Психология человеческой жизни
Шрифт:
• переживания имеют пространственно-временную организацию, опосредованную пространственно-временной организацией предмета переживаний, т. е. переживания имеют начало, протяженность и завершение, которые можно рассматривать как жизнь идеального объекта;
• пространственно-временная организация переживаний возможна на основании фиксации Я как данности психической реальности, организующей и ориентирующей жизнь идеальных объектов;
• возможность фиксации данности Я связана с существованием знаков, выполняющих помимо других и номинативные функции, которые позволяют человеку создавать специфические функциональные органы своей психики, обеспечивающие возможность проявления активности в разных пространствах и временах его жизни, объединяя или разделяя эти пространства и времена, например историческое
• фиксация данности Я позволяет человеку осуществлять движение в психологическом пространстве и времени, что связано с существованием различных позиций по отношению к Я; среди этих позиций важнейшим проявлением человеческой сущности является трансцендентальная позиция, позволяющая человеку выделять и переживать предельные понятия как предметы (например, Вселенная, Бог, Смысл и т. п.);
• Я способно обосновывать все виды своей активности, осуществляющейся на разных уровнях организации психической реальности в пространствах и временах проявления Я,
• возможности проявления Я обусловлены присутствием других людей, которые своим воздействием востребуют различные проявления Я как специфического образования, нетождественного другим предметам;
• в переживаниях человека в превращенной форме присутствуют другие люди, их воздействие;
• содержание переживаний – наличие предмета переживаний и отношение к нему – позволяет понять относительную независимость интеллектуальной позиции человека и его чувства;
• чувства человека как одно из проявлений содержания его переживаний конституируются наличием границ различных семантических пространств, создаваемых знаковыми системами, в которых фиксируются особенности активности функциональных органов психики; например благодаря им человек переживает пустоту, смысл, относительность, предельность, вечность, конец и т. п.;
• возможность выделения в переживании границ семантических пространств показывает человеку как наличие самих этих пространств, так и возможность отношения к ним с позиции как самого пространства, так и вне пространства; это проявление данности Я, создающей и преобразующей собственное бытие;
• за счет активности Я в границах семантических пространств у человека возникают чувства, обусловленные предметным содержанием семантических пространств как целостностей;
• предметность чувств – отличительная характеристика этого качества психической реальности от других проявлений эмоциональной жизни человека; именно ее наличие позволяет утверждать, что различные семантические пространства, оформляясь в своих границах, вызывают у человека переживания, адекватные их качествам;
• переживание наличия границ входит в жизнь человека в раннем детстве с понятием смерти; одновременно – это возможность обретения трансцендентальной позиции как стремления преодолеть смерть, бороться с ней силами Я, той данностью, которая обращает человека к поиску источников собственной жизни, начала начал;
• радость как содержание переживания возникает у человека при встрече с источником или источниками сил Я, которые позволяют ему ощущать себя неотделимым от начала начал, преодолевать любые границы предметов и семантических пространств;
• в радости человек преодолевает существование формальных логических отношений, где есть начало и конец, качество и количество, сложение и вычитание, причины и следствия и т. п.; где есть разделение бытия на предметы, не обладающие достаточной степенью прозрачности, чтобы быть единым миром;
• в радости человек достигает единения себя с миром, недаром рядом с предельным проявлением радости стоит смерть (помните, у А. С. Пушкина: «Восхищенья не снесла и к обедне умерла») или восторг, о котором говорят, что он делает человека сумасшедшим;
• радость возвращает человеку его бытие, его жизнь как целостный предмет;
• человек может испытывать радость, если обладает достаточной целостностью Я, позволяющей в момент переживания сохранить идентичность
• в радости человеку дана его жизнь как целостность и он дан жизни как воплощение замысла существования своего Я.
Конечно, это только попытка описать идеи, позволяющие, на мой взгляд, понимать существование множества конкретных вариантов проявления радости: тихой, просветляющей человека, или бурной, разрушающей его привычный образ, мгновенной, как ожог, и длительной, непреходящей радости откровения, которое становится основой всего бытия, и т. д.
Среди вариантов радости найдется место и злорадству, так как оно порождается границами (это могут быть границы любых семантических систем) и напряжением, связанным с воздействием на эти границы. Это напряжение тоже выявляет силы Я, но только в одном их качестве – в качестве сил, разрушающих семантические границы. У Г. Иванова есть строки:
…я верю не в непобедимость зла,а только в неизбежность пораженья…Мне думается, что эти строки точно отражают существование злой радости как неизбежного атрибута бытия, где силы созидания и разрушения присутствуют как законы; проявление этих сил связано с переживанием связи Я с этими законами, с тем началом начал, о котором говорилось выше.
Силовое воздействие на границы семантических пространств избавляет человека от Я– усилий по изменению своей позиции в различных временах и пространствах жизни, но в то же время дает переживание наличия самой силы Я. Это можно увидеть во многих проявлениях как индивидуальной, так и общественной жизни. Приведу несколько примеров: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем…» или «Нам не надо ждать милости от природы, взять от нее все – вот наша задача», или «Пятилетку – за четыре года», или «Я его, гада, на порог не пущу и к ребенку не подпушу», «Я тебя породил, я тебя и убью», «Его убить мало», «Я ему такое устрою – жизнь немила будет» и т. п. Во всех этих примерах есть та ориентация на разрушение, которая отражает один из существующих и достаточно распространенных способов воздействия на предмет при необходимости иметь дело с границами этого предмета или с его целостностью как качественно своеобразным семантическим пространством. Это воздействие дает ту злорадную радость, когда мгновенное переживание наличия силы сужает пространственно-временные рамки жизни до мгновения разрушения. Жизнь лишается самых главных своих свойств, которые воспринимаются при трансцендентальной позиции и переживаются в радости, – это свойства вечности и беспредельности, которые реализуются человеком в его творчестве как стремление к гармонии с миром, к красоте. Это можно будет увидеть в жизни конкретных людей, которым посвящены последующие главы, а пока я продолжу свою попытку описать нормальную человеческую жизнь, где радость – ее естественное свойство.
Итак, пока получается, что радость возможна тогда, когда, сталкиваясь с границами семантических пространств, с Другим, человек проявляет силу своего Я как понимание, изменение своей позиции, а не разрушение другого. Это очень краткий итог предыдущего рассуждения, позволяющий перейти к описанию других психологических характеристик нормальной человеческой жизни.
В общем виде эти психологические характеристики представляются мне как функциональные психологические органы, обеспечивающие устойчивость психической реальности как целостности. Они являются гарантией необходимой изменчивости, но смысл их функций воплощается в том, что Я-усилия человека реализуются в соответствии со свойствами Я как данности. Другими словами, человек живет жизнью, которую можно охарактеризовать как полную и полноценную, где он идентифицирован с собой, и целостность его Я – основа психического здоровья и возможности жить с другими людьми, не разрушая ни себя, ни других.