Психотерапевт Его Величества
Шрифт:
Первая в этот раз рука.
– Я потеряла смысл в жизни. Мама нас предала. Все было хорошо. Мне нужно время, чтобы стать самостоятельной. Отец меня бросил. Я хочу к папе. Я люблю своего отца.
Грустно улыбается, поднимает на меня глаза.
– Ерунда получилась. Но от нее очень грустно.
– На сколько процентов душа болит сейчас?
– На семьдесят, примерно. Это боль… и печаль. Печали даже больше.
– Перемешайте и разложите карты еще раз.
– Я люблю своего отца. Все было хорошо. Мама нас предала. Отец меня бросил. Мне нужно время, чтобы стать самостоятельной. Я хочу к папе. Я потеряла смысл в жизни.
– Как
– Меньше. Намного. Сорок процентов или даже меньше. Я не понимаю, как это работает!
Я не объясняю клиентке, почему, если разбить больное событие на части и многократно устроить из них калейдоскоп, то разобьются некоторые якоря и будет становится легче. Просто заставляю ее повторять процедуру еще пять раз. Пока она не говорит мне, что боли почти нет. Теперь самая рискованная часть упражнения. Я никогда не знаю, получится ли оно.
– Хорошо. Вновь соберите все карты, рисунки вы видеть не должны. Отберите из них три, в которых будет для вас весь смысл этой истории. То, что вы должны из нее вынести как урок.
Клиентка наугад выбирает три карты. Я волнуюсь. Если все три будут про брошенность, мне придется ей сказать, что без длительной терапии не обойтись, и я готова делать для нее скидку.
Первая карта. Отрезанная рука и ее кодовая фраза…
– Я потеряла смысл в жизни.
– В чем урок для вас?
– Что нужно искать свои собственные цели, а не жить жизнью своего родителя.
Вторая карта. Песочные часы. Я тихонько выдыхаю.
– Мне нужно время, чтобы стать самостоятельной.
– В чем смысл?
– Если бы папа не ушел, я бы не устроилась на работу. Я бы по-прежнему ждала его и не доедала конфеты. Теперь у меня есть время и возможность взрослеть. Вообще-то, так заведено у людей. Взрослеть, – вздыхает, улыбается. – Как же трудно это делать!
Третья карта. Солнце. Улыбаюсь в ответ.
– Я люблю своего отца. Что бы между нами не произошло, я его люблю… И он… тоже меня любит. Если люблю, то должна позволить ему быть счастливым, да? Наверное, да.
Она выглядит задумчивой и спокойной. А я должна провести последний этап, и он тоже связан с риском. Последнюю карту предстоит тащить из всей колоды, наугад. И у меня нет никаких объяснений, почему мистическим образом чаще всего попадается именно то, что надо. Точно в цель. Но ведь всегда есть риск, что новый символ перечеркнет прогресс предыдущего часа. Поэтому волнуюсь.
– И последнее. Вытяните карту, которая поможет вам справиться с этой ситуацией, станет для вас ресурсом.
Клиентка послушно вытягивает из середины колоды высокого мужчину, который стоит в пол-оборота и смотрит вдаль. Получилось.
– Про что для вас эта карта?
– С одной стороны, это тот самый прекрасный принц, о котором вы говорили. Когда у меня появится возлюбленный, мне будет о ком думать вечерами, это определенно уменьшит мою тоску. С другой стороны… этот человек смотрит вперед, за горизонт. Мне кажется, эта мысль важнее, чем реальный мужчина. Похоже, мне нужно смотреть вперед, а не пытаться вернуть прошлое.
Киваю, соглашаясь с ее интерпретацией.
– Спасибо вам за встречу. Наверное, я навещу завтра отца в его новом доме. И прихвачу рассаду для его жены, наши олии совершенно волшебных расцветок. До свидания.
Провожаю клиентку и сажусь зубрить конспекты. На сегодня больше никаких планов, завтра мне нужно быть… отличницей не вариант, так хотя бы крепкой троечницей.
Глава 36
Белые брючки из тонкого шелка, на штанинах зеленая трава и пушистые цветы, легкая маечка с небольшим рукавом и шикарными бабочками по спине и животу – мой новый костюм радует сочностью оттенков и приятной тканью. На ногах удобные босоножки на каблуке. На плече шось, который в этот раз так злобно тявкнул, отказываясь выпускать меня одну из дома, что я решила с ним не спорить. Авось отвлечет учителя. «Теменная, лобная, клиновидная», – мысленно повторяю названия костей черепа, когда кэш останавливается у знакомого домика на лесной опушке.
Джорох придирчиво меня осматривает на предмет вспомогательных артефактов, изымает шося, отпуская его попастись в саду, критически хмыкает на мой легкомысленный наряд, видимо, в его представлении, студенты должны одеваться как-то иначе, но в итоге садится гонять по всей человеческо-эльфийско-гномской анатомии, которая между собой почти и не различается. У эльфов суставы и позвоночник подвижнее, у гномов костей чуть меньше, потому что срослись, но основание-то все равно одинаковое.
Мой допрос длится почти час, и если вначале лорд настроен скептически, то по мере беседы оттаивает, а под конец и вовсе перестает придираться.
– Ну что. Экзамен ты сдала. Ответственная, это хорошо. Медитировала?
– Да. Часто. Мне кажется, я начала видеть… не знаю, ауры, наверное. Свечение вокруг людей, разных оттенков. Но это только в состоянии медитации, просто так не получается.
– Неплохо, неплохо. Ну что, раздевайся, пойдем учиться.
Я снова залезаю в некрашеные хлопковые штаны и такую же просторную рубаху, оставляю свои драгоценные артефакты за дверью. Лорд усаживается на пол в той самой деревянной комнате, я следую его примеру.
Основная моя задача так настроить зрительное восприятие, чтобы вместо четких контуров тела видеть смазанную цветовую вакханалию типа той, что учитель показывал в прошлый раз, на примере моего собственного организма. С наскоку не получается, но я не унываю. Тренируюсь смотреть сквозь лист бумаги, достигая нужной расфокусировки взгляда, следить за двумя подвижными объектами одновременно. К концу занятия глаза болят от напряжения, но это нисколько не приближает меня к цели. Почему-то вспоминается мое первое занятие по ментальной магии с Сейшеем. Я так долго и напряженно искала тот самый мольберт, которым сейчас уже не задумываясь пользуюсь. Но смогла его обрести только после того, как расслабилась и просто бубунила себе под нос балладу, особо не задумываясь над ее содержанием. Вдруг такая тактика и здесь поможет? Погружаюсь обратно в медитацию, концентрируюсь только на своем дыхание. Только оно, ничего больше. Ощущение собственных легких, мерно расширяющихся на каждом вдохе. Тишина. У меня ноет зуб. Справа. Но болит он только тогда, когда смотрю на моего учителя, спокойно и благостно взирающего на меня с расстояния в пару метров. Бред? Надо проверить.
– Лорд Джорох, у вас, случайно, премоляр не болит?
Учитель довольно улыбается.
– Рассказывай, как ты это видишь.
Вздыхаю.
– Я не вижу. Я чувствую. Мой ныть начинает, когда на вас смотрю.
– Плохо, девочка, ты присоединяешься. Не нужно. Тебе людей с такой острой болью могут принести, а как ты поможешь, если сама в обморок грохнешься? Да, болит. После занятия пойду к коллеге – самого себя без критической необходимости лучше не лечить… А внешне никак не видишь?