Шрифт:
Annotation
Каждый из нас когда-то играл в прятки. Так семеро ребят в последний день лета тоже решили устроить детскую забаву во дворе школы. Но кто-то в процессе меняет правила, и игра затягивается на долгие годы. Кого не найдут следующим, не знает никто из них.
Андер Мару
Андер Мару
Прятки
Это
Мы так и познакомились на детских площадках. У кого бы что ни происходило, мы всегда встречались на нейтральной территории, на футбольном поле школы, в которую никто из нас не ходил. Слонялись, сочиняли страшные байки и разбавляли скуку различными играми.
В тот памятный вечер мы должны были расходиться по домам. Солнце заходило и начинало холодать. Катя поглядывала на свой дом. Она всегда нравилась Мише, и ему не хотелось, чтоб она уходила. Все мы должны были вернуться в свои школы, а это значило, что мы не встретимся в ближайший месяц. Нас поглотят занятия, одноклассники и забытые домашние уютные мелочи.
– Мне пора, еще увидимся, - тревожно заявила Катя, и махнув на прощание рукой, соскочила со скамейки.
– Подожди!
– крикнул ей Миша, - Давайте, напоследок в прятки?!
– Не могу, меня уже ждут.
– Да ладно, минут двадцать еще подождут. Это последний день свободы!
– Хорошо, но только один раз!
– и Катя вернулась на место.
– Кто водит?
– спросила я.
– Я предложил, мне и водить, - улыбнулся Миша.
Он спрыгнул и побежал к стене школы.
– Считаю до ста!
– крикнул Миша и, отвернувшись, стал громко отчеканивать числа.
Все кинулись врассыпную в разные стороны. Мы сотню раз играли здесь в прятки. Места для поиска были помечены на первую, вторую и третью очередь. У меня едва хватило времени, чтобы забраться на старое дерево, листья которого уже облетали. Я знала, что здесь большой шанс остаться ненайденной подольше.
Миша громогласно объявил сотню и обернулся. Он направился прямо к лавочкам болельщиков. Почему-то мой одноклассник в восьми случаях из десяти скрывался именно там. Сейчас кажется, что он никогда и не любил эту игру. Просто не хотел отбиваться от компании, может.
Дадонов действительно оказался под скамейками. Он с безразличием принял участь первонайденного и уселся ждать конца игры.
Красный огромный бант в ветках кустарника рассмотреть было нетрудно. Косточка при всем желании не могла наклонить голову так, чтобы спрятать мамино хобби с глаз подальше. Миша нарочито щелкнул пальцами и приказал вылезать оттуда.
– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не надевала яркое. Тебя же за тридевять земель видно!
Косточка надула щеки и, обидчиво махнув на него рукой, стремглав побежала домой. Мне хотелось слезть и отправиться за ней, но мы ведь еще не доиграли.
А дальше вода провел минут двадцать бестолковых поисков. Он обшарил все места первой очереди. По негласным правилам сбегать с территории школы запрещалось. Поэтому ему всего лишь и оставалось - тщательно пройтись по объектам. За жульничество наказывалось строго: десять раз подряд выполнять функцию воды. Никто не любил искать, поэтому и сидел ровно в том месте, пока его ни найдут. Хотя искатель всегда мог сдаться. Но Миша никогда так не поступал.
Замерев на некоторое время посредине футбольного поля, он взглянул в сторону детской площадки для первоклашек. Там в домике с раскрашенной под мухомор крышей ему точно послышался девчачий смех. Миша рванул туда и обнаружил Катю с Алексом. Они смеялись не над ним. Даже не сразу заметили, что их нашли.
– Пойманы, - стукнул по стене Миша и отправился к калитке.
Я до сих пор держалась на ветке. Заметив остановку в игре, пришлось немало потрудиться, чтобы не ободрать себе колени. Мы собрались у лавочек, обсуждая прятки и неприемлемое поведение для воды. Он не нашел только двоих: меня и Марусю. И тут каждый из нас понял, что ее-то как раз и не хватает. Ребята стали ходить по территории и звать. Мы обошли весь периметр и заглянули под каждый куст. Катя расплакалась от беспокойства, что наша подружка пропала. Первым из родителей появился папа Косточки. Алекс рассказал все и мы наперебой затараторили о том, что Марусю могли утащить старшие мальчишки. Ведь они давно тут ошиваются!
Весь следующий день по кварталу рыскали полицейские с собаками. Не знаю, как другие, но мы с Дадоновым на линейке не могли ни с кем общаться. Весь класс поехал на экскурсию. Нас волоком потащили в какой-то музей. Сейчас даже не помню, наверное, именно тогда над моим приятелем стали издеваться.
Половину прошлого года перетасовали по параллели. В наш класс перевели несколько ребят. Новички задали тон и сколотили банду. Дадонов в нее не попал. Ему здорово доставалось от них. Со временем и я перестала с ним дружить. Наверное, не того была склада. А, может, просто пути разошлись.
После исчезновения Маруси мы собрались вместе только через пять лет. Не сговариваясь, все оказались на том же футбольном поле ровно в тот день. В каждом из нас до сих пор не унималась тоска. Неизвестность, с которой пришлось столкнуться, никого не оставила в покое.
Еще издалека я заметила на скамейке Катю. Она сидела в одиночестве, уставившись в одну точку.
– Всю голову сломала. Столько догадок, куда же она могла деваться?!
– сказала она, едва я подошла ближе.
Мне не хотелось говорить на эту тему. Никакие домыслы уже не могли ничего изменить.
Команда ребят, гонявшись на поле мяч, закончили играть. От оравы отсоединился мальчишка и направился к нам. Только, когда он подошел близко, я узнала в нем Алекса. Косточка прогуливалась вместе с подругой у школы. Заметив нас, она попрощалась с ней и присоединилась к нам. Дадонов пришел с двумя гвоздиками. Положил их на крыльцо и хотел уже идти обратно, но Алекс позвал его к нам. Я не хотела, чтобы нас видели рядом. Но в тот день мне пришлось смириться.
Последним появился Миша. Он был с мерзкой компанией. Один из них отобрал мяч у детей, возившихся на баскетбольной площадке. Неприятное зрелище. Но хуже было то, что ни один из нас не вмешался. Никто не желал связываться с ними. Про этих парней ходило много слухов. Все были сплошь про разбой и хулиганство. Поэтому, когда Миша глянул в нашу сторону, мы хотели пойти в другое место. Но оказалось уже поздно. Он подбежал к нам и удивленно спросил, что мы тут делаем. Достав из кармана пачку сигарет, он задымил. Приятели звали его обратно, но тот отмахнулся.