Психология поведения жертвы
Шрифт:
Родительские посылы:
● Отсутствие выражения родительской любви.
● Противоположные реакции родителей (гнев, умиление, равнодушие) при одних и тех же проявлениях.
● Раздражительность, неясность причины их раздражения.
● Насильственные методы воспитания (жестокие наказания, унижения, побои).
● «Ты недостаточно хорош, чтобы мы тебя любили. Ты должен заслужить нашу любовь».
● «Мы так многим для тебя жертвуем, что ты должен заплатить за это: ты должен соответствовать нашим ожиданиям».
● «От тебя одно беспокойство, ты – источник наших страданий и лишений, ты не оправдываешь наших ожиданий».
● «Ты не должен злиться, раздражаться или плакать – ты должен испытывать только те чувства, которые нам нравятся».
● «Ты в ответе за мое здоровье. Я поплатилась своим здоровьем, когда рожала тебя. Я тебя рожала, ночей не спала, а ты…»
● «Ты в ответе за то, что мы чувствуем, и виноват в наших неудачах. Если бы не ты, я бы могла (мог)…, у меня была бы другая жизнь».
● «Если ты не будешь соответствовать моим ожиданиям, я накажу тебя: ты увидишь, как я страдаю – ты тоже будешь страдать от чувства вины».
● «Не вздумай быть самостоятельным: я не прощу тебе своей ненужности».Выводы ребенка:
● «Мне жизненно важно иметь любовь. Я должен ее получить».
● «Я не понимаю, что они от меня хотят».
● «Со мной что-то не так: я причиняю одни беспокойства».
● «Меня нельзя любить: я недостоин любви».
● «Я не в состоянии соответствовать всем ожиданиям = Я никогда не получу любовь».
● «Я не должен сердиться или плакать, но я сержусь и плачу. Значит, я плохой».
● «Я почти никогда не оправдываю ожиданий, значит, я плохой, я ничтожество».
● «Когда мама страдает, она добивается большего внимания, чем я, когда стараюсь соответствовать ожиданиям».
● «Любят только тех, кто исполняет желания, удовлетворяет потребности, – люди заслуживают любовь своей необходимостью и полезностью».
● «Я должен платить за любовь, и мне должны платить за любовь».
● «Я не могу заставить вас любить меня, но я могу заставить вас страдать: вы будете видеть, как я страдаю, и будете испытывать чувство вины».
● «Я всемогущ: от меня зависит жизнь, успех, здоровье других людей».
● «Если я скрою, какой я, то они могут подумать, что я хороший, и полюбят меня».
● «Я совершенно беспомощен, я ничтожен, но никто не должен знать об этом».
● «Окружающие в любой момент могут сделать мне больно или догадаться, что я ничтожество, – я должен контролировать их».
● «Если я один, значит, меня никто не любит, значит, я действительно полное ничтожество. Чтобы они не покинули меня, я должен сделать так, чтобы они не смогли обходиться без меня».Результаты:
● Страх одиночества.
● Навязчивое стремление к любви, зависимым
● Стремление к превосходству.
● Стремление к доминированию, власти (открытой или тайной) и контролю.
● Самоуничижение.
● Высокомерие.
● Периодические вспышки раздражительности и гнева.
● Постоянное чувство вины.
● Склонность к депрессии.
● Тайная мстительность.
● Обидчивость.
● Тайное презрение к себе.
● Проецирование отношения к себе на окружающих и затем – страдание от чувства, что его недостаточно ценят.
● Подозрение, что окружающие его не любят, а только используют и не платят благодарностью.
● Готовность терпеть унижения ради того, чтобы не остаться в одиночестве.
● Подмена ответственности: «От меня зависят их судьбы» / «Они в ответе за мои несчастья».
● Построение взаимозависимых отношений. Близкие должны быть в достаточной степени беспомощными, чтобы мученик чувствовал свою значимость и незаменимость. Мученик для этого готов вывернуться наизнанку. С этой целью он интуитивно выбирает партнеров, которые склонны сваливать ответственность за свою жизнь на других. Однако это выматывает и самого мученика.
