Психотерапевтические этюды.
Шрифт:
В конце недели каждому из испытуемых в отдельности дали прочесть отчет о двух других объектах эксперимента. Однако эти отчеты явно не дали им возможности вспомнить свой собственный опыт. Все трое решили, что вся процедура представляла собой очень интересный гипнотический эксперимент, и спросили, смогут ли они посмотреть его, если автор захочет его повторить. Всем троим вручили запись опыта с доктором Г. Еще не закончив чтение, они поняли, что обозначения "доктор Г." относятся к доктору Говиндасвейми. Тогда они взяли другие записи и стали изучать их, чтобы угадать тех лиц, которые стояли за условными обозначениями, но безуспешно (каждому из них были даны инициалы в соответствии с названиями университетов, откуда они приехали). Только мисс С. пришла в голову мысль, что запись мистера П. напомнила ей о докторе М. (действительные инициалы мистера П.), но она не стала углубляться в этот вопрос.
Каждому из них была дана его собственная запись.
Единственным замечанием мистера Й. было: "Ну, этот приятель нашел хороший выход для себя из этой ситуации".
Мисс С. прочла запись о себе один раз, потом прочитала снова с явной заинтересованностью и выражением возрастающего понимания на лице. Наконец она взглянула на автора и сказала: "Так вот что это. Не удивительно, у меня появилось это чувство страха и головная боль. Это запись обо мне". С этими словами она вскочила со стула, выбежала в коридор и через несколько минут вновь вернулась: "Это все-таки обо мне, я уверена. У меня полная потеря памяти, но я боюсь этой комнаты. Головная боль появилась в тот же момент, когда я начала открывать дверь, и исчезла, как только я захлопнула ее. Я по-прежнему ничего не понимаю во всей этой истории, но убеждена, что этот отчет обо мне.
– - Потом, уже требовательно, она спросила: -- Что вы собираетесь делать с моим страхом и головной болью?"
Автор ответил: "Я могу покончить с этим довольно просто, но мне хотелось бы сделать так, чтобы это оказалось для вас поучительным и полезным уроком".
– - "Как это?" Вместо ответа автор снял телефонную трубку и попросил доктора Т. (мистера Й.) прийти к нему в кабинет. Когда он пришел, автор спросил его: "Вы не возражаете, если мы с вами покажем кое-что доктору У. (мисс С.)?". Он охотно согласился, и все трое вышли в коридор и пошли в комнату для наблюдений. Тогда автор предложил всем войти в нее и спросил, не будет ли доктор настолько добр, чтобы войти первым. Доктор Т. охотно согласился, но войдя в комнату, сразу же впал в состояние глубокого транса. Сделав доктору У. знак встать так, чтобы ее не было видно, автор вошел в комнату, осторожно взял доктора Т. за руку, вывел его из комнаты и возобновил свои первоначальные рассуждения о пространственной ориентации, снова переориентируя его во времени относительно первого прихода в эту комнату. Доктор Т. пришел в себя с полной амнезией. Автор заметил, что сегодня ставить эксперимент слишком поздно, и все вернулись в его кабинет, где он вручил доктору Т. отчет о нем самом. Он вопросительно взглянул на автора, потом на запись, а затем с видом удивления и замешательства почти закричал: "Это я, это обо мне!
– - И добавил: -- Это случилось в прошлый понедельник, и когда мы вошли в кабинет, я думал, что все еще понедельник".
Доктор У. заметила: "А вот эта запись о мисс С.
– - обо мне. Когда я увидела подробное воспоминание доктора Т., и испытала те же явления.
– - Она сделала паузу, задумавшись, потом выбежала из кабинета и вскоре вернулась, спросив: -- Почему теперь у меня нет страха и головной боли?".
Ей напомнили, как раньше она заявила, что "позаботится" о том, чтобы этого с ней больше никогда не случилось. В результате ее собственное бессознательное помешало ей войти в ту комнату, где у нее непроизвольно возникло состояние транса так, как это сейчас произошло с доктором Т. Ее бессознательное поняло это, отсюда и ее "защитное чувство страха". Потому она немедленно отправилась на поиски автора, хотя могла бы попросить помощи у другого врача. Таким образом, ее бессознательное опознало, что именно автор виновен в этом, и что его намек на то, что здесь нет ничего опасного, а есть возможность чему-то научиться, содержал в себе внушение. Следовательно, испытуемая с готовностью приняла совет автора о том, что ей, как клиническому психологу, будет полезно потратить несколько дней на обдумывание того, что с ней происходит. Все это означало, что ее страх и головная боль будут излечены.
Затем, когда доктор У. стала свидетелем такого подробного воспоминания у доктора Т., у нее бессознательно было вызвано ее собственное произвольное воспоминание, которое заставило ее броситься в комнату для наблюдений и войти в нее, не ощущая страха перед непроизвольным появлением состояния транса.
Затем возник вопрос о мистере П.. о котором доктор У. сразу же сказала: "Когда доктор М. читал отчет, он сказал, что, вероятно, вел бы себя точно так же, случись это с ним. Давайте позовем его и посмотрим, что будет дальше".
