Псы, стерегущие мир
Шрифт:
Лют с любопытством глянул на воеводу. Стрый взглядом указал не мешать. Витязь сел на лавку, в сторонке от Буслая, прислушался к разговору.
– А соседние княжества что? – спросил Стрый.
Хрущ усмехнулся едко, высохшая ладонь взбила воздух.
– Оно им надо? Покуда на них не нападут – не почешутся. Да и трудно биться с псоглавами, они вояки лютые.
Встрепенулся даже задремавший Буслай. Хрущ смутился под удивленными взглядами. Стрый хмыкнул:
– Что за народ?
– Бают, что из
Стрый переглянулся с гриднями, кусты бровей двинулись навстречу друг другу.
– А где обитают?
– Да в чистом поле, – сказал Хрущ шепотом. Глаза старика метнулись по углам, будто в поиске слухача-кромешника. – Города жгут дотла, лишь деревни оставляют, чтобы насытить данным мясом утробы. Не побрезгуют и человечиной, если кто поднимется супротив.
Буслай коротко хохотнул.
– Да, опасные собачки. Слышь, дед, а ты не знаешь: у них сучки есть? Может, злые от простоя?
Хрущ втянул голову в плечи, в широко распахнутых глазах отражался хохочущий гридень.
– Тише! – зашипел старик испуганно. – Они не терпят подобных насмешек. Уж скольких острословов живьем съели, зубоскалить нас отучили.
Буслай прикрыл рот ладонью, посерьезнел, но плечи изредка подергивались от сдавленного смеха. Воевода глянул хмуро, кулак бухнул о стол, дерево с хрустом прогнулось, на столешнице осталась вмятина, из которой можно было напоить лошадь.
– Хозяин, не знаешь, где стоят ныне? – спросил Стрый напряженно.
Хрущ со скрипом почесал затылок, худые плечи передернулись.
– Слыхал, что сейчас стоят в дневном переходе от нас. Вроде готовят новый поход на соседние земли. Должны наведаться к нам за едой, ждем.
Лицо воеводы помрачнело.
– Опять задержка, – обратился он к Люту. – Придется вас проводить до безопасных мест, уж потом вертаться.
Лют кивнул. Буслай подавил смешок – он-де не нуждается в няньках, в одиночку проломит головы псоглавам. Хрущ спросил с любопытством:
– А вы откель? Как живете, есть ли подобные напасти? И вообще, чего по свету шатаетесь?
Стрый открыл рот, но Буслай опередил:
– Живем не тужим, с богами дружим. Княжество поспокойнее вашего, а шатаемся по свету в поисках славы ратной.
– Хорошо хоть не бранной, – проворчал Стрый. – Ты, хозяин, не серчай, да дело у нас важное, болтать не можем.
И рады бы, да сами не знаем, за чем идем, мелькнуло в голове Люта.
Витязь посмотрел на отогревшегося Нежелана, встретился взглядом с воеводой, указал на бедовика. Стрый посмотрел на того хмуро, обратился к хозяину:
– А что, хозяин, небось, нужны рабочие руки?
Хрущ вздохнул:
– А то. Скольких мужиков порубили, хозяйство держится на бабах.
Буслай бросил взгляд на молчащего Нежелана, смекнул, что к чему, довольно улыбнулся.
– А коли мужиков не хватает, можете взять вон того, – вставил гридень, указывая на Нежелана. – Неказист, верно, но вам перебирать грех.
Воины и бедовик с изумлением уставились на вскочившего Хруща. Старик с невнятным бормотанием замахал руками так, что загасил лучину, но и в тусклом свете двух оставшихся виднелось лицо, искаженное ужасом.
– И думать не могите, гости дорогие! – запричитал Хрущ. – За гостеприимство отдариваете черной неблагодарностью?
Гридни удивленно переглянулись, скривились, увидев друг друга. Стрый отметил мельком, что хватило ума воздержаться от ссоры, и рыкнул на мечущегося Хруща:
– Сядь за стол, поведай спокойно: что за страх?
Нежелан прижался к теплому боку печки, наблюдая, как садился успокоившийся Хрущ. В груди бедовика повеяло холодком, мысль остаться в деревне додала страху.
– Нельзя пришлых оставлять, – пояснил старик. – Псоглавы строго наказали залетных выдавать.
Гридни хмыкнули возмущенно. Стрый с трудом сдержал клокочущую ярость, сказал как можно спокойнее:
– Побойся богов, старый. Неужто заветы гостеприимства нарушишь?
Хрущ вжал голову в плечи, с преувеличенным интересом уставился в пол, ответил дрожащим голосом, но непреклонно:
– Нет. В соседней Черновке приютили одного из соседних земель, не выдали. А как псоглавы прознали, то остался от деревни пепел. Лучше идти вам стороной, а коли попадетесь извергам в плен, то не говорите, что здесь были, а то нас живьем сожрут.
Глаза воеводы превратились в щелочки, сквозь узкие прорези сыпанули искры, избу заполнило шумное дыхание.
– Вот как? – проронил воевода злобно.
– Не гневайся, – сказал Хрущ смиренно. – Я не выдам, так остальные. Вы-то не проследите.
Стрый смерил взглядом несчастного старика, посмотрел на гридней. Лют пожал плечами, Нежелана царапнули слова языкастого Буслая:
– Пусть в лес идет, на обратном пути заберем, может быть.
Лют зыркнул на соратника зло, но промолчал. Стрый поглядел на бедовика. Нежелан побледнел, вжался в печь. У воеводы вспухли желваки, борода дернулась нервно.
– Придется с собой взять. В соседней земле останешься.
Нежелан благодарно кивнул. Буслай хрюкнул недовольно:
– Да на кой ляд?
– Помолчи, – отрезал воевода. – Лучше ложись спать, завтра предстоит трудный день. Доберемся до псоглавов, уверюсь, что вы, косорукие, благополучно миновали дивиев, сразу поверну назад. И так задержался, князь ждет.
Буслай дернул плечом, излишне напоминать, что воевода мог спокойно оставить их еще у Вышатича, двое витязей миновали бы препятствия. Наверное…