● Потребность жаловаться тем, от кого не зависят изменения, ради получения сочувствия, из желания, чтобы все знали, какие жертвы мученику приходится приносить.
● Мстительные мысли и желания. Поступки, слова, вызывающие у окружающих чувство вины перед мучеником. Тайное причинение душевных страданий тем, кто не выражает достаточной благодарности (последней, как уже говорилось, никогда не бывает достаточно). Ведь страдания из-за него тоже подтверждают его значимость и высшую власть – власть над чувствами!
● Болезненное восприятие критики. Критика воспринимается особенно болезненно, потому что в глубине души мученик ей верит, а это значит, он не настолько хорош и ценен, как он хочет казаться. Критика вызывает панический страх, а затем защитную ярость, потому что критикующий как будто бы догадался о том, что мученик тщательно скрывает. К тому же он целиком зависит от мнения окружающих. Он делает все только для того, чтобы «заработать» любовь. Критика же, в понимании мученика, лишает его права на любовь. Это для него равносильно психологической смерти.
● Частые конфликты, обиды. Страх, гнев, боязнь критики и постоянная потребность получать одобрение лишают мученика способности объективно рассматривать конфликтные ситуации, открыто признавать свою неправоту, понимать и принимать желание окружающих также чувствовать себя значимыми, свободными, иметь собственное мнение. Болезненные чувства оглушают и ослепляют мученика и заставляют яростно сражаться даже там, где спор может быть разрешен простым вниманием к сути конфликта и к потребностям его участников.
● Сниженный фон настроения, чувство угнетения, усталости, депрессия.
● Несмотря на явную невротизацию характера при развитии мученичества, этот комплекс позволяет осуществить почти все базовые потребности, описанные Маслоу (1982), что делает его чрезвычайно устойчивым психическим образованием.
Неусыпная забота о других является смыслом жизни мученика. Чрезмерно окружая близких своей заботой и тем самым делая их беспомощными, мученик «зарабатывает» их привязанность и любовь, которая удовлетворяет его только в том случае, если эти люди проявляют явную зависимость от него. Мученик переполнен гневом, который он может подавлять, пока тот не находит выхода в эмоциональном срыве, депрессии или заболеваниях. Собственно, он не упускает случая, чтобы наказать тех, о ком заботится, если они не проявляют к нему должного внимания и любви. А они и не проявляют внимания, поскольку:
● мученик выбирает партнеров или воспитывает детей, которые привыкли потреблять, не давая ничего взамен;
● он сам берет на себя решение проблем ближних, а затем сердится на них за то, что те не решают проблемы самостоятельно;
● если бы ближние решали проблемы самостоятельно, мученик почувствовал бы себя отвергнутым, незаслуженно обиженным недоверием и снова имел бы право сердиться.
Недостаточное чувство своей ценности, непринятие себя в сочетании с настоятельной потребностью получать любовь порождают стремление постоянно доказывать свою нужность, абсолютную необходимость для значимых людей. И никто не дает для этого лучшей возможности, чем люди, не желающие (или не умеющие) отвечать за себя.Главная черта человека с садистскими наклонностями – это стремление к абсолютной власти. Причинение физических страданий другим – лишь один из способов достижения этой власти. Чтобы стать абсолютным повелителем, необходимо сделать другого человека абсолютно беспомощным, покорным, то есть превратить в свою вещь, сломив его дух. Достигается это посредством унижения и порабощения.
Существует три способа достижения абсолютной власти.
Первый способ – поставить других людей в зависимость от себя и приобрести полную и неограниченную власть над ними, позволяющую их «лепить как глину», внушая: «Я твой создатель», «Ты станешь таким, каким я хочу тебя видеть», «Ты – тот, кто создан мной, ты детище моего таланта, моих трудов. Без меня ты никто».
Второй способ – эксплуатировать, использовать других. Это стремление может относиться не только к материальному миру, но и к моральным качествам, которыми обладает другой человек.