Автор сказал, что после прихода доктора М. вручит каждому записи о них самих, попросив перечитать их, а сам сядет так, чтобы видеть номера страниц на записи доктора М. Автор попросил, чтобы доктор У. и доктор Т. переворачивали страницы так, как если бы они были заняты чтением, но при этом следили за выражением лица доктора
Доктор М. прилежно прочел запись о мистере П., и когда он дошел до того места, где мисс Ф. писала, что мистер П. "начал кричать на мисс К. и доктора Э.", автор покашлял, и доктора У. и Т. сделали соответствующие замечания. Доктор М. резко вздрогнул, сильно покраснел и тоном полного изумления заявил: "Фу! Я, конечно, в этот момент был вне себя от гнева. Теперь все отчетливо всплыло в моей памяти. Всю неделю меня преследовало ощущение, что я узнал что-то, чего не знаю. Неудивительно, если я тогда заявил, что поступил бы так же, как этот приятель, оказавшись на его месте".
Доктор У. сразу же взяла доктора М. за руку и повела к комнате для наблюдений. Она открыла дверь и попросила его войти в нее. Войдя, доктор М. огляделся и заметил: "Все правильно. Здесь это и случилось", -- и тут же начал вслух восстанавливать в памяти первоначальную экспериментальную обстановку.
Таким образом, доктор У. продемонстрировала, к своему собственному удивлению, что бессознательное знание, совместно с сознательным мышлением, предотвращало такое произвольное состояние транса, какое возникло у доктора Т. Она спросила, что случилось бы, если бы она вошла в комнату для наблюдений, прежде чем все вспомнила. Автор сказал: "У вас возникло бы произвольное состояние транса, вы бессознательно усвоили бы этот факт, а потом пробудились сразу же с недобрыми мыслями и чувствами по отношению ко мне, и потребовалось бы много времени, чтобы вернуть ваше расположение".
Позже доктор У. стала искать способ гипнотерапии хронической дисменореи, сопровождающейся сильной головной болью. Доктор Т. играл роль испытуемого в различных опытах, а отношение доктора М. ко мне стало более дружелюбным.
Почти точно такой же метод автор несколько раз использовал в клинических целях. Пациентам, которые входят в кабинет и откровенно заявляют, что они настроены против гипноза, или просто проявляют открытое сопротивление терапии, которым она явно необходима, говорят обычно, что, сев в то кресло, они будут оказывать сопротивление, но не будут сопротивляться, если сядут в другое, это, кресло, или что они не будут противодействовать в этом кресле и оставят свое сопротивление в том кресле, которое сейчас занимают; что они могут про себя решить сменить кресло и сесть здесь, в это кресло, и оставить свое сопротивление в том кресле, там, или сидеть в том кресле, там, в то время как их сопротивление останется здесь, в этом кресле; что они могут попытаться сидеть в том, другом кресле, там, без обычного сопротивления, а потом вернуться в это кресло, здесь, сохранив или оставив свое сопротивление в том или этом кресле, или там, или здесь. Эта фраза повторяется до тех пор, пока это необходимо.
Таким образом, им предлагается путаница относительно их сопротивления. В результате возникает нежелание понимать эту неразбериху, и поэтому они стремятся отказаться от своего сопротивления и способствуют терапии. Иногда транс возникает, иногда нет, в зависимости от интенсивности их потребностей.
Клинически метод путаницы использовался в других различных ситуациях. Можно привести два таких случая, одинаковых по характеру: оба субъекта казались подходящими пациентами для метода путаницы и оба имели одинаковые жалобы. Одним субъектом была двадцативосьмилетняя женщина, а другим -- сорокапятилетний мужчина. У обоих был полный истерический паралич правой руки, возникавший при письме; оба занимали должности, где требуется много писать, и оба были правшами. Во всех других действиях у них не возникало никаких затруднений с правой рукой. Но стоило им взять в руки карандаш, авторучку и даже большую палку, с помощью которой можно нацарапать на полу свое имя, букву, прямую или кривую линию, как тут же развивался полный паралич правой руки. Как и все такие пациенты, которых автор видел раньше и о которых ему рассказывали коллеги, оба эти субъекта наотрез отказались учиться писать левой рукой. Опыт научил автора, что любая попытка врача настоять на обучении писать левой рукой обычно ведет к потере пациента, об этом говорили ему и его коллеги.
Вспомним старую детскую игру: "Клади правую (right) руку прямо перед собой, положи ее на сердце, теперь притворись, что выбрасываешь левую (left) руку, спрятав ее за спину. Теперь скажи, какая рука у тебя осталась (is left)?" Ребенок, будучи не в состоянии объяснить себе, почему затрудняется назвать свою правую (right) руку оставшейся (left) рукой. Больше того, можно писать (right) правильно (right) только справа (right) налево (left), нельзя писать правильно слева направо, и написание (right) не будет правильным (right), хотя левая (left) может писать (right), хотя это и не верно (right), однако левая (left) может писать правильно (right right) справа налево (right to left), если нельзя писать слева направо (в скобках указано звучание этих слов на английском. Слова с различным значением звучат одинаково -- прим. ред.)