Психолог, или ошибка доктора Левина
Шрифт:
– Лев Симонович, а вам еще что-нибудь не нужно?
– В каком смысле? – покраснел Лева.
– Починить. Телевизор, холодильник…
Лева подумал и спросил:
– Это… вас Лиза… попросила?
– Нет-нет, что вы! Как можно! – замахал руками Семен. – Просто я когда-то этим занимался… еще в советское время. Ходил по знакомым, чинил иностранную технику. Интересно. И кстати, неплохо платили. Теперь одни компьютеры. Но это не то. Не то ощущение. Вот… скучаю очень по той работе. Сейчас как – магнитофон сломался,
– Да что вы, Семен! – улыбнулся Лева. – Спасибо вам огромное. Вы оставьте телефон, вдруг что-то сломается…
– Конечно! – Семен торопливо полез в кейс за визиткой. – Звоните! Ради бога! Причем я бесплатно сделаю, ну, в крайнем случае, за какие-то детали, за запчасти придется заплатить, но я сам куплю на радио-рынке, это будет стоить сущие копейки.
– Скажите… – спросил Лева. – А у Лизы все нормально? Почему такая спешка? Может, что-то случилось?
Семен как-то погрустнел и задумался.
– Нет. Вроде все нормально. Так она сказала. А в общем… откуда ж я знаю?
– Понятно.
Он закрыл за ним дверь и в окно посмотрел, как он подходит к машине – аккуратному, но старенькому «ниссану».
Лева вдруг подумал, что многие мужчины, наверное, втайне любили Лизу – и готовы были ради нее куда-то ехать, выполнять какие-то ее поручения, просьбы. Это и в Москве было. И сейчас, наверное, в Нью-Йорке.
Он в этой веренице мужчин был наверняка самым бесполезным.
Но именно его она почему-то выбрала. А за что?
Наконец позвонила Марина с вечерней поверкой.
К этому моменту он уже успел сесть к компьютеру, чтобы почитать открытое письмо Сергея Стокмана президенту Путину по поводу отмены военных кафедр.
– Так! – строго сказала Марина. – Поужинал?
– А то! – весело ответил Лева, дожевывая хлеб. Любил он черный хлеб с черным перцем и горчицей, особенно в качестве закуски.
– Книгу Даше отдал?
– Да, – ответил Лева, сменив тон. – Тебе просили передать большое спасибо. Просто огромное. Просто до слез.
– Лева… – начала заводить его Марина, чуть понизив голос, и тут же бросила. – А, что с тобой говорить! К женщине подход нужен! А тебе все хиханьки, все смешочки…
– Ладно, я подумаю, – сказал Лева, пытаясь сменить тему. – А ты к Мишке успела? Слушай, я, кстати, тебе действительно очень благодарен. Я нашел этот документ, спасибо. Если бы не ты, не знаю… Вообще была бы трагедия.
– А какой документ-то? – вдруг заинтересовалась Марина.
– Свидетельство о рождении Женькино. Какую-то бумагу там получает, наверное. Грин кард или что-то в этом роде…
– А… – голос у нее стал суше. – К Мишке я успела, да. Мишка передает тебе большой привет и спрашивает, когда мы увидимся. Все втроем.
– Когда? – задумался Лева.
– Но ты, видимо, очень занят? – еще более сухо спросила Марина. – Не надо мучиться, я найду, что сказать. Пока.
– Слушай, слушай! – заволновался Лева. – Ты ему скажи, что в воскресенье, может быть. Как у него дела вообще, ты можешь мне сказать или нет?
– Приезжай, сам посмотришь! – сказала Марина и уже почти повесила трубку, как вдруг Лева, чтобы загладить вину (какую вину-то, черт побери, ах да, Мишка, вот глупость), выпалил как-то невзначай:
– Слушай, мне с тобой хорошо сегодня очень было. Мне с тобой всегда хорошо…
Марина помолчала, а потом сказала тихо, чтобы Мишка, наверное, не слышал ее голоса, ее интонации:
– Давай еще… Скажи что-нибудь. Пожалуйста. Я хочу.
– Я хочу тебя сильно. Всю. Сейчас! – сказал Лева и повесил трубку, потому что больше не мог говорить.
Ее голос вдруг подействовал на него так, что он долго сидел, обхватив голову руками… Сумасшедшая. Сумасшедшая баба. Лева лег на кровать и стал хватать губами край подушки, где была утром ее голова. Ее щеки. Ее рот.
– Хочу тебя… Хочу, – говорил он бессвязно, шаря по простыне руками, перебирая простыни – вдруг от нее что-то осталось, какая-то нитка или длинный волос?
Сладкая тяжелая боль навалилась – и сверху, и изнутри. Отовсюду, в общем.
Такое случалось с ним редко.
Он просто не знал, что с этим делать. Идти к проститутке? А где ее взять-то, эту проститутку? Какой-то ужас…
Потом долго курил, обессиленный, сел к компьютеру и начал читать статью:
«Уважаемый Владимир Владимирович! Господин президент! Давно хотел рассказать вам о том, что у меня есть сын. Пока ему три года… Но ведь время летит быстро. Наступит день, когда он отметит свое совершеннолетие».
Он вдруг ясно представил ее ноги – раскрытые вначале, худые лодыжки, напряженные бедра, как она закидывает их быстрым легким движением ему на спину и мягко, плавно двигает его внутрь…
«Не нужно быть провидцем, чтобы понять, как дальше будет работать эта система…»
Он берет ее за плечи, кладет ладони сверху и тоже двигается туда – туда, где встречаются луна и солнце, туда, куда он никогда не достанет, не сможет, не…
«Если ваши советники считают, что наша армия…»
– Миленький, ну миленький! – просит она.
«Нужно быть полным идиотом…»
Спасибо, Калинкин. Спасибо, подумал Лева. Нужно быть полным идиотом, чтобы вот так сидеть за компьютером и распалять себя. Мужчина, вдруг потерявший женщину, – это страшная вещь. Но ведь он же ее не терял?