Прямо в яблочко
Шрифт:
Я с надеждой посмотрела на Недоступова. Крючок долго молчал, потом, затушив окурок в пепельнице, пересел за стол в свое высокое кожаное кресло и заговорил:
— Да, Танечка, задала ты мне задачу. Гордеев — человек серьезный, я не могу просто так его беспокоить. А что, если все это неверно, ведь то, что за ним охотится киллер, — это всего лишь догадки, просто совпали инициалы, что, если имеется в виду совершенно другой человек? Пойми, все это вилами на воде…
— Юрий Иванович, ведь если ничего не случится, то через два дня я об этом узнаю и перестану надоедать Гордееву.
— Да, ты, наверное, права. Нечего сказать, меня ты почти убедила. Только один вопрос… Ведь если ты схватишь убийцу и не сможешь, что вполне вероятно, вытрясти из него достаточно информации для того, чтобы тут же обезвредить твоего господина «Икс», то он быстренько просечет, в чем дело, и заляжет на дно так глубоко, что поймать его будет вообще невозможно.
— Я знаю об этом, поэтому параллельно буду искать его с помощью военных. Но если это не сработает, то, по крайней мере, прекратятся убийства.
— Ладно, Танечка, черт с ним. Только учти, что к делам этих твоих военных я не желаю иметь никакого отношения. Поедем к Гордееву, — он встал из-за стола и надел висевший около двери пиджак, — я позвоню ему по дороге.
Разговор был закончен. Я встала со стула и вышла из кабинета вслед за Недоступовым. Он отдал охраннику какие-то распоряжения и, махнув мне рукой, направился к стоящей у двери офиса машине.
Теперь я была уверена, что дело выгорит. Самое сложное было уговорить Крючка помочь мне в этом щекотливом деле. Я ожидала, что придется уговаривать его очень долго, но он, как ни странно, согласился почти сразу.
Хотя Крючок поломался немного, рассказывая о том, что нельзя было просто так тревожить Гордеева, на самом деле ему было на это наплевать, он побеспокоился бы и по меньшему поводу. Крючок сейчас заботился только о том, как он сам будет выглядеть во всей этой истории. Если бы дело, за которое он взялся, пускай даже косвенно, прогорело, это подорвало бы его авторитет, а этого он боялся больше всего. Авторитет в определенных кругах был самым дорогим его сокровищем. Он мог простить все, что угодно и кому угодно, в разумных пределах, естественно, но если бы кто-то попытался посягнуть на его репутацию, Крючок смел бы его с дороги быстро и жестоко. Таким образом, если я облажаюсь, то заработаю смертельного врага в его лице, и этому не помешает даже наша многолетняя дружба. Но я нисколько не заботилась на этот счет, я думала о другом.
Джип летел по серым грязным улицам, возвышаясь над всеми остальными машинами на добрых полметра. Юрий Иванович сидел рядом со мной на заднем сиденье, отгороженном от водителя и охранника темным звуконепроницаемым стеклом. Он вынул свой маленький супердорогой сотовый и набрал номер бизнесмена Гордеева.
Разговор был короткий. Я внимательно вслушивалась в него, но мне абсолютно не было слышно слов собеседника Крючка. Судя по довольному выражению лица моего спутника, все прошло гладко. По-другому и быть не могло. Вряд ли кто-то мог отказать в чем-нибудь
Машина остановилась у большого здания в центре города. Охранник открыл дверь перед Юрием Ивановичем. В офис Фонда компьютерных технологий нас пропустили, даже не спросив о цели визита. Мы поднялись на третий этаж. Хозяин офиса ждал нас в своем кабинете, который был полной противоположностью кабинету Недоступова. Мебель была супермодная и очень дорогая. Стены отделаны белыми деревянными панелями. Все детали офиса были подчеркнуто дорогие и не сочетались друг с другом ни в какой мере. Сам хозяин Олег Владимирович Гордеев был высоким широкоплечим человеком с круглым, очень добродушным лицом. Говорил он громко и раскатисто, в каждом его движении чувствовалась могучая сила. В целом он производил впечатление человека, крайне довольного жизнью и собой.
— Здравствуй, Юрий Иванович! — закричал он, как только мы появились на пороге кабинета.
— Здравствуй, Олег Владимирович, — две мужских сильных руки соединились в рукопожатии, — вот познакомься.
Недоступов подтолкнул меня вперед.
— Таня, это Гордеев Олег Владимирович, — он обернулся к Гордееву, — а это, Олег Владимирович, моя протеже Татьяна Иванова, самый талантливый и умный частный детектив.
— Очень приятно! — пророкотал Гордеев и с энтузиазмом протянул мне руку.
О господи, дядя явно не умел соизмерять свою силу: он чуть не раздавил мне руку, зажав ее своей огромной ручищей словно тисками. Увидев мою скривившуюся физиономию, Олег Владимирович засмущался и рассыпался в извинениях.
— Ой, Таня, простите! Просто нечаянно. Вечно у меня проблемы…
— Это нормально, Таня, — перебил его Недоступов, — у него половина сотрудников со сломанными руками ходит. С ним даже сильные мужики боятся за руку здороваться.
— Ничего страшного. Все в порядке. При моей профессии еще и не такое бывает, — сказала я, хотя рука болела.
«Если закончу это дело с полным комплектом конечностей и внутренних органов, устрою себе отпуск», — подумала я, потирая руку.
Олег Владимирович провел нас в глубь кабинета и усадил в кресла.
— Так зачем пожаловали? Ты ведь мне, Юрий Иванович, по телефону ничего не сказал.
— Вот тебе Татьяна все объяснит. У нее к тебе предложение необычное, — Юрий Иванович достал сигареты и закурил.
Я с завистью посмотрела на сигарету, но закурить в его присутствии все-таки не решилась. Вместо этого я коротко рассказала Гордееву о своем деле. Веселая улыбка мигом слетела с его лица. Он тоже закурил и посмотрел на меня.
— Вы считаете, что все это правда?
— Если бы я так не думала, то не пришла бы к вам.
— Все это очень странно, Таня. Можно мне взглянуть на эти ваши списки. — Он прикурил следующую сигарету от предыдущей, выкуренной только наполовину.
Я достала помятые листочки и передала их через стол Гордееву. Он долго изучал списки, переворачивая и перекладывая. Потом аккуратно сложил все листки, отодвинул их в сторону и поднял голову.
— И что же вы собираетесь делать, Таня? Объясните все по порядку.