Прыжок в секунду
Шрифт:
Мы попробовали бы жить и тут. Хотя бы в качестве практического подтверждения изумленного восклицания: «Всюду жизнь!!!»
Но нет, эти обманчиво-доступные секунды – есть. Неумолимо появляются они, зар-разы, и…
И вот я остался один.
Почти все разумные – естественно, в доступных нам критериях осмысления их разумности! – существа, которых мы повидали тут, в ЗОНЕ, неизменно пытались пробраться наружу, перепрыгнуть Рубеж. Не наш, так какой-нибудь еще из Рубежов. Никто из созданий, обладающих разумом, пребывая в здравом рассудке, не желал оставаться в этом реальном аду. Уж об этом я знаю достоверно, насмотрелся здесь всякого-разного, а с некоторыми братьями и сестрами по разуму мы в свое время даже
Но успешно удалось выпрыгнуть на наших глазах очень немногим.
Это совершили трое зеленокожих гуманоидов, которые с виду напоминали прямоходящих собак. Через этот самый Рубеж, который позднее мы стали называть Нашим… Еще до того как мы его экспроприировали и огородили. Также – одно сизо-синее чешуйчатое создание, смахивавшее на помесь змея и саранчи. Сквозь другой Рубеж, калитку ворот проржавевшего ангара, что расположен примерно за три километра, в направлении на пятнадцать часов. И парочка смешных пузырчатых созданий, имевших разительное сходство с плюшевыми медвежатами, болеющими водянкой. Эти выпрыгнули на Рубеже, который мы обнаружили в рваном проломе единственной уцелевшей стены домика, расположенного еще дальше от нас, и в ту же сторону… Мы условно звали ее севером, ориентируясь по вектору движения светила, греющего там, в ясном небе за Рубежом.
Солнце промелькивало в проеме выхода, когда он приоткрывался на прыжковые секунды, и мы воочию могли следить за движением. Что мы поначалу и делали, изнывая от тоски по утраченным нормальным жизням.
Светило восходило прямо напротив «окна», подымалось и уплывало куда-то вверх, по мере приближения к зениту. Выше доступного нашим взглядам сектора обзора. Закатов солнца мы ни разу не увидели там, за Рубежом. Оно, само собой, тоже заходило вне доступного нашим взглядам сектора обзора. Можно было сколько угодно таращиться в небеса ЗОНЫ, по эту сторону, поверх сложенных буквой « П» тяжеленных плит и бесформенной глыбы железобетона, к которой они прислонены… Смотри сколько угодно, но разглядишь только ту же хмурую клубящуюся пелену, распростертую в вышине. Никакого солнца там не бывало и в помине. Эту верхнюю серость скорее уж можно было назвать сплошным Рубежом, что «крышевал» ЗОНУ. Сколько раз мне доводилось наблюдать, как сгорали летающие монстры где-то там, на высоте птичьего полета, так сказать… Сплошная облачная пелена не выпускала их. Небеса закрыты, и точка. А проверить, есть ли в них где-нибудь постоянные просветы для выхода, мы не решились, да и незачем было. Толку-то. Вначале пришлось бы найти какой-нибудь самолет.
Наш Рубеж, получается, «смотрит» прямо на восток «зарубежного», по-ту-стороннего мира. Таким образом, если встать к нему лицом, тогда левее – север, а правее – юг. Однако в том направлении мы забирались не очень далеко, только до соседнего Рубежа, обнаруженного справа всего лишь в километре с небольшим.
