Псих. Дилогия
Шрифт:
Так я себя уговаривал. Так мне почему-то было легче.
Я не хочу сказать, что у меня не мелькало мыслей о побеге. Очень заманчивым казалось нырнуть в какую-нибудь подворотню, бежать, путая следы и сбивая с толку преследователей, бежать во весь дух, мчаться во весь опор, оставляя за спиной страшный мир Норы с его волчьими законами... Или спрятаться в какой-нибудь дыре, отсидеться, сидеть неделю, месяц, пока меня не перестанут искать, пока меня не забудут...
Я знал, что мне не дадут. С того момента, как Кот изложил свой план, а может быть, и раньше, с тех пор, как мы
Я вздохнул почти с облегчением, когда боевики "северных" наконец окружили меня, заломили руки, повели. Так легче, правда. Иллюзия свободы, оказывается - жестокая шутка.
***
– С белым флагом, значит, - процедил Дракула, разглядывая меня, как какого-то диковинного зверя.
– Пар-ла-мен-тёр.
Я стоял перед "троном" метрах в четырёх, а может, в пяти.
И думал о том, что действие к финалу превратилось в водевиль. Я стоял перед самим знаменитым и страшным Дракулой - и едва сдерживал нутряное клокотание, готовое прорваться дурацким, истерическим смехом.
Надеюсь, парни подумали, что меня колотит от страха.
Главарь "северных" принял парламентёра в своём "тронном зале" - просторном, светлом помещении с высокими потолками и стройными декоративными колоннами по сторонам, наверное, в прошлом каком-нибудь банкетном или выставочном павильоне. "Трон" - массивное вертящееся офисное кресло - стоял на небольшом возвышении у огромного, во всю стену, окна с сохранившимся, хотя и подёрнутым паутиной трещин стеклом. На возвышение вели две ступеньки. Для меня они превратились в барьер.
Дракула оказался экзальтированным типом, действительно работающим на имидж "вамп". Он был высок, сухощав; и если молочная бледность лица имела, скорей всего, естественное происхождение, то иссиня-черные волосы, склеенные в рекордной высоты "ирокёз", показались мне крашеными. Тёмные и глубокие от природы глаза подчёркивались наложенными на веки серыми тенями. Главарь восседал на "троне", эффектно завернувшись в длинный чёрный плащ, кожаный, с высоким стоячим воротником.
Наверное, Дракула в самом деле являлся опасным человеком; наверное, его имидж демонстрировал этот факт. И, скорее всего, в Норе это производило впечатление - ребята ведь были вынуждены обходиться без видео. Но меня душил смех. Возможно, это уже в самом деле было истерикой; но я понял, что просто не в состоянии заставить себя относиться к Дракуле серьёзно. Святые угодники! Да ему не хватало только накладных клыков и немного алой помады на губы - и вперёд, вперёд, в малобюджетный сериал, заставлять трепетать сердца впечатлительных домохозяек!
И ещё я понял, что не могу позволить подобному шуту прервать мою жизнь. Согласен, это было глупое ощущение, беспочвенное и прожектёрское - но оно придало мне сил, а может, азарта. Отошёл на задний план маячивший перед мысленным взором и давивший на меня призрак ржавой бочки с кошками.
Вообще это не моя пьеса. Но я доиграю, коль скоро меня выпихнули на сцену. Я знаю правила.
По бокам и сзади от меня стояли боевики; меня не держали, но руки были крепко скручены за спиной. Несколько "приближенных" тусовались по обе стороны от трона. Я прикинул свои шансы на рывок.
Не попаду я в Дракулу с рывка. Пулять надо в лицо, не в плащ. Нет, не попаду. Собьют, помешают. Прав был Кот.
– Ну, говори, пар-ла-мент-ёр, - искривил губы главарь.
– С чем пришёл?
– Велено сказать так, - начал я вибрирующим на полтона выше голосом.
– Разговор по поводу стукача, что сорвал встречу...
Водевиль требует соответствующего финала. Однако ломать комедию, как посоветовал мне Кот, не хотелось. К лестнице мне не прорваться, даже если уложу Дракулу - вот в чем дело. В зале полно народу, и две трети - между мной и лестницей. Чтобы они настолько остолбенели, это мне надо не главаря убить, а как минимум самому в вампира превратиться. Нереально. Сигать в окно? Ну, стекло я, положим, вышибу, оно всё в трещинах. Однако пятый этаж, да нерядовой - здание административное, этажи высокие. Хотя это уже хоть какой-то шанс... Но ведь там ещё и бежать надо будет... Хреново изломанным попасться, если не убьюсь...
– У бедняжки от страха отшибло мозги, - вдруг сказал Дракула, останавливая мой спич изящным движением кисти.
– Дружочек! Ты слово говори, чтобы я знал, что ко мне Груздь обращается, а не ты, выродок, со мной тут балаболишь. Сло-во! А?
Я ощутил странную лёгкость.
Похоже, вырисовывается финал.
– А слово-то он не знает!
– Радостно пропел Дракула, обращаясь к своим помощничкам слева.
Обернулся направо, повторил:
– Не сказали ему слово!
И, разведя руки в стороны, громко объявил:
– Дети мои, ребятушки! А это ведь Груздь не пар-ла-мен-тёра прислал! Это ведь он мне подарочек прислал, мне... и вам!
Вот тут-то, в момент, когда зал взорвался восторженными воплями и радостным ржанием, я и начал движение.
Я накренился, как идущий на взлёт тяжёлый бифлай. Я не бежал - я разгонялся, наращивал ускорение мощными толчками, увеличивая длину прыжка, я все силы вложил в этот короткий, пятиметровый спурт, целя головой, как головкой ракеты, в грудь приподнимающегося из кресла главаря "северных"...
Один из "приближенных" бросился мне наперерез - он был близко, он имел шанс, если бы сгрёб меня в охапку или навалился всем телом, но он сделал мне подсечку...
И с этим опоздал. Идиот!
Кресло-то у главаря было на колёсиках!
Я влетел в Дракулу, как мяч в ворота, головой вперёд, сшибая его обратно в кресло, и уже всей тройной (я, главарь и его "трон") тяжестью мы вмазались в стекло. Фейерверком брызнули осколки; кресло опрокинулось, катапультируя разметавшего полы плаща "вампира", инстинктивно вцепившегося мёртвой хваткой мне в плечи...