Психология проклятий
Шрифт:
— Да, — согласно кивнула Котэсса, — но у меня было несколько свободных дней, и я подумала, что в этом нет совершенно ничего зазорного…
— Да-да, конечно, деточка! — библиотекарь прижала книги к груди, словно боялась, что их заберут обратно. Она с таким скрипом их отдавала, что теперь, когда ценные томики вовремя вернулись на родину, была просто вне себя от счастья. — Что-нибудь ещё возьмёшь? — вот этот вопрос был сказан весьма предупредительным тоном, таким, чтобы Котэсса сразу осознала — нет, никто ей ничего не предлагает, лучше просто уйти и не морочить никому голову. — Если б ты, конечно, всё так быстро отдавала, то это было бы замечательно, и я бы
— Не стоит, — покачала головой она. — Спасибо, мне пока не нужны книги. Я приду к вам в учебном году.
Кажется, это заявление обрадовало библиотекаря едва ли не больше, чем то, что она принесла книги в срок и даже не собиралась никого обманывать и воровать бесценные литературные образцы, призванные спасти студенческую общину от вымирания в умственном плане.
— О, конечно приходи, милочка, — слащаво отозвалась женщина, бросившись в зал и расставляя на нужные полки книги собственноручно, так, чтобы не потребовалось использовать волшебство. По правде, магическая литература не особо радовалась, когда её возвращали на место с помощью магии, и об этом многие знали — библиотекарь в первую очередь. Именно поэтому было в жестах что-то чрезмерно бережливое и такое влюблённое в книги, что описать обыкновенными словами сие было бы и вправду очень, очень трудно.
Женщина, казалось, цвела и пахла от одной только мысли о том, что вот — книги на местах. Она гладила их по корешкам, напевала им какую-то тихую песенку, и Котэсса даже засмотрелась на этот своеобразный ритуал, не в силах действительно отвести взгляд и обратить внимание на нечто другое.
— О, — послышался за спиной бодрый молодой голос, — а что ты здесь делаешь? Разве ты не собиралась отправиться домой?
Котэсса обернулась. За спиной, с огромной стопкой книг в руках, стояла Элеанор Ольи. Она тоже сгрудила свою ношу на стойку, как прежде сделала это сама Арко, и вдохнула чуть терпковатый от постоянного заваривания чая воздух, наполненный пылью, книгами и шелестом страниц — словно они сами могли источать эти невообразимые ароматы магии. Элеанор чувствовала себя здесь, как дома — она улыбалась невидимым стойкам с литературой, мысленно примеряла, как её собственные творения прочно занимают там места.
— Ойтко, — пожала плечами девушка. — Решила, что я просто-таки обязана заполнить все личные дела всего факультета, поработать, к тому же, над каждым индивидуальным планом…
— Ой, — содрогнулась Элеанор. — Вот это та ещё гадость. И надолго ты?
Котэсса в ответ закашлялась. Болезнь настигла её как-то совсем внезапно, а собственные лечебные умения не помогали. На целителя у Тэссы банально не хватало денег, на обыкновенные лекарства, которыми пользовались те, кто не владел волшебством, тоже, вот она и пользовалась разве что добытыми впопыхах знаниями о целебной медицине и травах, которые должны были бы помогать от кашля или насморка. Но травы нужно заваривать, а заваривать Котэссе было банально негде.
— Недели на две, — наконец-то выдохнула она.
— И не надейся, — уверенно ответила Ольи. — Ойтко тебя не отпустит. Она через эти две недели, когда ты им там перепишешь всё, что только можно переписать, новое задание найдёт — и заставит выполнять уже его. И что бы ты ни делала, всё равно — готовься к лету, проведённому в вузе… А чего такая мрачная?
Котэсса потупила взгляд. С Элеанор они не были ни подругами, ни даже хорошими знакомыми, обращались друг к другу на "ты" — но потому, что вместе сотрудничали и писали статью в научный журнал.
— Тётка на лето мою комнату уже сдала, — наконец-то промолвила девушка. — Так что, я теперь жду общежитие после лета, а летом…
— Жить негде?
Девушка мрачно кивнула. Признаваться в собственном бедственном положении отчего-то было совершенно неловко, и она чувствовала себя иждивенкой, дурой, которая не сумела ничего подобрать достойного, а теперь ходит и морочит всему честному народу голову проблемами, которых могло бы и не быть.
Элеанор вздохнула. Она громко постучала кулаком по стойке, привлекая внимание библиотекаря, и быстрым взглядом окинула Котэссу, словно пытаясь себе представить что-то и придумать удачные варианты решения проблемы.
— А Сагрон к тебе приходил? — ни с того, ни с сего спросила она.
— Приходил, — согласно кивнула девушка.
— И что хотел?
Арко покраснела. Ей казалось, что больше уже некуда — тепло деканата, сменившееся холодом библиотеки, оставило на её коже яркие красные пятна, не сходившие, наверное, почти никогда за лето, а жар то и дело ударял в голову, — но теперь чувствовала, как становилась ну попросту свекольной.
— Понятно… Эй! — Элеанор вновь стукнула по стойке кулаком, настойчиво разгоняя всю книжную магию библиотеки. — Мне тоже надо сдать книги, и чем быстрее я это сделаю, тем лучше!
Библиотекарь не отреагировала. Она как раз успокаивала книжку, которой попали на страницы несколько капелек дождя, и, кажется, пребывала в абсолютной прострации.
Элеанор закатила глаза.
— Ну вот что за человек? — недовольно вздохнула она. — Ладно. Говоришь, жить негде? Что, совсем беда?
Девушка кивнула, слишком резко, потому что яркие пятна расплылись и распрыгались перед глазами с невообразимой скоростью.
— Не удивлюсь, если у тебя ещё и температура зашкаливает, — подвела неутешительный итог Ольи. — Слушай, — она скосила быстрый взгляд на библиотекаршу, но та, кажется, до сих пор не обратила на новую гостью своего святилища никакого внимания. — А ты поэксплуатируй Сагрона.
Котэсса удивлённо посмотрела на него.
— А ты не знала? — удивилась Элеанор. — Его к тебе постоянно будет тянуть. Любое женское внимание чревато последствиями, а уж поверь, на него вешаются очень часто. Оттолкнуть привлекательную девушку для такого мужчины — та ещё беда, а потом год всё будет продлеваться и продлеваться. Да не пройдёт и месяца, как ты займёшь все его мысли!
— Мне это не нужно, — покачала головой Тэсса. — Тем более я не собираюсь с ним…
— И не надо! — отмахнулась от неё Ольи. — Нет… Но намекни на свои проблемы, на то, что все поцелуи, снимающие последствия его похождений — только после того, как ты хоть что-то получишь. Не раздавай исцеление бесплатно. К тому же, Сагрон, поверь, сам предложит тебе и пожить у него, и всё на свете. Я абсолютно уверена, что с каждым разом проклятье будет действовать всё ярче и ярче, а значит, и проблемы у него будут всё увеличиваться и увеличиваться.
— Это неправильно — издеваться над человеком, — возразила Арко. — К тому же, мне правда жаль, что так получилось, но я не могу снять с него заклинание. На то, что требует проклятие, я просто не пойду, а другого способа, он сам говорил, нет… Ох, а что с доцентом Роланом?
— Вот за него, — хмыкнула Элеанор, — можешь не переживать. К одной девушке могло привязать исключительно одного мужчину.
— И с чего такая уверенность, что несчастье в виде Сагрона досталось именно мне?! — возмутилась Котэсса чуть громче, чем позволяли библиотечные правила, и на неё тихонько и шикнула книжка с ближайшей полки.