Псих. Разбег
Шрифт:
Это было, когда я только пришёл в себя после обморока. Первым делом я изумился, что у меня ничего не болит, и торопливо стал ощупывать тело. Мысль, что попали из лучеметов все-таки не в меня, а в леталку, появилась с некоторым опозданием.
– Хорош тебе ржать, - сказал я Коту.
– Впечатление-то было полное, будто засадили в меня. Знаешь, как приятно.
– А то, - согласился лейтенант.
– А вот интересно. Если ты сейчас к машине подключишься, ты эти ожоги почувствуешь?
Я
– Как ожоги - уже нет, пожалуй. Это скорей психологический выверт. Просто как небольшое повреждение обшивки.
– Вот и хорошо, - кивнул Кот.
– Значит, сможем ещё один фокус попробовать.
Ну, правильно. Моё мнение он спрашивал исключительно ради красного словца.
– Что надо делать?
– Ты отдыхай пока. А потом попробуем вот что. Я буду продолжать вести машину, ты останешься там, где сидишь. Твоя задача - перехватить у меня управление. Я буду пытаться развернуть леталку налево, а ты - направо. Если машина уйдёт направо, считай, экзамен сдан.
– Э-э, парни!
– забеспокоился Студень.
– А вы нас так не уроните?
– Не должны, - бесстрастно пожал плечами лейтенант.
***
Это было совсем просто. Управление я у Кота отнял легко и нежно; он, по-моему, даже не успел отследить, в какой момент. Он ещё готовился к напряжённому поединку, остервенело лупил по клавишам, перенастраивал пульт, пытаясь осложнить мне задачу - а машина уже описала грациозный вираж, совершив правый разворот и уверенно утвердившись на новом курсе.
– Как ты это сделал?
– изумился Кот, осознав происшедшее.
– У меня пульт вроде до сих пор живой, всё отзывается. Полное впечатление, что я веду машину, только вот летит она почему-то не туда.
Я слышал его голос - теперь он казался мне приглушенным и каким-то... гулким, что ли, словно я воспринимал его одновременно с нескольких сторон. Ну, это понятно - мой-то слух никуда, конечно, не делся, да плюс сенсоры в салоне. Правда, одно от другого не отличишь. Точно так же я мог видеть Кота и остальных ребят - в объёме, но необычно мелкими, будто игрушечными. Тоже сенсорами, надо полагать. И тоже одновременно с разных сторон. Здорово.
А вот рассматривать собственное, выглядящее бесчувственным тело, запрокинувшееся в кресле с неподвижно распяленными глазами, было немного неприятно. Впрочем, это с непривычки. Я знал, что от моего затылка сейчас тянется тончайшая нить симбионта, объединившая тело с леталкой, подключившая к машине мой мозг - но углядеть её мне не удалось.
Ответить лейтенанту я, к сожалению, не мог, поэтому только мысленно усмехнулся.
Конечно, у него живой пульт, ещё бы - я ведь его не отключал. Я даже не отсекал исходящие сигналы - просто мягко гасил их уже в исполнительных частях. Легко и изящно. Мне понравилось.
–
– Ну-ну.
Над горизонтом прорезались первые зубья городских высоток.
– Дуй прямо к Норе, - скомандовал лейтенант.
– Держись пониже, между домами.
На улицах Норы мы произвели фурор, проносясь со свистом на высоте нескольких метров над тротуаром, лихо вписываясь в повороты на перекрёстках.
– У-ух! Э-эх!
– покрикивал кто-то из ребят, когда я в очередной раз выходил из виража, чуть не цепляя крылом бетонную стену.
Давно я так не веселился.
– Притормози, охламон!
– прорезался наконец-то и голос Кота.
– В следующем квартале бывший магазин помнишь? Где широкая витрина без стекла? Вот туда внутрь и загоняй. Да поаккуратнее, чёрт тебя!
По-моему, кто-то даже взвизгнул, когда я с разворота вписался в пустой витринный проём и, подрагивая подвывающими от натуги тормозными подкрылками, довернул вглубь магазина, с ювелирной точностью приткнувшись между здоровенной бандурой, бывшей когда-то стационарным холодильником, и дверью в подсобные помещения.
Заглушив мотор, я вышел из слияния.
– Ух, - выдохнул Студень, опираясь на подлокотники и с трудом вытаскивая своё тело из кресла.
– Вроде, живые.
– Ну, аттракцион!
– восхитился Полоз.
– Даже если мы не сделаем ничего, кроме этого полёта, нас и то год будут вспоминать!
– Хорошо бы ещё, чтоб не посмертно, - пробурчал Студень.
– Я теперь не так боюсь того, что нас легавые повяжут, как того, что нас Птаха на лету угробит.
– Ладно, парни. Пошли, - скомандовал Кот.
На выходе я легонько придержал лейтенанта за рукав.
– Ну, что ещё?
– недовольно спросил он, когда мы остались вдвоём.
– Есть проблема, Кот. Я ведь не знаю точно, на сколько пассажиров рассчитана та бронированная леталка. Обычно в ней пилот и ещё трое - два охранника и старик. Какой-то запас обязательно должен быть, так что пятерых с высокой вероятностью она потянет. Больше - уже риск. Или не вместимся, или перегрузимся и потеряем в манёвре. Управляемость там и так вряд ли хорошая.
– На то ты и нейродрайвер, - дёрнул бровью лейтенант.
– Впрочем, не вижу, в чем ты тут нашёл проблему. Четверых будет более чем достаточно.
– Ребята все уверены, что пойдут на дело.
– Это всего лишь вопрос денег, Птаха. Разработка и подготовка - тоже участие в операции, так что свой кусок каждый получит. Поменьше, естественно, ну так ведь и риска меньше, а кусок все равно выйдет нехилый. Если дело выгорит, конечно.
Кот пожевал губами, добавил: