Психоисторический кризис
Шрифт:
Скоджил сам удивился горечи, с которой произнес это. Его собственная «персональная память» была произведена легендарными мастерами с Тысячи Солнц, но теоретиком он не стал. Будет просто чудом, если это удастся его ученику! Может, попробовать?
— Можно ли улучшить пам? — спросил мальчик.
Скоджил усмехнулся. Большинство людей даже не стали бы задавать такой вопрос. Для них это было бы не более заманчиво, чем пересадка мозга.
— Такие вещи делают. За большие деньги. Но это не шутка: мозг подстраивается к паму еще в детстве
— Насколько это повысило бы мои аналитические способности?
— Ты можешь стать идиотом. Тебе приходилось разговаривать со взрослым человеком с поврежденным памом или вообще без него? Хотел бы ты, к примеру, чтобы хирург лез с ножом переделывать твой мозг?
— Я знаю парня в школе, который упал с крыши. Пам разбился, и его отдавали чинить.
— Ну и как, стал он умнее?
— Нет… наоборот. — Эрон помолчал и переменил тему. — Но не могу же я ждать, пока состарюсь, прежде чем попаду в хорошую школу! После десяти лет мозги портятся. Когда я ходил в последнюю школу, то чувствовал, как в голове все в кашу превращается. Мне уже двенадцать!
— Вот почему твой отец нанял меня.
— Мог бы найти кого-нибудь и получше, — проворчал Эрон.
— Ну вот, неужели я настолько уж плох?
— Готов поручиться, что ты ходил только в третьесортные школы. Иначе не работал бы на второсортного помощника бухгалтера!
— На советника правителя, — укоризненно поправил его Скоджил. — А ты уверен, что знаешь, в чем состоит моя настоящая работа? Может, я, к примеру, самый главный разведчик в этой части Галактики? Я ведь бывал на многих чудесных планетах. Может, побывал и в одной-двух хороших школах. Я мог бы, пожалуй, что-нибудь для тебя сделать — но тебе придется учиться очень старательно.
— Я стараюсь! — вспыхнул Эрон.
Ну все, хватит спорить. Скоджил вывел на стену экран и принялся с помощью пама закачивать в его контроллер алгоритмы. Как дать этому вундеркинду представление о психоистории, не упоминая о ней? Не раскрывать же свою причастность к учению Смитоса! Он отказался от подготовленной программы — Мурек Капор, избегавший малейшего риска, больше не подавлял его сознания. Скоджил решил построить импровизированный урок на том самом гандерийском ритуале, согласно которому Эрон каждое утро надевал скрытую кобуру с бластером.
По экрану побежали символы.
— Вот проблемная цепь Эсфо-Найфина. Что бы ты стал тут делать?
— Откуда я знаю? Я ее первый раз вижу!
— Так, спокойно! Это не проверка твоих знаний. Я хочу понять, как работает твой мозг, если он, конечно, вообще работает.
— Что, опять ловушка? — осторожно спросил Эрон.
— Нет. Просто думай. Ты ведь знаком с динамическими уравнениями. Что ты видишь здесь?
Эрону стало не по себе от такого неопределенного задания. Он попытался обратить все в шутку и замахал локтями как крыльями.
— Куд-кудах, птичьи следы в кустах!
— Ладно. Но что они говорят о самой птице?
Эрон
— Я не знаю. Ты хочешь, чтобы я угадывал? Вообще, здесь все должно стабилизироваться по временной оси. Но я не знаю символов. Сначала надо задавать определения, а потом уж уравнения. Ты сам говорил…
Хиранимус хранил молчание. Эрон не выдержал и попытался выдавить из себя что-нибудь еще.
— Если менять красный параметр, то можно вызвать хаотический всплеск во времени.
Скоджил был поражен.
— Почему именно красный?
— Потому что эта твоя эсфо-найфиновская штуковина нечувствительна ни к каким другим — и не пытайся меня сбить! Она и в самом деле чувствительна к красному, так ведь? — Эрон был не очень уверен и хотел подтверждения. — Но я не понимаю этих дурацких обозначений!
— Не понимаешь, и ладно. Ты прав. Но для чего это можно было бы использовать?
Эрон пожал плечами:
— Один Космос знает. Я даже в памовских справочниках не нашел Эсфо-Найфинов, ни по названию, ни по символам.
Хиранимус ввел через пам часть начальных условий и преобразовал выражения.
— Что они описывают, как думаешь?
— Откуда я могу знать? Я ведь всего лишь двенадцатилетний мальчишка с второсортной квантроникой в мозгах.
— Не такая уж она и второсортная. — Скоджил снова заговорил как учитель. — Это описание гандерийского обычая носить личное оружие. Да-да, тот самый маленький бластер в твоей кобуре под мышкой!
Эрон посмотрел на свой пистолет, как будто никогда его не видел.
— Ерунда! Ухо от селедки! Нельзя описывать обычаи с помощью математики!
Он презрительно посмотрел на учителя.
— А что же тогда такое вся психоистория, черт побери?
Эрон изумленно перевел глаза на экран, заполненный светящимися завитками символов. Он пристально рассматривал проблемную цепь Эсфо-Найфина, явно напрягая все ресурсы мозга и пама. Наконец что-то досчитал и хитро ухмыльнулся.
— Ошибка!
— Объясни.
— Обратный отсчет определяет временную координату источника в две тысячи пятьсот лет назад. Это неверно. Мы всегда носили бластеры.
— Так говорят ваши поэтические мифы, но если ты хочешь когда-нибудь стать сносным психоисториком, тебе придется более осторожно обращаться с историческими датами, чем гандерийские трубадуры. Смотри: две с половиной тысячи лет — это 124-е столетие.
Скоджил заменил уравнения графической схемой имперской истории, где был выделен 12338 год г.э. — дата разграбления Светлого Разума.
— Столетие окончательного крушения и распада Первой империи. Наступило Междуцарствие. Вот тогда гандерийцы и начали носить оружие. Ни в каких предыдущих записях про него ничего не говорится, а между тем история Агандера началась еще за 165 столетий до Империи. Психоисторик не верит мифам, он их исследует.