Третий способ – причинять другим людям страдания и смотреть, как они мучаются. Страдание может быть и физическим, но чаще речь идет о душевных страданиях. Нет большей власти над человеком, чем власть причинять боль тому, кто не в состоянии себя защитить.
Карен Хорни перечисляет типичные садистские установки, по наличию которых можно определить, что в человеке в той или иной мере присутствуют данные наклонности. Здесь мы приводим их краткий обзор.
1. «Воспитание» жертвы. Человек садистского типа хочет порабощения других людей. Ему нужен партнер, не имеющий своих желаний, чувств, целей и какой-либо инициативы. Чем больше у подчиненного каких-либо ценных качеств, чем они очевиднее, тем более жесткой будет критика. Садист всегда чувствует, в чем именно не уверена его жертва, что именно ей особенно дорого. Поэтому критике подвергаются как раз эти свойства, особенности, умения и черты (Хорни, 1997).
2. Игра на чувствах жертвы. Люди садистского типа чрезвычайно чутки в отношении реакций партнера и потому стремятся вызвать те из них, которые хотят видеть в данный момент. Они способны своими действиями породить бурную радость или погрузить в отчаяние, вызвать эротические желания или охлаждение. Такой человек знает, как добиться подобных реакций, и наслаждается своей властью. При этом он бдительно следит, чтобы его партнер испытывал именно те реакции, которые он вызывает. Недопустимо, чтобы партнер испытывал удовольствие или радость от действий других людей. Это своеволие будет немедленно пресечено: либо источник радости будет тем или иным способом опорочен, либо партнеру будет уже не до радости, потому что его поразят страдания.
3. Эксплуатация жертвы. Сама по себе эксплуатация может быть не связана с садистскими наклонностями, а совершаться только ради выгоды. При садистской же эксплуатации самая главная выгода – это ощущение власти, независимо от того, присутствует ли при этом какой-либо иной выигрыш.
4. Фрустрирование жертвы. Еще одна характерная особенность – стремление разрушать планы, надежды, препятствовать осуществлению желаний других людей. Главное для человека с садистскими наклонностями – во всем действовать наперекор другим: убивать их радость и их надежды. Он готов причинить вред себе, лишь бы не допустить ликования партнера при достижении успеха. Он сорвет удачу партнера, даже если она выгодна ему самому. Все, что доставляет удовольствие другому, должно быть немедленно устранено. Если же кому-то нравится сам процесс труда, то в него немедленно вносится нечто, что сделает его неприятным.
5. Третирование и унижение жертвы. Человек садистского типа всегда видит наиболее чувствительные струны других людей. Он быстро отмечает недостатки. Но самое главное, он видит, какие из них связаны с болью или крайне тщательно скрываются. Именно они и подвергаются наиболее жесткой критике. Но и те качества, которые садист тайно признает как положительные, он обесценивает, для того чтобы партнер:а) не смел равняться с ним в достоинствах;
б) не смог стать лучше ни в своих, ни в его глазах.
6. Мстительность. Человек с садистскими наклонностями на уровне сознания уверен в своей непогрешимости. Но все его отношения с людьми строятся на основании проекций. Он видит других людей именно такими, каким он считает самого себя. Однако его резко отрицательное отношение к себе, ощущение себя абсолютным ничтожеством полностью вытеснено из сознания. Агрессивные чувства в сочетании с презрением к себе просто не дали бы подобному человеку выжить. Поэтому-то он и видит, что его окружают люди, достойные презрения, но при этом враждебные, готовые в любую минуту его унизить, лишить воли, отнять все. Единственное, что может защитить его, – это собственная сила, решительность и абсолютная власть.
К этому надо добавить, что любые проявления садизма сопровождаются эмоциональным «раскручиванием» ситуации. Нервные встряски обязательны для садиста. Жажда нервного возбуждения и волнения заставляет его делать «истории» из самых обычных ситуаций. Лишаясь власти над людьми, он чувствует себя жалким и беспомощным.