Причудливое, надо заметить, обрамление у тамошнего, «южного» клочка убийственного серого тумана: согнутый полукруглой аркой металлический столб. С одной стороны в проеме арки клубится серость, иногда, на прыжковую секунду, она сменяется окном в чистый мир… А с обратной стороны если зайти, то над головой просто столб, который пригнула к почве исполинская лапа неведомого чудовища. И вот в этом «соседнем» проеме мы прямо перед собой увидели, как «зарубежное», по-ту-стороннее солнце опускается за горизонт. Тот Рубеж, получается, выводит на сторону света, противоположную той стороне, куда выходит наш. На запад… Дальше, условно-южней, совсем уж непроходимые дебри начались, ни пройти, ни проехать. Без специальной, жизненно-важной
Да уж, за нормальной сменой дня и ночи можно наблюдать лишь здесь, в непосредственной близости от «окошка» Рубежа, что на секундочку приоткрывается наружу. Стоит отойти от него, углубиться в ЗОНУ, где периодически вспыхивающего в оконном проеме настоящего солнца не видать, а небо похоже на повисший над головой потолок, в который вмонтированы скрытые светильники, которые иногда сочатся более светлой серостью, – и уже очень скоро вокруг окончательно сгустится ее хмуро-сумрачная во всех смыслах атмосфера.
В нутре ЗОНЫ только чередования полной тьмы и условного света – когда сумрачная пелена вверху циклично меняет оттенки себя от черного до тускло-белесого – позволят вести отсчет времени.
Хотя, конечно, особенно далеко от Нашего Рубежа мы не отдалялись. Поэтому я не очень-то и знаю, что там и как там дальше, глубже. Мы ведь, наивные, все надеялись разгадать систему прерывания, хотели открыть великую тайну превращения наблюдательного окна в настоящую дверь, а превратив – выпрыгнуть на свободу. Туда, к солнышку, к звездам, к травке и березкам… К свежему воздуху, дуновения которого, напоенные головокружительными ароматами «зарубежья», вместе с солнечным или звездным светом успевают просочиться сюда за доли секунды, когда распахивается выход. Эти запахи, будто намеренно, чтобы дразнить наше обоняние, пропускаются извне в ЗОНУ. Все остальное – травинки, листочки, пушинки, дождинки, мошка, мухи и тому подобные элементы внешнего мира – словно отфильтровывается и внутрь не попадает.
Но человек, увы, не дуновение ветра.
Как бы ни хотелось порой…
Сейчас территория, обследованная нами, почти опустела. По крайней мере уже немало тьма-светов ничего похожего на разумное существо в окрестностях не попадалось. Быть может, я здесь вообще сейчас один такой урод остался, из разумных. Хотя кто эту ЗОНУ ведает, ч-черт ее располосуй! Не является ли кусочек территории, разведанный нашей группой, всего лишь ничтожным клочком? Для нас это огромный сектор, полный разнообразных деталей и обитателей, а на самом деле – всего лишь прыщ на заднице или родинка на щеке непостижимой сверхсущности…
Разумные все или выпрыгнули, или прыгнули. Что в здешней реальности далеко не одно и то же, понятное дело. «Две очень большие разницы», как выражались жители города, расположенного неподалеку от моего родного. Надо же, я когда-то родился и обитал в обычном приморском городе… Мне уже с трудом верится, что жизнь вне ЗОНЫ у меня вообще была.
девять=пять=двенадцать=двадцать две…»
– Интересно, где мы на этот раз оказались, в какой заднице? – произнес Большой, с горькой иронией в голосе.
– Мы в помещении, – уверенно сообщила Маленькая. – Слышишь, такой характерный отзвук?
– Слышу. Могла не отвечать, это был риторический вопрос… Давай-ка лучше доставай фонарик, здешняя темень действует на меня угнетающе.
– Да, сэр! – отрапортовала младшая.
Фонарь, компактный, но достаточно мощный, устроил дворцовый переворот в царстве тьмы. Широкий пучок света озарил элементы окружающего интерьера.
– Ничего себе! Почти угадал!
– О чем ты? – недоуменно спросила девушка.
– Как это о чем? О нашем местоположении… Смотри.
Испускаемый фонарем луч света скользнул по ровным рядам кафельных плиток, этакой чешуей покрывавших стены и пол помещения, по шеренге писсуаров вдоль одной стены и по череде кабинок с оторванными дверцами, выстроившихся вдоль другой. Дверцы были кем-то аккуратно сложены стопочкой в углу.
Люди сюда попали через проем входа в одну из кабинок, крайнюю слева…
– Туалет типа sortir. Как романтично! Ну не прелесть ли, а?!