Псы господни
Шрифт:
Второй немаловажной причиной, толкнувшей Валентина Саввича к этой теме, были «белые пятна» нашей истории. Проникновение иезуитов в Россию представлялось Валентину Саввичу именно таким «пятном».
В обстановке окриков сверху, под постоянным давлением прессы Пикуль чувствовал себя весьма неуютно. На душе было гадко и неспокойно.
«Псы господни». Да такое не напечатают только из-за названия.
Отступив на некоторое время от политической борьбы, изменив на время тактику, Валентин Саввич сел и написал сентиментальный роман «Три возраста Окини-сан», заканчивая который
– Сейчас хочу взяться за трудный и очень сложный период отечественной истории, который мало отражен в нашей художественной и исторической литературе, – поведал он мне.
– Куда же теперь держишь путь и кто будет твоим кумиром?
– Моими героями будут иезуиты и опричники. Место действия – Европа, а время – средние века. Посмотри, что есть об иезуитах в том периоде у тебя в библиотеке.
Из отобранных мною восьми книг и продиктованных по телефону, Валентин Саввич попросил принести только пять:
Григулевич И. Крест и меч.
Тонди А. Иезуиты.
Ватикан в прошлом и настоящем.
Инфессура. Дневники.
Михневич Д. Очерки из истории католической реакции (иезуиты).
Смотрю запись в дневнике тех времен:
«Валентин Саввич собирает литературу по иезуитам. Были в букинистическом – ничего подходящего не нашли». 23.11.1980.
Однако пора вернуться к рукописи незавершенного романа, к его титульным листам. Тщательное исследование их представляет, по-моему, определенный интерес.
«ПСЫ ГОСПОДНИ» – печатает Валентин Пикуль на титульном листе название своего произведения и в подзаголовке указывает вид жанра – исторический роман. Вверху эпиграф: «Смерть в одном столетии дарует мне жизнь во всех веках грядущих». Джордано Бруно. (Впоследствии Пикуль ручкой допишет: «Слова перед казнью».)
Идет работа по накоплению и переосмысливанию собранного в голове материала. В какой-то момент задача кажется невыполнимой, и серьезное слово «роман» заменяется на скромное – «рассказ», которое, в свою очередь, спустя некоторое время уступает место более оптимистичному – «повествование».
В 1982 году из глубин веков тема иезуитов вновь всплывает на поверхность творческой биографии писателя. Если в первый раз он хотел рассказать о зарождении ордена иезуитов и их проникновении сначала в Польшу, а затем в Россию, то на сей раз задача намного усложнялась. Писатель ставит перед собой задачу расширить временные, биографические и исторические рамки произведения, осветить более продолжительный отрезок времени – целый век. «Целый век» – вносит Пикуль новое название и сверху печатает равноценное по смыслу – «столетие».
По сравнению с первым, эти названия звучат более приглушенно и не так резко воздействуют на слух. Этим в некоторой степени нейтральным заголовком автор хотел завуалировать от внешнего мира содержание книги, чтобы облегчить прохождение рукописи по инстанциям,
В 1986 году, едва оправившись от обширного инфаркта, Валентин Саввич вновь берется за свой многострадальный труд. Вернула его к этому книга Андрея Никитина «Точка зрения», которую я принесла ему из библиотеки. Вникнув в тематику книги, писатель полностью влез в нее, отрываясь только для похода на кухню за чаем.
Книга пришлась ему по душе. Читая ее, он что-то подчеркивал, часто останавливался, раздумывал.
– Талантливый писатель, хорошо знающий и превосходно чувствовавший эпоху. С его выводами я вполне согласен, – заключил он, проштудировав книгу.
Тогда и вынес автор на титульный лист цитату из этой книги: «Почему мы об этом ничего не знаем?
А почему мы должны об этом знать?
Можно удивляться, что мы вообще что-то знаем о том времени!»
Однако в дальнейшем, в 1989 году, при очередной доработке рукописи Пикуль уберет цитату «в другую часть». Приходится только сожалеть, что приступить к другой части ему так и не удалось. Он закончил только первую книгу – «На кострах», эпиграфом к которой использовал слова из Евангелия от Матфея. На титульном листе появится и цитата Д. Неру из книги «Взгляд на всемирную историю», но самое существенное – изменение подзаголовка. Теперь жанр произведения определяется автором как историческая панорама. А это означает, что за плечами его создателя стоит нечто существенное.
Существует еще второй титульный лист, который автор завел в конце 1989 года. С первого – на него перенесены слова Д. Неру и добавлена цитата из Стефано Инфессура:
«И многое другое рассказывают, о чем я здесь пишу, потому что это, может быть, неправда, а если и правда, то этому трудно поверить».
Но самое интересное – это продолжение поисков названия своего произведения, начинающего постепенно «толстеть».
Первое – «На кострах» – зачеркивается и присваивается как название книге первой, а вместо него появляется целый набор вариантов: «Псы», «Кровь», «Жестокий роман», «Власть – жестокая вещь», «Мрак», «Во мраке крадучись».
Небезынтересно все же проследить за движением писательской мысли. К несчастью, уже остановившейся…
Несмотря на множество заголовков произведения, суть его одна – это роман об иезуитах и об опричниках Ивана Грозного.
Почти все книги Валентина Саввича связаны с современностью или написаны под непосредственным влиянием событий сегодняшнего дня. И в этом романе хорошо просматривается связь с современностью. В 80-е годы Пикуль отчетливо видел нарастающие «смуты» в нашем обществе, что не могло не беспокоить писателя. И чем глубже он проникал в эпоху Средневековья, тем больше находил он там штрихов, присущих дню сегодняшнему, тем беспросветней и мрачней были его взгляды на нашу перестройку. Скорее всего, поэтому роман и остался незаконченным, ибо автор предчувствовал бесплодность своих попыток донести до людей свои сокровенные мысли.