Садистские наклонности могут передаваться как модель жизни от матери или отца, обладавших садистскими наклонностями, или сложиться в процессе воспитания.
Условия, создающие предпосылки к развитию садистских наклонностей:
● Ощущение эмоциональной покинутости, рождающейся у ребенка в самом раннем возрасте. Неважно, каковы причины, по которым родители не смогли обеспечить ребенку чувство эмоциональной близости. Они много работали, или болели, или находились в заключении, или просто были отчужденными. Однако самого по себе ощущения покинутости для развития склонности к садизму недостаточно. Для этого нужна вторая составляющая – оскорбления и проявления жестокости по отношению к ребенку.
● Эмоциональное или физическое оскорбление, наказание или надругательство. Причем наказание должно быть чрезмерно суровым, неадекватным проступку. Подобное наказание больше походит на расправу. Иногда ребенка наказывают за то, чего он не совершал, а иногда и без повода – просто под руку попался. Наказание может носить физический характер, но часто это изощренные издевательства и унижения, нацеленные на причинение душевной боли.
● Психические отклонения кого-либо из родителей, в результате которых ребенок получает оба компонента: эмоциональную покинутость и жестокое обращение.
● Алкоголизм и наркотическая зависимость родителей, чье поведение в состоянии наркотического опьянения часто носит характер немотивированной агрессии.
● Атмосфера непредсказуемости, когда невозможно понять, за чем следует наказание и как его избежать.
● Эмоциональная неуравновешенность родителей. За один и тот же поступок ребенок в одном случае будет жестоко наказан, в другом – обласкан, в третьем – к этому отнесутся с равнодушием.Родительские посылы:
● «Ты – никто и ничто. Ты – моя собственность, на которую я обращаю внимание, когда хочу, и которой не интересуюсь, когда она мне не нужна».
● «Ты – моя собственность, и я делаю с тобой все, что хочу».
● «Я тебя породил, я имею право на твою жизнь».
● «Твое дело не понимать, а подчиняться».
● «Ты тот, кто во всем виноват».Выводы ребенка:
● «Я настолько плох, что меня невозможно любить».
● «Я такой плохой, что заслуживаю наказания, что бы я ни делал».
● «Я не могу контролировать свою жизнь. Жизнь опасна и непредсказуема».
● «Единственное, что я могу точно предсказать, это то, что наказание неминуемо. Это – единственная постоянная вещь в жизни».
● «На меня обращают внимание только тогда, когда хотят наказать. Совершать поступки, за которые наказывают, – единственный способ обратить на себя внимание».
● «Люди, окружающие меня – источник опасности».
● «Люди не стоят уважения и любви».
● «Меня наказывают, и я могу наказывать».
● «Для оскорблений, унижений и надругательств не нужны специальные причины».
● «Чтобы выжить, надо бороться».
● «Чтобы выжить, надо контролировать действия, мысли и чувства других людей».
● «Чтобы выжить, надо заставить себя бояться».
● «Чтобы избежать боли и агрессии от других, надо опередить их, чтобы они боялись меня».
● «Надо заставить других людей подчиняться мне, тогда они не смогут причинить мне страдания».
● «Насилие – единственный способ существования».
● «Я хорошо понимаю состояние людей, только когда они страдают. Если я заставлю других страдать, они станут мне понятны».
● «Жизнь стоит дешево».
Конечно, такие выводы делаются бессознательно и не на языке логики, а скорее на уровне чувств, ощущений. Но они начинают воздействовать на жизнь человека как заложенная программа.Результаты:
● Нарушенное представление о связи причины и следствия.
● Высокая тревожность.
● Проецирование негативного отношения к себе на окружающих.
● Импульсивность, неспособность управлять своими поступками.
● Эмоциональная нестабильность.
● Отсутствие твердых установок, принципов.
● Стремление к доминированию и тотальному контролю.
● Сочетание высокой сознательной оценки (и даже сверхкомпенсаторной переоценки) себя и глубокого бессознательного негативного отношения к себе.
● Высокая чувствительность к душевной боли.
