Прыжок за грань
Шрифт:
Егор подтолкнул баюкающего контейнер товарища, а сам заглянул в комнату с надписью «ТЕХОТДЕЛ». Вдоль стен стояли стеллажи со всевозможным хламом: трансформаторы, платы к неизвестным приборам, мотки кабеля и груды еще какого-то технического барахла. Он уже собрался уходить, как вдруг зацепился взглядом за дверцу шкафа со схемой. Подойдя ближе, бывший строитель заинтересовался и начал внимательно изучать надписи. За этим занятием его и застал Старый.
– Ну что, пойдем, попробуем ввести код, может, там еще какие-нибудь ценности есть?
– Ты знаешь, куда мы попали? – спросил Егор.
– Куда? – испугался сталкер.
– Если я правильно понимаю, то за той дверью идут дороги, ведущие к секретным
Старый стоял и хлопал глазами. Он долго переваривал информацию, а затем выдал в своем стиле:
– Ты хоть представляешь, какая это сокровищница? Можно преспокойно гулять по всей Зоне и собирать сливки! Пока остальные будут сидеть по норам, пережидать Выброс, мы сможем отправиться в Неман или даже к самой АЭС! – сталкер даже закатил глаза в предвкушении легкой поживы.
Егор пощелкал у него перед лицом пальцами и, дождавшись осмысленного взгляда, сказал:
– У нас осталось шесть кодов, так что несильно губы раскатывай. Повезет в том случае, если мы вообще выберемся на поверхность. И то не факт… – он вспомнил о реальности, творящейся на поверхности, где на них объявлена охота.
Старый приобрел вид, словно на него вылили ведро холодной воды. Взгляд ветерана потух, напоминая тот миг, когда он узнал о смерти Молчуна. Потом в его глазах все же блеснул лучик надежды, и он жалобно спросил:
– А может, ты что-нибудь придумаешь? Ты же везунчик, Егор! Тебе ведь сама Зона помогает!
– Старый, что с тобой? Куда делся трезвый прагматик, прожженный реалист? О каком везении ты говоришь? Из мирной жизни я нырнул с головой в омут перестрелок и смертей! Вернись в настоящее! Нас вот-вот могут укокошить, а ты розовые очки надел…
– Кто бы говорил! Ты забыл, как некоторое время назад я отговаривал тебя от безумной идеи – воевать с целой толпой легионеров? Так что мы с тобой одного поля ягоды! И это поле находится в Зоне, а здесь она решает, кто будет жить, как будет жить, и как долго будет жить! Если бы она хотела твоей смерти, то я сюда еще с Пятихаток добирался бы один, понимаешь? Хочешь правды? Я не знал еще ни одного новичка, который бы без подготовки, – будь рядом с ним хоть свора ветеранов, – смог бы более суток прожить вне деревни новичков! Но не думай обо мне плохо – нам с тобой деваться было некуда, пришлось уходить от облавы, а иначе я бы тебя с собой не потащил. Но еще тогда – перед заваленным тоннелем, когда ты псевдоволка завалил, я понял, что ты не настолько прост, каким показался вначале! Знаешь почему? Потому что тебя явно испытывали! На прочность, на реакцию, на… да на все! Ведь на Пятихатках псевдоволки – ныне большущая редкость, водящие за собой группы новичков-отмычек ветераны давно этих зверюг оттуда повыбили! А химера? Она откуда на Пустыре?! Эти твари водятся только в районе АЭС, Немане, Туманске или Лунинске! Это тоже совпадение? Хм… Ты не так прост, парень, уж поверь… И сюда ты пришел не по своей воле. Тебя привели. Я привел! И в лапы Сивоконю я тоже, возможно, не так просто попал – с легкостью, без боя, как последний лошара! Нет-нет, я не обвиняю тебя, это не ты виноват, виновата она, понимаешь, ОНА! Против Зоны не попрешь! – на все сто процентов уверенный в своей правоте, поставил жирную точку в споре сталкер. – Ладно, хватит лясы точить, открывай дверь! – он развернулся и вышел из комнаты.
Егор хмыкнул, покачал головой, удивленный услышанным, и поплелся вводить код. Он помнил комбинации наизусть. Следующей была – «2203».
