Баверсток вернулся на свое место, водрузил на нос полукруглые очки и раскрыл одно из своих неизменно серых дел.
Было похоже, что всю свою переписку, не говоря уже о совещаниях, он вел в манере, которую можно было охарактеризовать как отстраненную. «Неужели он так же держал себя и с отцом?» — удивлялась миссис Трентам.
— Миссис Трентам, — начал он, положив руки ладонями на стол перед собой, и помолчал, глядя в записи, сделанные им в предыдущий вечер. — Разрешите мне вначале поблагодарить вас за то, что вы пришли на встречу со мной, и выразить свое сожаление по поводу того, что вашей сестре вновь пришлось отклонить мое приглашение. Однако она дала мне ясно понять в коротком письме, полученном на прошлой неделе, что она будет рада, если вы возьмете на себя ответственность представлять ее по этому и любому другому поводу в будущем.
— Бедная Ами, — вздохнула миссис Трентам. — Она так тяжело восприняла смерть отца, даже несмотря на то, что я сделала все возможное, чтобы облегчить ее страдания.
Взгляд адвоката вернулся к делу, в котором содержалась записка Алтуайта из «Берд, Коллингвуд энд Алтуайт» в Харрогейте с указанием о пересылке ежемесячных чеков мисс Ами на счет Куттса в Стренде, номер которого лишь на единицу отличался от того, на который Баверсток уже отправил другую половину месячного дохода.
— Хотя ваш отец завещал вам и вашей сестре доход от собственности, вверенной попечению, — продолжал адвокат, — основная часть капитала, как вам известно, будет передана в свое время доктору Дэниелу Трумперу.
Миссис Трентам кивнула, сохраняя каменное выражение лица.
— Как вам также известно, — продолжал Баверсток, — под опекой находятся фонды, акции и ценные бумаги, распоряжается которыми от нашего имени коммерческий банк «Хамброс энд компани». Когда банк считает целесообразным сделать ощутимое вложение капитала от имени попечителя, мы чувствуем себя обязанными информировать вас о таких намерениях, невзирая на то, что сэр Раймонд предоставил нам свободу в этих вопросах.