● Обидчивость.
● Мстительность.
● Агрессивность, склонность к совершению насилия.
● Стремление к «поглощению» значимого другого через жесткое принуждение.
● Потребность причинять страдания близким людям, чтобы получить свидетельство своей значимости для них.
● Склонность к различным злоупотреблениям – наркотики, алкоголь, секс, азартные игры, кутежи, которые используются как средство снижения постоянной тревожности.
● Тенденция создавать созависимые отношения.
● Склонность к саморазрушительному образу жизни.Еще один комплекс, проявляющийся в психологии жертвы, – это невротическая потребность в любви.
К. Хорни (1997) перечисляет несколько особенностей невротической потребности в любви, отличающей ее от нормальной.
1. Навязчивый характер. Переживание отсутствия любви для взрослого человека не имеет катастрофического характера. Он может быть успешен, радоваться, получать удовольствие и даже чувствовать себя счастливым и тогда, когда не чувствует себя любимым. При невротической потребности человек не может жить без получения свидетельств любви. Человек настолько зависим от проявления к нему симпатии, что может всерьез расстроиться из-за неприветливого тона в разговоре с малознакомым человеком.
2. Неспособность быть одному, страх одиночества. Как только человек оказывается в одиночестве, он испытывает достаточно сильную тревожность. Он старается, чтобы все время кто-нибудь был рядом с ним. Расставаясь со своим партнером, он не способен ждать, когда на горизонте появится подходящий человек, и останавливает свой выбор на первом попавшемся кандидате, который может совершенно не подходить по своим качествам. Главное, чтобы тот соглашался быть рядом. Поскольку при таком страхе одиночества любой партнер приобретает сверхценность, жаждущие любви готовы платить за нее чем угодно, вплоть до унижений и отказа от собственных интересов. Естественно, что в таком случае они не получают удовлетворения от отношений, но и не находят в себе сил их разорвать, не желая вновь оказаться в одиночестве, что для них еще более непереносимо.
3. Манипулятивные способы получения внимания и любви. Невротическая потребность в любви прибегает к следующим манипулятивным способам ее получения:
● подкуп («Если ты будешь любить меня, я для тебя сделаю все, что ты захочешь»);
● демонстрация беспомощности («Ты не можешь лишить меня своего внимания, ведь я без тебя просто погибну»);
● призыв к справедливости («Я столько делаю для тебя! Ты просто обязан отплатить мне своим вниманием и любовью»; «Я бы на твоем месте проявил больше внимания к человеку, который…»);
● угрозы, шантаж («Если ты настолько невнимателен ко мне, ты не получишь сексуального удовлетворения сегодня»; «Если ты покинешь меня, я убью себя»).
4. Ненасыщаемость. Невротическую потребность в любви невозможно насытить. Жаждущий любви никогда не бывает удовлетворен количеством и качеством проявленного внимания. Поскольку сам он не уверен в собственной ценности, ему нужны постоянные подтверждения своей значимости в глазах близкого человека. Бесконечные требования внимания приводят к прямо противоположному результату: партнер начинает отдаляться и, стремясь отдохнуть от непомерных требований, все чаще оставляет жаждущего любви в одиночестве или демонстрирует свою холодность.
5. Требования абсолютной любви. Невротическая потребность в любви оборачивается требованиями абсолютной любви, которые заключаются в следующем:
● «Меня должны любить, несмотря на самое неприятное и вызывающее поведение; а если меня не любят, когда я веду себя вызывающе, значит, любили не меня, а удобную жизнь рядом со мной».
● «Меня должны любить, не требуя ничего взамен; иначе это не любовь, а извлечение выгоды из общения со мной».
● «Если человек меня любит, он должен приносить мне жертвы; если человек ничем не жертвует ради меня, то он не любит меня» (жертвами могут быть деньги, время, убеждения, личные цели, привычки, характер).
