Психоаналитические идеи и философские размышления
Шрифт:
В данной статье подчеркивалось, что наиболее значительным вкладом психоаналитической теории в эмпирическое понимание человека является теория мотивации индивида в контексте структуры личности. Эта теория, по мнению Т. Парсонса, может быть использована социологами в своих целях, в частности при изучении социальной структуры общества. Если на протяжении длительного времени социология стремилась быть „чистой социологией“, очищенной от психологических наслоений, точно так же как психология отстранялась от социологических факторов, то настал период, когда подобные тенденции должны быть пересмотрены во имя плодотворного сотрудничества между социологией и психологией. Во всяком случае, есть смысл подумать о развитии того, что может быть названо, по выражению Т. Парсонса, „психологически (психоаналитически) ориентированной социологией“ (Parsons, 1964, р. 341).
Рассматривая возможности применения психоаналитических концепций в социологических целях, известный американский социолог попытался не только
Впоследствии эти идеи Т. Парсонса были подхвачены рядом зарубежных социологов, использовавших различные психоаналитические концептуальные схемы в процессе социологических исследований как теоретического, так и прикладного характера. Выдвинутая им теория „социального действия“ нередко вызывала критические возражения среди части социологов. Особенно отчетливо эта тенденция проявилась в 70-х годах в рамках так называемой „критической социологии“. Однако интенция к совмещению психоанализа с социологией оказалась весьма устойчивой. Она нашла поддержку у многих зарубежных социологов, независимо от их приятия или неприятия парсоновской теории „социального действия“. Что касается заслуг Т. Парсонса в деле развития психоаналитической социологии, то, по замечанию социолога Калифорнийского университета Дж. Рейбау, у Парсонса наблюдались „серьезные и длительные усилия интегрировать психоанализ с социологией“, в результате которых он, фактически, „пересмотрел структурную перспективу Фрейда“ (Rabow, 1981, р. 121).
Отталкиваясь от идей Т. Парсонса, ряд зарубежных ученых предприняли попытки по обоснованию необходимости развития психоаналитической социологии как особой дисциплины, способствующей лучшему пониманию социологических данных и особенностей коллективного поведения людей. Среди них – историк Ф. Уайстайн и социолог Дж. Плэтт, опубликовавшие в 1973 г. работу „Психоаналитическая социология“, в которой были изложены взгляды на теорию социального изменения, основанную на различных психоаналитических гипотезах и положениях нормативной социологии. Считая, что „социологическая сторона психоаналитических проблем“, авторы настаивали на „социологической импликации психоанализа“ (Weinstein, Piatt, 1973, p. 34, 56). Как и Т. Парсон, они призывают к интеграции психоаналитической и социологической теорий, указывая на то, что психоаналитический и социологические подходы тесно связаны между собой. Социология и психоанализ дополняют друг друга, их интеграция плодотворно сказывается на исследовании общественных явлений и процессов. „Без социологического измерения, – подчеркивают Ф. Уайнстайн и Дж. Плэтт, – очень трудно объяснить социальное изменение, а без психоаналитической теории невозможно объяснить исчерпывающим образом разнообразие ответов человека на социальное изменение“ (Weinstein, Piatt, 1973, p. 60).
Следует отметить, что далеко не все зарубежные ученые, обращающиеся к исследованию общественных проблем и использующие в своих работах психоаналитические концепции, являются приверженцами психоаналитической социологии. Некоторые из них не настаивают на создании особой дисциплины, не используют в своих работах термин „психоаналитическая социология“. Вместе с тем многие зарубежные ученые считают, что знакомство с психоаналитической литературой, усвоение психоаналитических идей и их использование в процессе раскрытия организационных структур общества, политических движений, социологических проблем труда и досуга, семьи и брака, мотивов антисоциального поведения личности – все это способствует изучению общественных явлений.
Одни ученые полагают, что психоанализ и психоаналитические представления о бессознательном открывают перспективу понимания того, „как личности лидеров оказывают влияние на конфликты, обусловленные существованием власти“ (Zaleznik, 1975, р. 6). Другие исходят из того, что открытие Фрейдом бессознательного является потенциально революционным, поскольку способствует осознанию людьми социальной реальности, в которой они живут, и в ряде случаев может привести к „изменению ее в соответствии с интересами и желаниями большинства“ (Fromm, 1980, р. 134). По убеждению третьих, „ценность психоаналитического подхода в социальном исследовании особенно очевидная тогда, когда изучаются люди, не являющиеся пациентами“ (Hendin, 1975, p. xiv-xv). Согласно четвертым, „социологи
В современной зарубежной социологии психоаналитические идеи используются при исследовании значительного спектра проблем, будь то анализ взаимоотношений между людьми в различных организациях (Board, 1978), выявление причин возникновения войн и вооруженных конфликтов (Fornari, 1974), раскрытие существа вопросов, связанных с половым созреванием, семейными отношениями, брачными союзами (Chodorow, 1978) или осмыслением истоков радикализации сознания отдельных слоев общества (Hendin, 1975).
