Психолог для дракона
Шрифт:
«Сюрприз, красный дракоша, — позлорадствовала Лера. — Ты не сможешь вытащить из меня сведения и не сможешь воспользоваться мной как безропотной отмычкой к лаборатории Эриаса. Фиг тебе, а не добровольное приглашение! Что ты там бормочешь? Где находится десятый камень, спрашиваешь?»
— Где, где… в Караганде! — проворчала Лера. — Делать мне больше нечего, как только вражеским драконам экскурсии к опасным артефактам устраивать.
Вокруг раздался изумленный вздох многих людей — это воины Красного Дракона не могли поверить, что она не поддалась ментальному воздействию
— Папочка, как такое возможно?! — взвизгнула Илия.
— Такой негодяйке, как ты, этого не понять. Думала, инсценируешь свою смерть в последний момент — и Золотой Дракон сгинет без крыльев, оставив вам и древний артефакт, и страну на растерзание? Ты истинная дочь своего отца — тот тоже подленько так, «по-дружески», заманил отца Гленвиара к точке залива магии и спихнул потом в пропасть беспомощного «друга», — превозмогая боль, соединила логической цепочкой все факты Лера.
Оба дракона яростно зарычали.
— Я буду долго-долго жечь тебя на медленном огне, пока ты не рас-с-с-скажеш-ш-шь все, что я хочу знать, — пообещал Красный Дракон. — Отец Гленвиара сам виноват: доверчивый дракон — это мертвый дракон! Он наивно поверил, что я готов показать ему карту тайника с артефактом, что создал его предок, провести его к месту, где спрятан заветный меч. Ха! Ни один настоящий дракон никогда не отдаст другому такое могущественное оружие! Готовься к боли, ведьма, ночь для тебя будет оч-ч-ч-чень долгой…
Лера сглотнула. Вот не думала она, что доведется ей, жительнице европейской страны двадцать первого века, принять мученическую смерть под пыткой!
Вокруг нее раздался возмущенный ропот. Галлюцинации? Нет, это переговариваются воины Красного Дракона. Вперед вышел седой мужчина с обветренным лицом и решительно разведенными плечами, судя по количеству орденов и аксельбантов — военный в высоком чине, наподобие Селиана.
— Повелитель, ведьма не является военнопленной, а общемировой Совет Драконов давно запретил пытки мирного населения. Кроме того, эта женщина проявила невероятную силу воли, достойную уважения, а не смерти под пыткой.
— С-с-смееш-ш-шь судить меня?! — взревел Красный Дракон и выпустил столб пламени в своего военачальника. Седой военный осыпался пеплом, даже ордена обратились в прах.
Лера застыла от ужаса при виде такой жуткой, мгновенной смерти. Был человек — и нет его. Одно дыхание дракона-садиста — и оборвана тонкая нить жизни. Этот Красный Дракон не заслуживает того, чтобы ходить по земле, его самого нужно уничтожить как самую мерзкую тварь!
Настрой оставшихся воинов резко изменился: они сгруппировались, заслонившись от озверевшего повелителя щитами с активированной магической защитой. Красный Дракон и его дочь переглянулись, потом замерли, будто к чему-то прислушиваясь, на их лицах проступила бессильная злоба.
«Кажется, назревает революция. Это мой шанс на спасение!» — сообразила Лера, но рано обрадовалась: Красный Дракон был не глупей ее и понял, что тактику надо поменять.
— Хорошо, признаю справедливость упрека, —
«Что?! — Лера оглянулась на воинов и по их восхищенным лицам поняла, что теперь за нее никто не заступится. — Да что же, махну не глядя достойную смерть на недостойную жизнь!»
Но участь ее была решена. Красный Дракон обернулся, позволив Лере впервые воочию узреть звериную ипостась двуликих повелителей этого мира: громадного монстра с распахнутыми над шипастым хребтом крыльями.
«Эдакая жуткая помесь гигантского крокодила с птеродактилем, да еще и ярко-красного цвета», — оценила Лера, смотря в горящие торжеством алые змеиные глаза.
К ней склонилась оскаленная пасть размером с ковш экскаватора, и длинные клыки впились в тело, ломая кости плеча и ключицу. В кровь проник обжигающий яд, растекаясь по венам, разжигая пожар в каждой клетке, принуждая упасть на землю и свернуться кричащим от боли клубочком.
Последнее, что услышала сквозь собственный вопль Лера:
— От тебя так и так останется лишь горстка пепла: укушенные драконом сгорают после смерти, как сами драконы. Посмотрим, как долго продлится счастье Гленвиара без помощи иномирной ведьмы! Уходим, дочь: тебя не должен видеть никто, кроме доверенных лиц и охраны, ты официально «воскреснешь» в середине осени. Аура рода скроет твой индивидуальный запах, так что наша маленькая тайна пока не будет раскрыта.
Перед затуманенным взором Леры мелькнул черный зев портала, в котором исчезли красные драконы и горстка их воинов — исчезли поспешно, словно спасаясь от неведомой опасности.
Да, опасности! Она сама на инстинктивном уровне чуяла приближение кого-то свирепого и ужасающего! Марево невыносимой боли отключило разум, заставляя тело Леры подчиняться глубинным, вдруг проснувшимся в ней звериным инстинктам: спрятаться от врагов, отползти подальше, забиться под куст, стать невидимкой. Стиснув зубы, подавляя стоны, она откатилась в сторону, стремясь спрятаться от неведомого чудовища, с шумом несущегося к поляне, — и сорвалась, покатилась вниз со склона: поляна была скошенной вершиной невысокого холма, стоящего на опушке леса. От боли в обожженном теле Лера потеряла сознание еще на середине склона. Еле державшиеся очки слетели и затерялись в траве. Густые заросли кустов на лесной опушке приютили под своими ветвями умирающую от яда дракона женщину.
Гленвиар учуял аромат Леры на поляне вместе с магической аурой своих врагов: здесь только что стояло два красных дракона — мужчина и женщина, видимо Красный Дракон и его жена. Еще много человеческих запахов вперемешку с запахами стали и форменной одежды — здесь были воины Красного. Сейчас поляна была пуста — магия портала еще мерцала в воздухе, но она ненадолго привлекла внимание Гленвиара: он ясно учуял, что Леру порталом не перенесли…
Преследовать врагов уже не имело смысла — посреди поляны вился дымок над щепоткой горячего пепла, пепла, в которое обратилось тело человека…