6. Постоянная ревность к партнеру. Невротическая потребность в любви сопровождается постоянной ревностью. Эта ревность возникает не только при реальной опасности утраты любви, но когда партнер увлеченно занимается другим делом, восхищен другим человеком, уделяет время общению с окружающими. Как будто все внимание партнера должно принадлежать только одному человеку. Только он может быть абсолютным владельцем его времени, интересов и симпатий.
7. Болезненное восприятие отказа и возражений. Испытывая невротическую потребность в любви, такие люди чрезвычайно болезненно относятся к любому возражению или отказу. Необходимость ждать ответа, желание партнера уделить время самому себе или другим людям отзывается в нем почти невыносимой болью и является для него свидетельством своей незначимости и отвержения. При таких обстоятельствах неизбежно накапливается большое количество обид. Однако гнев и обиды на партнера сочетаются с невозможностью разорвать отношения. Поскольку жаждущий любви никогда не удовлетворен количеством и качеством проявленного в его адрес внимания, за которое он платит высокую цену, отказавшись от собственных интересов, подчиняясь и ломая себя, он постоянно чувствует себя обманутым. Негативные эмоции могут долго скрываться, но затем обязательно проявятся прямым или косвенным путем.
Основным условием для развития ненасытной жажды любви является чрезмерная привязанность ребенка к одному из родителей, от которой он не освобождается и во взрослом возрасте. Он может ссориться с матерью или отцом, может желать от них избавиться или поступать наперекор их воле. И не потому, что так будет лучше, а потому, что так будет по-другому. Но и в этом он остается зависимым от родителей. Избавившись, по его мнению, от своей детской зависимости, он продолжает строить свои отношения с партнерами по той же самой схеме. Люди с подобной историей отношений продолжают оставаться детьми, и поэтому рядом с собой они хотят видеть супруга-родителя. К формированию данного комплекса могут приводить следующие типы родительского воспитания.
● Безжалостно-поглощающее отношение родителей (чаще матери) к своему ребенку. Такая мать стремится удержать ребенка около себя. Он не должен быть свободным и независимым. И поэтому она до такой степени окружает его заботой и контролирует каждый его шаг, что у него просто нет никакой возможности стать взрослым.
● Холодно-вежливые взаимоотношения в семье, когда родители не любят друг друга, но стараются не ссориться и не показывать каких-либо признаков неудовлетворения. В такой атмосфере ребенок чувствует себя неуверенно: он не знает, что чувствуют и думают его родители. Зато он ощущает холодность, когда ему демонстрируют любовь. В то время как ребенок чувствует недовольство, напряжение и отчужденность, ему пытаются внушить, что в семье царят мир и покой. То, что ему говорят, не совпадает с тем, что он видит и переживает, и это влечет за собой развитие сильного беспокойства, которое усиливается еще тем, что за внешним выражением внимания ребенок не чувствует любви и со свойственным детству эгоцентризмом и некритичностью решает, что именно он является причиной холодности, сдерживаемого раздражения и отчуждения. После этого ему остается только сделать вывод, что он не сумел заслужить желаемой любви.
● Развившееся беспокойство можно успокоить только одним способом – получить любовь во что бы то ни стало. Не зная, как это сделать, он стремится привлечь к себе внимание любой ценой. Отныне его основная цель – обратить на себя благосклонный взгляд родителей, получить доказательства того, что он им не безразличен.
Следующий вариант: ребенок сначала получает достаточно любви и внимания, но потом по каким-либо причинам ситуация изменяется, и ребенку начинают уделять значительно меньше внимания и любви, но зато предъявляют высокие требования. Такое может случиться, например, когда рождается новый ребенок и все внимание родителей направляется на него. Старшему же постоянно напоминают, что он теперь уже большой и не должен требовать прежней заботы и теплоты. Или у родителей могут измениться обстоятельства, вследствие чего они слишком заняты и устают настолько, что на ребенка у них не остается ни сил, ни времени.
