Прямо по замкнутому кругу
Шрифт:
Маша приготовила блинчики. Андрей выписал чек. Татьяна Ивановна в очередной раз попыталась упасть в обморок, и Андрею пришлось везти ее домой.
В общем и целом он был недоволен. Благотворительность стоила ему большой самоотдачи.
По дороге домой Андрей заехал в банк, перевел на счет владельца дома оставшиеся деньги, позвонил риэлтеру, попросил оформить право собственности и продать квартиру.
– Деньги нужны быстро, – заявил он. – Продавай за ту цену, которую дадут.
Спустя
«Отвратительно!» – думал он.
Вчера Маша была в бежевой рубашке с коротким рукавом, в бежевых капри и в босоножках «прощай, молодость» цвета кофе с молоком. Наряд завершала коричневая сумка оттенка детской неожиданности, который модные издания сгоряча прозвали карамельным, и платок на горле – коричневый в белый горошек.
Он погудел, покричал и все-таки вышел из машины – Маша так и не сообразила, что все это внимание оказывают ей.
– Давай, едем, – Андрей потянул ее за руку.
– Куда?
– По магазинам.
В ЦУМе Маша уперлась, как ослица, и не могла сдвинуться с места. Андрей ходил вокруг нее кругами, убеждал, но она, видимо, впала в ступор и не могла пошевелиться.
– Маша, я пошел! – взорвался Андрей. – А ты оставайся.
И ушел. Она догнала его на улице.
– Я не понимаю… – лепетала она.
– Прости, дорогая, но ты выглядишь, как реклама дома престарелых! – со всей возможной грубостью заявил он. – Тебя надо переодеть и причесать.
– Зачем? – растерялась Маша.
– Затем, чтобы ты была похожа на женщину! – отрезал Панов.
Маша заплакала. Слишком много слез для одного дня.
Но она неожиданно сдалась, и они вернулись в магазин.
Машу влекло к цветастым хламидам и шифоновым кофточкам, но Андрей, поднаторевший в моде, гнал ее от вешалок и не разрешал даже померить. Он точно представлял, как должна выглядеть его подопечная.
– У тебя же прямые волосы? – поинтересовался он.
Маша кивнула.
– Так зачем ты эти кудельки накручиваешь? – возмутился Андрей.
Они купили много черного. Брюки с небольшим галифе на бедрах. Топы с одним рукавом. Легкие пиджаки в военном стиле. Серебряные босоножки с тысячей ремней. Драпированные платья. Малиновые платья. Фисташковые топы. Ярко-синие, сочно-голубые, белые с красными цветами рубашки.
На распродаже зацепили пальто с эполетами.
Страшную Машину торбочку Андрей выкинул сразу после того, как она получила несколько стильных сумок, которые обошлись Андрею в целое состояние.
– А ты не разоришься? – с опаской спросила Маша, в глазах которой наконец-то промелькнул охотничий азарт.
– Да ерунда! – отмахнулся он. – Сейчас поедем мои машины продавать. Мне с утра звонят без перерыва. Только к одной знакомой завернем. Посмотришь
Не без труда они добрались до шоу-рума «Персонаж», где Маша, слава богу, впала в раж и вынесла половину магазина. Андрей с удовольствием смотрел, как она покупает все без разбора – всех цветов, всех фасонов – и думал, что из этой девушки, возможно, выйдет толк.
В половине седьмого они продали «Ниссан». Сразу за ним – «Порше».
Вчера ночью Андрей дал объявления в Интернете. Жадничать не стал – он знал, как это здорово – купить хорошую машину за небольшую цену, и решил устроить неизвестным автолюбителям прощальный подарок.
А потом Андрей отвез Машу в салон, где ей сделали прическу «боб» – фокус был в том, что сзади волосы остригли до плеч, но спереди они спускались до груди.
Маша сияла.
А вечером они целовались.
– Хочешь в джакузи? – прошептал он.
Маша кивнула.
Они сидели там голые, хоть Маша поначалу и краснела. У нее была отличная фигура, красивая грудь второго размера, не особенно длинные, но крепкие аппетитные ноги.
Андрей хотел ее, но чего-то не хватало… Не то чтобы страсти, а влюбленности. Ему действительно захотелось влюбиться – чтобы его последний роман остался в душе, которая скоро покинет грешное тело.
К Маше он испытывал влечение и даже пообещал себе завершить этот чудесный вечер новой жизни хорошим сексом. Пусть девочка запомнит его не только как друга, но и как любовника.
В постели она была довольно неумелой, но горячей. Андрей даже забеспокоился – Маша в буквальном смысле раскалилась: ее кожа обжигала.
После первых двух попыток он насторожился.
– Все в порядке? – спросил он.
Маша отчаянно кивала.
В очередной раз ничего не удалось.
– Что-то не так? – он заглянул ей в глаза. – Маша, ты что… Я твой первый мужчина?! – Догадался он.
Андрей попытался соскочить, но она его удержала.
– Ты хочешь… – он смутился. – Стать женщиной?
– Ну а ты сам как думаешь?! – возмутилась Маша.
– Тебе больно? – разволновался он.
– Послушай! – Маша, кажется, рассердилась. – Ты сделаешь это! И не надо всяких там «я недостоин»!
Такая Маша ему нравилась. Решительная. Уверенная.
И он это сделал.
Трудно назвать это полноценным сексом, да и впечатления были самые прозаические, но Маша, кажется, осталась довольна, хоть и стонала от боли.
– Че-ерт… – Маша уставилась на пятна крови. – Твои простыни умерли…
– А мы их сейчас на террасе вывесим! – воскликнул Андрей. – Чтобы все знали!
– Что?! – Маша подскочила на кровати.
– Шутка! Стой! – Андрей отбивался от увесистой диванной подушки, которой она его колотила.