Раздался уже привычный звук, и дверь сразу открылась. Длинный широкий коридор оказался освещен слабо, видно, работало только дежурное освещение. Парень поколдовал над выключателями, и яркий, белый свет дневных ламп залил огромное помещение.
– Ты сегодня на полставки электриком подрабатываешь? – пошутил Старый и сразу, как мышь на сыр, с горящими азартом глазами, едва ли не готовый полезть обниматься и лобызаться, ринулся к железным дверям с надписью «ОРУЖЕЙНАЯ КОМНАТА».
Увесистый внутренний замок на корню срубил корыстные планы сталкера. Тот подергал за ручку охранное изобретение человечества и в раздумьях стал чесать затылок.
Егор, широко улыбаясь, направился в ближайшую комнату с грозным названием «ДЕЖУРНЫЙ». Закрытая хлипкая дверь распахнулась от одного удара ногой. Стол с двумя молчащими телефонами, небольшой охранный пульт, древний медицинский топчан, большущий сейф, опечатанный шкафчик с ключами, как в гостинице – стандартный набор вещей армейской дежурки. Взломщик сгреб все отмычки и, подергав запертый сейф, покинул помещение.
Старый гарцевал у двери, собираясь расстрелять вражину из дробовика или вгрызться в нее зубами.
– Осади лошадей! – Егор оттеснил мародера в сторонку, выискивая ключ с соответствующей биркой.
Собравшийся было протестовать сталкер оценил ситуацию и убрал «Чейзер» в сторону.
Открывая замок, Лысенко заметил:
– Ты чуешь, что здесь свежий воздух и нет сырости? Значит, где-то исправно работает вентиляция.
– Так это ж хорошо! Что тебя не устраивает? – прикинулся шлангом ветеран, не переставая плясать на месте. Еще чуть-чуть, и Егор был готов услышать от приятеля: «Сы-ы-ыр!!!».
– А то, что подобного рода система требует постоянного техобслуживания. Причем профессионального. Сечешь, куда я клоню?
– Да завязывай уже умничать! Это твоя проблема? Нет? Вот и забудь! Шевели ручками!
– Крохобор несчастный, – обреченно вздохнул Лысенко. – Но только помни, что нас может ожидать впереди неприятный сюрприз…
Железный сторож, наконец, щелкнул оборотами трижды. Массивные штыри замка выдвинулись из дверного косяка. Открыв дверь, напарники увидели два десятка шкафов-пирамид, примерно на сотню автоматов, закрытых оргстеклом. Оружие оказалось обильно покрыто смазкой. У противоположной стены стояли ящики с патронами и другими боеприпасами.
– Мне здесь нравится все больше и больше! – улыбался во все оставшиеся зубы Старый. – Закрывай дверь, а ключ отдай мне – я сюда обязательно вернусь!
– Я тебе не швейцар! – Егор бросил брелок в руки напарника и вышел.
Пока Старый обнимал и рассматривал найденные ценности, Егор заглянул в казарму и караульное помещение. Все строили с размахом, на века – убирай пыль и используй. Громадная кладовая была забита под потолок всем необходимым для обслуживания целого полка. Уже вдвоем они наведались в клуб и пищеблок. В первом – ничего ценного, даже для такого прохиндея, как Старый, не обнаружилось. А кухня и склад продовольствия привели искателей в восторг. В огромной морозильной камере на полу стояли поддоны из нержавеющей стали, заполненные ледяными кубами, а на крюках висели разделанные говяжьи и свиные туши. В смерзшихся картонных коробках покоились рыба и куры – все покрывал мохнатый слой инея.
– Егор, как ты думаешь – это мясо можно есть? – приглушенным от волнения голосом спросил Старый.
– Есть-то можно, только оно безвкусное. Нам в армии кенгурятину давали, хранившуюся на складах еще со времен Второй мировой – как будто мокрую бумагу ешь.
– А если на сливочном масле, да со специями? – не унимался тот.
– Я не пойму, ты что, есть хочешь? Так у меня еще тушенка и шпроты имеются…
– Эх, шашлычка бы!
– Вернемся в бар, будет тебе и шашлычок, и яичница, и какава с чаем. Пошли уже дальше, гурман хренов!