Прятки с летом
Шрифт:
– Я не рыжая. Русая.
– Красишься?
– Нет. Мне и мой цвет волос нравится. Зачем экспериментировать?
– О, я тут с тобой поспорю. Ладно, цвет волос оставим в покое, но жить по заведенному порядку – это скучно. Мне нравится что-то новое в жизнь приносить. Это же как свежий ветерок среди жаркого дня.
– С одной стороны, это может быть интересным, – согласилась Оля. – Но с другой – всегда существует шанс, что эксперимент провалится. Или не понравится.
– Так же как и сюрприз?
– Да.
– С тобой будет сложно, – сказал Тимур.
– Не хочу, чтоб меня переделывали.
– Зачем
– Меня вполне устраивает мой ракурс.
– Хорошо, – согласился Тимур. – Не будем спорить. Так и будем жить. Я буду тебя донимать экспериментами, а ты будешь ругаться. Но что-то тебе все же понравится.
– Отвечать не буду.
Какое-то время они шли в полном молчание. Было тихо. Спокойно, пока Тимур не свернул на тропинку. Оля летала в своих мыслях и не заметила этого, пока голоса людей остались где-то в стороне. Вокруг было много листвы из-за невысоких деревьев клена и рябины, которые едва достигали роста Тимура. Начал наползать страх. Оля поняла, что он ее заводит вглубь парка.
– Куда мы идем? – испуганно спросила Оля.
– Обходим пьяную компанию. Они впереди задирают всех подряд. Не хочу неприятностей.
– Я не видела.
– Ты о чем-то задумалась. Сказать – значит испугать. Это в мои планы не входит.
– А что входит?
– Будешь смеяться, но завоевать доверие, накормить, но никак не напугать, – ответил он. – Поэтому сейчас отойдем в сторонку и организуем пикник. Не знаю, как ты, но я уже проголодался.
– Будем листву жевать?
– Я похож на козла? Рогов вроде нет, бороды тоже.
– А, тогда будем охотиться на белок.
– Городские белки невкусные.
– Личинки муравьев тоже питательные, – нервно хихикнула Оля. Она была на грани истерики.
– Я таким не питаюсь. Предпочитаю все припасы носить с собой.
Сердце испуганно колотилось. Было очень страшно. Оля тяжело вздохнула и остановилась.
– Я дальше не пойду. Лучше назад вернусь, – сказала она.
– Боишься?
– Да, – рассматривая мыски кроссовок, ответила Оля. Сбоку послышался шум ломающихся веток. Кто-то искал место для пикника. Она вновь была не одна, страх начал отступать. Хотя вряд ли кто-то придет на помощь, потому что все давно усвоили урок, что в этом мире каждый сам за себя.
– Оль, дай ладошку.
– Зачем?
– Съем. Что еще делают с ладонями хорошеньких женщин?
– Правда, я не вижу смысла… – начала Оля, но Тимур ее не дослушал. Взял ее за руку.
– Посмотри какая она тебя маленькая, по сравнению с моей. Я как великан рядом с тобой. Тебя и тронуть лишний раз как-то опасливо. Вдруг сломаешься. А ты думаешь, что я хочу обидеть. Хотел бы, давно это мог сделать. Но ты слабый противник. Смысл тебя обижать? Никакой победы не почувствуешь. Я давно вышел из того возраста, когда кулаками машут. Намахался в свое время. Но не с женщинами. С ребятами. На ринге. Больше не хочу. Давно уже мирной жизнью живу. А ты говоришь тебя обижать. Оль, если я захочу с тобой переспать, то точно не в лесу и не на первом свидании. Интереснее женщину соблазнить, добиться того, чтоб она желала того же, что и я. Поверь на слово, что это намного интереснее, чем слезы и ненависть на лице женщины. От слез теряешься, а от желания возбуждаешься. Ясно объяснил? – спросил Тимур. Оля молчала. – Оля?
– Что? – она подняла на него глаза, которые прятались под козырьком.
– Вот теперь мне хочется выругаться. Уж не знаю что там птички про любовь поют, но в моей кровати ты побываешь, – сказал Тимур. Оля неожиданно улыбнулась.
– Грубо, но искренне, – ответила она.
– Так дама любит правду?
– Это лучше, чем сладкая ложь, – Оля повела плечами, отводя глаза.
– Пойдем дальше?
– Хорошо, – согласилась Оля. Правда. Она ее почувствовала. Сразу ушли сомнения. Да и компания шла параллельно им.
Они вышли на небольшую полянку, которая проросла густой травой. На ней лежало поваленное дерево. Тропинка шла дальше. Если приглядеться, то сквозь листву можно было увидеть аллею, по которой шли люди. В то же время они находились в стороне от всех. Тимур снял рюкзак.
– Пить хочешь? Хотя, я уже знаю ответ. Туда я намешал снотворного, чтоб тебя выключило. Потом я возьму у тебя твои три копейки из кошелька, потому что не верю, что ты взяла с собой пачку денег, и оставлю тебя на съедение белкам. Никакие мои доводы в глупости таких предположений не подействуют, поэтому остается только одно: пить и есть все первым. Уж если отравлюсь, то ты это увидишь, – сказал Тимур. Под смех Оли он открыл двухлитровую бутылку и сделал большой глоток. – А компот еще холодный. Держи.
– Я пока посмотрю, как подействует компот, – ответила Оля. – Может я глотну, а ты сразу выпьешь противоядие.
– Интересно, какое противоядие против снотворного? Мне приходит только на ум кофеин, – сказал Тимур. Он сел на бревно. Достал несколько контейнеров с нарезанной сырокопченой колбасой, хлебом, помидорами и огурцами.
– Я смотрю вы подготовились, – наблюдая за ним, сказал Оля.
– Есть немного. Все еще не доверяешь?
– А нужно доверять? – спросила она.
– Не, ну я могу надкусить все кусочки, чтоб тебе было спокойнее, только это не думаю, что тебе понравится.
– Ладно, давайте свой бутерброд, – не выдержала Оля.
– Влажные салфетки возьми. Это не мыло, но тоже подойдет, – он протянул ей упаковку салфеток. – Оль, это вопрос личный, хочешь, можешь не отвечать. Тебя кто обидел? Откуда такие страхи?
– Нет, – Оля. Взяла бутерброд. – Просто люди разные. Не всегда с хорошими намерениями приходят на встречи. Одно время, когда гуляла много, то каких только людей не встречала. Или мне просто так везло. Не знаю. Вроде общаешься с человеком в сети. Адекватный, а приходит на личную встречу и тут начинается. То меня в секту пытались завербовать. Кто-то хотел на деньги развести. Все предлагал бизнес-проект рассмотреть. Как на встречу со спонсором пришел. Были и больные весенним хотением, когда все равно где и с кем. Один потащил меня платье для мамы выбирать. Чуть в кабинке не накинулся. Еле ноги унесла. Бывают и нормальные мужчины, но мы с ними во мнения не сходились. Кто-то хочет, чтоб женщина дома сидела и лишнего слова сказать не смела. Другой хотел, чтоб я ему квартиру помогла купить.