При любом варианте развития жаждущие любви – это «недолюбленные» люди, которые вновь и вновь стремятся «исправить» ход событий, вырваться из замкнутого круга недостатка любви.Сценарный процесс. Анализ жизненного сценария выявляет один интересный факт: что, по-видимому, существует лишь шесть основных паттернов сценарного процесса. Известны шесть следующих паттернов: «Пока не»; «После»; «Никогда»; «Всегда»; «Почти»; «Открытый конец» . Каждый из этих паттернов имеет собственную тему, описывающую конкретный способ проживания сценария.
Сценарий «Пока не». Если человек проживает свой сценарий в соответствии с этим паттерном, лозунгом его жизни является: «Я не могу радоваться, пока не закончу работу». Существуют многочисленные варианты этого сценария, но всегда в них содержится мысль о том, что нечто хорошее не случится до тех пор, пока что-то менее хорошее не закончится.
Сценарий «После». Паттерн «После» представляет собой обратную сторону процесса в сценарии «Пока не». Человек, выполняющий сценарий «После», следует девизу: «Я могу радоваться сегодня, однако завтра должен буду за это заплатить».
Сценарий «Никогда». Тема этого сценария: «Я никогда не получаю того, что больше всего хочу».
Сценарий «Всегда». Человек с этим сценарием задается вопросом: «Почему это всегда случается со мной?».
Сценарий «Почти». Сизиф прогневал греческих богов. Он был навечно обречен вкатывать на гору огромный камень. Когда он почти достигал вершины горы, камень выскальзывал у него из рук и снова катился к подножью. Подобно Сизифу, человек, имеющий сценарий «Почти», говорит: «В этот раз я почти достиг своего». Берн назвал этот тип сценария «Снова и снова». Однако последующие авторы обнаружили, что любые паттерны проживаются снова и снова, и поэтому было принято название «Почти».
Кейлер Таиби (Taibi, Hedges, 1974) выдвинул идею о существовании двух типов паттерна «Почти». Описанный нами выше паттерн он называет «Почти – тип 1». «Почти – тип 2» характерен для людей, которые достигают вершины горы, однако, вместо того чтобы оставить камень и отдохнуть, не замечают, что они на вершине. Они сразу же ищут более высокую гору и тут же начинают толкать свой камень на нее. Это повторяется бесконечно.
Сценарий с открытым концом (открытый сценарий). Этот паттерн напоминает сценарии «Пока не» и «После» тем, что в нем присутствует точка раздела, после которой все меняется. Человеку с открытым сценарием время после этого момента представляется пустотой, как будто бы часть театрального сценария утеряна.
Например, в основе ТА подхода к алкогольной зависимости лежит представление о том, что некоторые люди в детстве или ранней юности принимают сознательные решения, которые оказывают влияние на всю последующую жизнь и делают ее предсказуемой. У людей, чья жизнь основана на таком решении, предполагается наличие сценария, включающего в себя такие жизненные планы, как стать алкоголиком, совершить суицид, сойти с ума или не достичь никакого успеха в жизни (Штайнер, 2003).
Как уже говорилось, сценарий, в сущности, является планом жизненного курса. Подобно театральной трагедии, сценарий алкоголика следует аристотелевским принципам драматургии. Согласно Аристотелю, в сюжете хорошей трагедии содержится три части: пролог, кульминация и катастрофа. Эти три стадии сценария можно соотнести с началом, течением и исходом заболевания. Этим курс жизни подобен болезни. Прологом в жизни алкоголика является его детство, а главными действующими лицами – оба родителя. В дополнение к трем основным требованиям к сюжету хорошей трагической драмы Аристотель постулирует, что трагическим героем должен быть хороший человек с одним, но существенным недостатком или пороком (hamartia) (Aristotle, 1954). Поскольку у людей с трагическими сценариями проявляется какой-либо существенный порок, их сценарии называют «гамартическими». Алкоголизм является только одной из ситуаций, которые удовлетворяют требованиям гамартического сценария. Сходные типы самодеструктивного поведения, такие как наркотическая зависимость, ожирение, чрезмерное курение, суицид, душевные болезни и определенные сексуальные отклонения, тоже можно отнести к разряду гамартических сценариев.
