Прятки со счастьем
Шрифт:
– Прогуляемся по центру. Потом выпьем где-нибудь чаю.
– Согласна. Мой тебе совет: определись пока, чего ты хочешь. Насчет платья. Как ты хочешь выглядеть завтра?
– Но я не знаю…
– Как можно это не знать? Запланируй образ. Под образ мы найдем платье. А платье продиктует прическу, туфли, прочую мишуру…
– Ладно, – вздохнула Дженна, – я даже попробую думать с карандашом в руке.
Сидя в библиотеке, она действительно набросала четыре эскиза платьев, которые ей хотелось бы примерить в магазине
Клементина забраковала все.
Дженна расстроенно спросила:
– Я плохо нарисовала? Вот видишь, а вы говорите…
– Нарисовала ты отлично, – успокоила ее Клементина, – а вот для твоей фигуры они не подходят.
– Надо же… Жалко.
– Некоторые вещи видны только со стороны. Ты слишком худая для таких пышных или свободных платьев. Но не отчаивайся, у меня есть идея!
8
В назначенное время Дженна стояла рядом с Клементиной у стенда со своими рисунками.
Невольно она вспоминала свое отражение, увиденное утром в зеркале.
Девушка в бледно-сером платье, лишь слегка приоткрывающем тонкие щиколотки. Платье могло бы показаться чересчур невыразительным, если бы ткань не была нежной, а фасон – изящным и продуманным. Волосы Дженна зачесала назад, и они спадали на спину, почти скрывая глубокий вырез. Она чувствовала себя чуть ли не средневековой шотландской принцессой, хоть и стеснялась немного этого чувства. Уместно ли это здесь? Это всего лишь колледж, это не выставочный центр…
Студенты толпились в некотором отдалении. Поспешно велись последние приготовления – на столиках выставлялись пластиковые стаканчики, раскладывались фрукты. Внезапно Дженну начала колотить мелкая дрожь, как это было при защите диплома.
– Прекрати, – прошипела Клементина, от которой не укрылись перемены в состоянии подруги.
– Не могу, – пожаловалась Дженна.
– Ты ведешь себя как ребенок. Сама подумай: что такого происходит?
– Вот именно! Ничего! Ничего заслуживающего такого внимания не происходит! Почему дирекция устроила такую шумиху? Кому нужен этот фуршет? А Клайв с его красной ленточкой? Мне ведь придется ее перерезать! А тут и десятка картин не наберется. Да я со стыда сгорю!
– Дженна, брось валять дурака! Ты знаешь, что такое «информационный повод»?
– Нет. А должна знать?
– Может, администрации хочется праздника. И студентам тоже. Праздника хочется всем – но вот беда, ближайшая официальная дата еще не скоро… И тут подворачивается Дженна с ее новаторской методикой обучения. Почему бы и не устроить из этого небольшой информационный повод? Тем более что у тебя действительно замечательные картинки. Учитель рисования вовсе не обязан предъявлять кому-то какие-то там шедевры. А ты это сделала. Кстати, это вполне может поспособствовать популяризации факультета
Дженна не ответила.
Крепко вцепившись в руку Клементины, она не мигая смотрела куда-то в сторону. Сообразив, что здесь что-то не так, Клементина проследила за взглядом подруги. Ну Клайв. Обычное дело. Когда Дженна перестанет на него так остро peaгировать? Может, она и сама скрывает какие-то нежные чувства… Погодите-ка, а кто это идет рядом с Клайвом? Судя по тому, что у парня на рубашке висит какой-то бедж, а в руках он держит микрофон…
– Это то, что я думаю? – пробормотала Клементина.
– Кажется, да. Убить его мало. Ты не находишь, что у Клайва слишком богатая фантазия?
– Поговори с ним сама, – предложила Клементина, – когда закончится все это веселье. А пока… Доверься мне: сделай непринужденное выражение лица, жизнерадостно улыбайся и болтай какую-нибудь позитивную чепуху.
– Чепуху? – слабо отозвалась Дженна.
– Я же образно говорю… Давай-давай. Придется через это пройти. А там и ленточку перережешь. Хорошо бы поскорее, а то пересохло в горле и хочется что-нибудь съесть…
Ленточка была перерезана. Студенты и преподаватели неторопливо перемещались от стенда с картинами к фуршетным столикам и обратно. Это напоминало Дженне броуновское движение. Она не могла уследить за хаотичными перемещениями…
Клайв тронул ее за локоть.
– Как вы?
Обрадованная возможностью наконец высказаться, Дженна оживленно развернулась к нему.
– Нужно было предупредить меня! Я чуть не умерла, пока говорила в эту камеру! Зачем вообще все это делается, для чего? Хорошо еще, что репортер был с кабельного канала. Я бы не пережила.
Клайв рассмеялся:
– Да ладно вам! Ни за что не поверю.
– Не поверите во что?
– Что вам неприятно все это внимание, ажиотаж вокруг вас.
– Неприятно, – подтвердила Дженна, ковыряя паркет носком туфли.
– Вы только подумайте: это же реклама. Вам и вашим картинам. Если вдруг надумаете продавать или выставлять свои работы, ваше имя уже будет узнаваемым!
– Я не собираюсь продавать свои работы!
– А выставлять?
– Тем более. Я не думаю, что смогу серьезно на этом заработать. А славы я тем более не хочу.
– Удивительное создание, – пробормотал Клайв, пристально глядя на нее. – Чего же вы хотите? Всю жизнь учить студентов, как нужно заштриховывать цилиндр или куб для создания объема?
– Это мое дело, чего я хочу… Почему все навязывают мне собственные желания?
– Нет, в самом деле, для кого я старался?
Дженна искоса посмотрела на Клайва:
– Вот и я не понимаю…
– Ладно, я отойду ненадолго. Потом еще вернусь. Если кто-нибудь захочет купить ваши картины, помните – я отложил для себя правую сверху.