Прятки
Шрифт:
Теперь он внимательно смотрел по сторонам и, казалось, даже не слушал. Мы как раз въезжали на подземную стоянку торгового комплекса. Костя молчал до тех пор, пока мы не припарковались — мест было на удивление много. Заглушил двигатель.
— Я тоже не собираюсь быть одним из твоих… поклонников.
— Это как? — я даже немного растерялась.
— Оказывается, я большой собственник, — задумчиво сообщил Костя.
— Все люди собственники, — улыбнулась я. По крайней мере, все, у кого имеется нечто ценное.
— А я из них самый злой. И ревнивый. Если я увижу
— А я что должна думать, если увижу рядом с тобой женщину?
— Ты должна мне верить.
— А ты мне нет?!
— Аленка… — он глубоко вздохнул. — Мы с Колькой запустили очень сложный процесс и сейчас критический момент. Нельзя отвлекаться, иначе дело затянется, а то и вовсе провалиться. Мне нужно это время, дай мне эти два месяца. Я не могу пока ни о чем другом думать. Но одно я хотел бы тебе сказать. Я… похоже, не смогу теперь тебя отпустить, даже если ты захочешь уйти.
Раньше, чем я ответила, он открыл дверцу и вышел. Обошел машину, открыл дверцу мне, подал руку.
— Ну что, пошли? — улыбнулся.
С Мариной и Колей мы встретились у касс, фильм выбрали вместе — 3д фантастику с кучей компьютерных эффектов. Кинотеатр оказался обычным, кресла разделялись поручнями, да еще и очки пришлось на нос нацепить. Но зато Костя крепко держал меня за руку и рядом было его плечо, к которому при желании можно было прижаться щекой.
Потом мы сидели в обычном кафе, ели пиццу и мороженое, пили кофе.
Когда Костя привез меня к дому, еще не было и двенадцати. К себе приглашать даже не пробовал, и хорошо — я бы не смогла отказаться, а время явно не самое удачное, ему завтра улетать. Остановившись у подъезда, он впервые за весь вечер меня поцеловал, причем так же крепко, как тогда в клубе.
Не знаю, как получилось друг от друга оторваться. Первым отодвинулся он.
— Иди. Я буду по тебе скучать. Иди быстрее.
— Я уже по тебе скучаю.
Дома выяснилось, что за конверт такой от Павла Николаевича. Путевка в санаторий на период с 10 по 20 марта. Не знаю, как ему удалось уговорить тетю принять подарок, но видимо он просто скрыл некоторые подробности. Судя по рассказу, дядя Паша предложил тете хороший вариант с огромными скидками как жительнице города и пенсионерке, да еще и путевки как будто от соцпрограммы по улучшению национального здоровья. Я сомневаюсь, что это так, подобные программы не занимаются отдыхом пенсионеров. Думаю, просто купил за полную стоимость, а ей не сказал, чтобы совесть не мучала. Правда, разочаровывать тетю подобными предположениями не стала.
Время шло. К нам с девчонками теперь присоединилась Марина. Настя и Соня сначала посматривали на нее подозрительно, но она на все реагировала так спокойно и доброжелательно, что они очень быстро расслабились и вскоре уже вовсю учили ее правильной жизни. Я тихо посмеивалась, слушая по второму кругу, что и как должна делать настоящая женщина. Марина, по моему мнению, выдержала подобное испытание с честью —
Шестого марта вечером на работе появился Павел Николаевич. Он был в странном настроении, немного печальный, немного дерганый и очень одинокий. Я даже испугалась, не случилось ли у Кости неприятностей, хотя он звонил только вчера. Но нет, дядя Паша замялся и все же поинтересовался, не появлялась ли тут Алиса. Почему у меня, а не у охраны? Мимо них она бы не проскользнула. Еще было видно, что спрашивать у меня ему неудобно, видимо, потому что Алиса ненамного меня старше и годится ему в дочери. Глаза он отвел.
Ответ, что Алиса не появлялась, выслушал без интереса, а потом вдруг задал очень неожиданный вопрос.
— Как там Костя? Как у него дела?
— Все хорошо, — недоумевая, ответила я. — А вы разве не можете ему просто позвонить и спросить?
Он странно вздохнул, облизывая сухие губы.
— Мы… не настолько близки, как хотелось бы. Жили, как чужие. Вот и дожили… родной сына из дому сбегает.
Я растерялась и не знала, что сказать. Подозревала, конечно, что у них не все ладно, но чтобы настолько…
— Ты хорошо на него влияешь, — вдруг улыбнулся дядя Паша, — раньше он куда только не лез. Как не влип по крупному ни разу, удивляюсь. А тут вдруг занялся делом. Я рад.
— Да я ничего… — а щеки уже вовсю пылают.
— Я был так неправ… — сказал он дальше самому себе, — а сейчас и не знаю, как исправить.
Он испытывающе смотрел на меня, а я хлопала глазами, не понимая, о чем речь. Дядя Паша, похоже, сделал такой же вывод.
— Но ладно, позже поговорим. Звонков от Краснодарских не было?
— Нет.
— Если будут, сразу прайс-лист отправляй, тот, что под номером три. Не перепутай, пожалуйста.
— Хорошо. Не волнуйтесь, не перепутаю.
Он попрощался и ушел.
Отчего-то было его ужасно жаль.
Десятого я проводила тетю на автобус, который доставит ее прямиком на территорию леса, где расположен санаторий. Она уже предвкушала прогулки среди сосен и лавочку у озера, картинка которого красовалась на проспекте. А мне запретила устраивать в день рождения пьянки, скандалы и драки. Как будто обычно я только и делаю, что их устраиваю!
День рождение начался с похода в магазин и на рынок, а продолжился на кухне за приготовлением ужина — гости приглашены к шести. Костиного звонка я ждала еще позже, обычно он звонил не раньше восьми.
Часа в четыре должна была явиться Ленка, она и Славик вызвались закупить и доставить спиртное. Судя по тому, что звонок в дверь раздался почти на час раньше, управились они на редкость быстро, чему я и удивлялась, пока шла открывать.
А за дверью стоял Костя. В сером коротком пальто, вытертых джинсах и знакомых огромных ботинках. Из ворота выглядывала футболка с серо-черными разводами. И совершено непричёсанный. Ну чистый беспризорник!