Согласно Кроссману (Crossman, 1966), в нормальной семье должное воспитание, защита и удовлетворение потребностей обеспечиваются ребенку преимущественно Родителем в его родителях, в то время как их Взрослый и Ребенок играют второстепенные роли. Последние тем не менее значимы, поскольку Взрослый в родителе учит ребенка основам логического мышления, а родительское эго-состояние Ребенка поощряет в малыше Естественного Ребенка. Вместе с тем именно Родителю в родителях доверена главная ноша воспитания детей, и ни Ребенку, ни Взрослому в нормальной ситуации не дозволяется полностью брать бразды правления в свои руки.
В «гамартогенном» же сценарии обязанность по воспитанию отпрыска выполняет не Родитель отца или матери (Ро или Рм), а псевдо-Родитель, который в действительности является эго-состоянием Ребенка (Рео или Рем). Это эго-состояние Ребенка, безусловно, неспособно выполнять необходимые родительские функции, и поэтому там, где Ребенок становится псевдо-Родителем, у отпрыска обычно развивается специфический сценарий.
Предписание, или на сказочном языке «проклятье», – это всегда запрет или препятствование свободному поведению ребенка. Это всегда отрицание действия. Предписание отражает страхи, желания, гнев и устремления Ребенка в родителе (Рео или Рем). Предписания различаются по диапазону, интенсивности, области запрета, а также пагубности. Одни предписания воздействуют на узкий диапазон поведения, например: «Не пой», или «Не смейся громко», или «Не ешь слишком много конфет». Сфера действия других необычайно широка: «Не будь счастлив», «Не думай» или «Ничего не делай».
Сценарный анализ проводится с единственной целью – определить способ лечения. Сценарий диагносцируется не для того, чтобы навесить на клиента ярлык, а чтобы найти верную лечебную стратегию. Основной терапевтической операцией в сценарном анализе является разрешение. Разрешение – это терапевтическая транзакция, которая позволяет клиенту аннулировать свое решение следовать родительским предписаниям. Чтобы дать клиенту разрешение, терапевту необходимо четко понимать родительские предписания, их источник и содержание. Он должен уметь отличать контрсценарий от подлинных изменений в сценарии клиента. Кроме того, важно иметь ясное представление обо всех аспектах решения клиента, оказывающих воздействие на его повседневную жизнь, а именно – о его мифическом герое, соматическом компоненте, а также о его основной игре.
Предписание, как правило, исходит от одного из родителей. После наблюдения многочисленных случаев было выведено полезное правило для диагностики его источника: предписание дается родителем противоположного пола. Из первого правила следует второе – что родитель одного с ребенком пола учит его подчиняться предписанию родителя противоположного пола.
Таким образом, при проведении диагностики чьего-либо предписания рабочей гипотезой для мужчины является: «Мать говорит тебе, что делать, а отец показывает как», и для женщины: «Отец говорит тебе, что делать, а мать показывает как». Манера, в которой родитель одного пола с клиентом демонстрирует способ выполнения предписания, называется программой.
Контрсценарий – это согласие с культурными и социальными требованиями, передаваемыми через Родителя. В жизни алкоголика контрсценарий периодически берет верх в периоды трезвости между запоями. При сопоставлении двух наборов инструкций, поступающих от родителей, один из которых представляет сценарий, а другой – контрсценарий, следует обратить внимание, что предписания от матери или отца почти всегда являются невербальным, не высказываются открыто. Именно поэтому большинству клиентов трудно согласиться с идеей, что они получили такие предписания, пока им не станет ясно, что эти предписания даются косвенно, через одобрение или неодобрение определенных форм поведения, через намеки или насмешки. Так, ни разу не выраженное на словах предписание «Не будь уверен в себе» передается путем постоянного подкрепления пассивного поведения в сочетании с негативным подкреплением уверенного. Контрсценарные указания, исходящие от родительского Родителя, напротив, обычно даются в вербальной форме и не всегда сопровождаются подкреплениями, предназначенными для выработки молчаливого согласия.