Среди части зарубежных социологов весьма распространен также психоаналитический подход к исследованию молодежных бунтов и протестов, имевших место в странах Западной Европы и США в 60-х годах. Собственно говоря, использование такого подхода было намечено Т. Парсонсом, который в упомянутой выше статье „Психоанализ и социальная структура“ высказал соображения о необходимости соответствующей интерпретации „психологической динамики американской молодежной культуры“ (Parsons, 1964, р. 345). Некоторые социологи взяли на вооружение аналогичные идеи, попытавшись с помощью психоаналитических концепций объяснить истоки недовольства молодежи и их протест против истеблишмента. В частности, молодежные движения протеста стали рассматриваться через призму описанного Фрейдом эдипова комплекса, как это имело место в книге Л. Фойера „Конфликт поколений“ (Feuer, 1969).
В более поздних исследованиях, посвященных молодежной проблематике, нередко высказывались критические соображения по поводу использования представлений об эдиповом комплексе как объяснительной концептуальной схеме в том виде, как она нашла свое отражение в работе Л. Фойера. Так, американский исследователь Л. Либерт показал ошибочность высказанных Л. Фойером соображений об эдипове комплексе, приведших к смешению психодинамики и психопатологии и необоснованному приложению фрейдовской концепции к объяснению психопатологического группового поведения. Это не означает, однако, что Л. Либерт выступил против правомерности использования психоаналитической концепции эдипова комплекса как таковой. Напротив, он ратует за адекватную интерпретацию эдипова комплекса и конфликтов, возникающих на этой почве, считая, что данный комплекс оказывает определенное влияние на поведение человека, но вовсе не определяет невротический и деструктивный характер его действий, на чем акцентировал внимание Л. Фойер. Поэтому, критикуя взгляды Л. Фойера на существо конфликта поколений, Л. Либерт попытался совместить психоаналитические идеи с социологическими концепциями, чтобы тем самым дать адекватное, по его мнению, объяснение причин, характера и специфики студенческого движения протеста против существующих ценностей жизни. Согласно его представлениям, причины возникновения „строптивого духа“ студентов не могут быть целиком и полностью сведены к конфликту поколений. „Отношение студента к системе ценностей своих родителей, – замечает Л. Либерт, – является общим фактором, но он находится в динамическом балансе со структурой характера студента, его психодинамикой и внешней социально-политической ситуацией, детерминирующих идеологию студента и его причастность к общественной жизни“ (Liebert, 1971, р. 135).
Таким образом, идея конфликта поколений не отвергается Л. Либертом: она используется, но уже с учетом социально-политического контекста современного общества. Не отвергается она и другими исследователями, тяготеющими к психоаналитическому изучению молодежных движений протеста. Так, рассматривая причины „политического насилия“ студентов в США, директор психосоциальной программы американского Центра политических исследований Г. Хендин указывает на наличие „деструкции чувств между родителями и детьми“ и приходит к выводу, согласно которому в настоящее время идет дальнейшая политизация чувств и объективация гнева в продолжительную социальную драму», а в имеющей место «войне за безличность» даже революционные выступления против социальной несправедливости скрывают похороны человеческого «Я» (Hendin, 1975, р. 305, 324).
Психоаналитические идеи используются также при объяснении различного рода конфликтов и войн. Как известно, основатель психоанализа обращался к осмыслению не только внутриличностных конфликтов, но и феноменов агрессивности и деструктивности, проявляющихся в том числе и в развязывании войн. При этом он исходил из предположения, согласно которому амбивалентность и бессознательная враждебность ребенка по отношению к родителям может служить основой для возникновения и проявления агрессивности и насилия взрослого человека. Отсюда – постоянные источники конфликтных ситуаций между людьми и соответствующая почва для развязывания войн, ибо, согласно Фрейду, склонность к агрессии является не чем иным, как инстинктом любого человеческого существа, а человеческая цивилизация – ареной неустранимой борьбы между Эросом и Танатосом, влечением к жизни и влечением к смерти. Непосредственно или опосредованно эти фрейдовские идеи вошли в арсенал современных социологических концепций, авторы которых с психоаналитических позиций подошли к изучению конфликтов и войн.