Психея
Шрифт:
Я потираю ладони, следуя за парнями, которые отошли от шока, поэтому начали обсуждать произошедшее. Они как бы знают о моём присутствии, но не обращают внимания. Дилан открывает дверь, хмурясь:
– Карин ещё не вернулась.
Толкает рукой, впуская Тайлера. Я мнусь, не зная, стоит ли пройти перед О’Брайном, или нужно зайти последней. Или лучше уйти?
Дилан держит дверь рукой, хмуро взглянув на меня:
– Тебе особое приглашение нужно?
Опускаю глаза.
Семечко неловкости брошено в землю и закопано.
Осталось его полить и взрастить, не забывать
Вхожу в теплое помещение. Темно-шоколадные панели внизу стен, выше светлые обои. Деревянный паркет блестит. Явно недавно покрыли новым слоем лака. Пахнет свежей краской. Форточки окон раскрыты, так что по помещениям свободно гулял прохладный ветерок.
Иду дальше, осматриваясь.
– Идем, надо руки помыть, - говорит Дилан, смотря на Тайлера, хотя слова предназначены для меня. Направляются к лестнице, что находилась у левой стены. Поднимаемся. Иду позади, чувствуя, как вакуум внутри меня начинает наполняться. Одна капля за другой.
Это моё терпение. Мне действительно трудно быть здесь. Трудно такое продолжительное время находиться рядом с кем-то.
Выходим на второй этаж. Приятно пахнет. Кто-то недавно делал влажную уборку. Идём вперед, по коридору с высоким потолком. Я плетусь за парнями, обнимая себя руками. Смотрю вниз.
Даже не понимаю, что меня так терзает внутри, но…
Но я хочу оказаться дома. Вернуться в особняк.
Подходим к бежевой двери. Дилан бьет по выключателю. Щелчок. Открывает дверь. Это ванная комната. Она освещается белым светом лампы. Парни не прекращали свой диалог, вот только я давно потеряла нить с ними. Дилан встает у одного края раковины, крутя ручки крана. Полилась вода. Стою на месте, нервничаю, переступая с ноги на ногу. О’Брайен моет руки, опять же хмуро взглянув на меня. Молча понимаю намек, поэтому подхожу к раковине, поднося алые ладони под струю воды. Смываю, тру руки. Тайлер зевает, отчего Дилан усмехается:
– Неужели, после такого ты сможешь уснуть?
– Нервы, - отвечает тот, касаясь ладонью лба.
– Я сейчас быстро отрублюсь.
Неловко. Неловко.
Капли падают. Вакуум наполняется.
Дилан выключает воду, взяв полотенце:
– Думаю, стоит поговорить с Карин.
– Она опять начнет злиться, что ты лезешь в это всё, - напоминает Пози.
Дилан дает мне полотенце, направляясь обратно в коридор. Я быстро вытираю руки, спеша за ними.
Сворачиваем в комнату. Мне нравится сочетание теплых шоколадных оттенков. Просторно. Свежо. Дилан проходит к окну, закрывая форточку, Тайлер падает на кровать, громко выдыхая. Устал. Морально истощён.
И только, когда парень включает настольную лампу, я замечаю, что все стены, полностью увешены фотографиями. Черно-белыми, цветными, большими, маленькими. Вырезки разных статей из газет и журналов. Такое ощущение, будто я попала в один из кабинетов полицейского участка. Снимки с мест преступления. Всё без цензур.
Меня передергивает. Сразу атмосфера комнаты рушится. Это помещение - хаос. Отдельный мир, иная реальность. Реальность безумного, помешанного человека.
Смотрю на Дилана, который спокойно говорил с Тайлером. Бросает на него свою кофту.
Это
***
Дилан не упускал из виду.
Он чувствовал, знал, что ответы на все вопросы где-то рядом, под его носом. Это злило.
О’Брайен стал следить за Ронни. Не доверяет, поэтому решил, что будет держать её рядом, на виду, чтобы не упустить ничего важного.
– Ты серьезно?
– Дилан не верит, что Тайлер после такого может спокойно завалиться спать. Скорее, О’Брайен всю ночь проведет за работой. Будет думать. Терроризировать свой мозг.
– Вполне, - Пози уткнулся в подушку лицом, глубоко дыша.
– Мне нужно набраться сил. Завтра контрольная, - пытается пошутить, что у него выходит. Действительно. Они должны быть нормальными подростками, заботящимися об учебе, но вместо этого изучают снимки трупов и голов животных.
Ронни подходит к доске у стены. Внимательно, с каким-то испуганным интересом, рассматривает фотографии, которые явно вызывают у неё отвращение. Пози спокоен. Видимо, не в первой ему находиться здесь.
Девушка мнется, делая шаг в бок, когда Дилан, порывшись в рюкзаке, вытащил фотографии, которые принесла ему Ронни. Парень подходит к доске, взяв со стола коробочку с кнопками. Прикрепляет фотографии.
Ронни читает надписи маркером на прозрачной доске, что стояла сбоку. “Отец”. Это слово повторяется множество раз, под каждой фотографией. Девушка вздыхает, смахивая холодный пот с лица.
Ей трудно.
Она не хочет находиться здесь.
Она хочет домой.
Вдруг становится жарко. Невыносимо. Стягивает с себя кофту Дилана. Как раз можно вернуть её.
О’Брайен смотрит на прозрачную доску, но при этом, с помощью отражения, следит за Ронни, которая оголила плечи, аккуратно повесив кофту на спинку стула. Стоит спиной к Дилану, смотря на глубоко дышащего Пози. Тот уже прикрыл глаза, расслабившись на кровати. Девушка потирает плечи. Ей неловко, неудобно. Она скована. Оборачивается, убрав локоны волос за уши. Подходит к доске, рассматривая фотографии. Дилан продолжает следить, надеясь уловить что-то в её взгляде.
Ему нужна подсказка, направление. Хоть что-нибудь.
Парень действительно помешан.
Ронни складывает руки на груди, переведя глаза на О’Брайена, ведь почувствовала на себе его взгляд, что лишь сильнее давил на неё. Вопросительно кивает головой, но парень не отвечает.
Семечко полили водой. Росток начал пробираться сквозь толщину земли.
Ронни отводит глаза, подходя к столу, ведь на полках тоже прикреплены фотографии. И среди тьмы снимков с расчлененными телами девушка находит те, что трогают её.
На одной маленький мальчик с девочкой, которая не намного старше него. Позади стоят взрослые. Мужчина и женщина. Лица расслаблены.
Вторая фотография - это коллаж из нескольких снимков, которые обычно печатают в фото-будках. Хлоя и Дилан. Девушка строит рожицы, а парень широко улыбается, иногда прикрывая лицо ладонью. На последнем снимке - Хлоя целует Дилана в губы, тот продолжает улыбаться.
Эти фотографии, как глоток свежего воздуха. Это то, что сохранилось под грузом всего безумия.